Фантазм 1-2 - Мэри Флауэрс

Тьфу! Как это она могла нежиться на солнце, если она «голосовала у обочины»? Путаница какая-то. И одета она была довольно основательно: джинсы, куртка…

И все же как соблазнительно торчали ее груди! Небольшие, но упругие, аккуратненькие… И еще она на кого-то похожа — но я никак не могу вспомнить, на кого… Надо бы ее посадить, не то она совсем зажарится на этом пляже в такой теплой одежде…

Полный бред!

Я тряхнул головой и проснулся. Никакой фермы со стоящей у обочины девчонкой не было.

А жаль… у нее такие груди… да и в кои-то веки мне приснился обыкновенный, а не вещий сон!

— Ну что, проснулся, да? — обрадовался Реджи.

Ему явно не терпелось смениться за рулем.

— Мне приснилась девчонка, — зевнув, начал я.

— Привет! — раздался с заднего сиденья женский голос.

Я обалдело оглянулся, и челюсть моя начала отвисать: это была она! Та самая, приснившаяся! Вначале я просто удивился, но уже через секунду мне это не понравилось. Мои сны — вещь, прямо скажем, не слишком обычная. И раз она возникла из сна, то ничего хорошего ожидать от этого не приходится.

— Я не хотел беспокоить тебя, парень, — принялся объяснять Реджи, — но примерно миль пятьдесят назад я ее подсадил. Майк, это Алхими.

— Очень рада с тобой познакомиться, Майк! — лукаво улыбнулась она.

Нашел чему радоваться! Пусть она ничего, с такой девчонкой любой был бы не прочь приятно провести время, но не следует забывать, в какое мерзкое дело мы впутаны. Просто жалко ее, вот и все! Нужно было срочно предупредить об этом Реджи. Пусть уж лучше она топает пешком куда там ей надо, чем рискует подцепить лишние неприятности. Если только не поздно — не зря же она приснилась мне.

Говорить с Реджи при ней было затруднительно, и я решил воспользоваться первым же предлогом.

— Слушай, может быть ты остановишь? Мне отлить нужно…

Получилось, конечно, не слишком культурно, но если девчонка не захочет ехать дальше с такими хамами, как мы, — туда ей и дорога. Я ничуть не расстроюсь.

— Конечно, — с готовностью отозвался Реджи.

Можно было не сомневаться, что после остановки за руль придется садиться мне. Что ж, и на это я был согласен.

А денек-то какой выдался! Солнце слепило глаза, зелень соперничала в яркости со своими открыточными изображениями, цветы пахли до головокружения, а весь насекомый мир устроил, похоже, состязание в вокале. Все кругом звенело, трещало, попискивало… Яркая жизнь кипела вокруг нас — всем этим существам можно было радоваться собственной безопасности. Счастливые твари… И почему я не кузнечик?

Мы отошли в заросли травы, подозрительно похожей на осоку, но более мягкой. Реджи все время косился в мою сторону, будто стеснялся. Хотя не исключено, что он заранее угадал мое намерение начать разговор об Алхими. Я не стал тянуть время.

— Реджи, эта девушка мне приснилась как раз перед тем, как я ее увидел. Знаешь, почти все девушки в моих снах умирают. Я думаю, в целях собственной безопасности ей не стоило бы связываться с нами.

Реджи поморщился. Мне не надо было объяснять, чем вызвана такая его реакция: Алхими успела вскружить его глупую голову. Реджи вообще близко нельзя подпускать к девушкам: он или разнервничается и начнет комплексовать, или сам все испортит. А эта к тому же строила ему глазки… Еще бы он не вдохновился ее присутствием!

— А твои сны, — ехидно осведомился Реджи, — они что, всегда сбываются?

— Не всегда, — вынужден был признаться я.

— Ну вот! — радостно заявил Реджи. Он не хотел расставаться с девчонкой просто так. Надеялся на что-то… Вот смешно будет, если она пойдет с ним.

Хотя черт их знает, этих девчонок! От этой всего можно было ожидать — это уж точно…

— Но очень часто! — одернул я его.

— К черту, Майк! — громко воскликнул Реджи.

Я даже испугался, что девчонка его услышит.

— Пусть сама решает! Мы давно уже в дороге, и сам знаешь, как мне кое в чем трудно…

— Реджи, не той головкой думаешь!

— Да ладно…

Препирательства могли затянуться надолго, и я совсем не был в восторге от этого. Если уж Реджи что-то втемяшивалось в голову, переубедить его было практически невозможно.

— Эта девушка в опасности, — как можно жестче сказал я.

Последовала новая вспышка раздражения:

— Ну ладно, она в опасности с нами — но тогда она в опасности и без нас… По крайней мере, если она будет с нами, мы можем ее защитить. Разве это не логично?

Логично… Да, с этим сложно было спорить. Не мы ее подобрали — сама судьба поставила беднягу на нашей дороге. И разве действительно ей не опасно было оставаться одной? В одиночку-то Длинный быстрее мог ее прикончить… И все же сдаваться мне не хотелось.

— Но… — начал было я, но тут же передумал. — В общем-то ты, наверное, прав, может, это и логично…

Сочинить что-либо вразумительное я не мог, и мне оставалось только согласиться.

— Вот именно! — Реджи торжествовал.

Бедная девчонка…

Мы привели в порядок свои штаны и побрели к машине. Так не хотелось покидать это милое местечко, но я знал: там, впереди, меня ждет Лиз. Пусть уж Реджи разбирается сам со своей Алхими… Имя-то какое!

Пока мы «гуляли», Алхими вышла из машины и присела на капот, подставляя солнцу и без того уже загорелое личико. (Хотел бы я видеть ее без этой курточки!)

— Куда ты направляешься? — спросил ее я.

Алхими приветливо улыбнулась и прищурилась.

— В Перигорд, — ответила она, и все краски дня начали меркнуть в моих глазах. — Это мой городок, всего миль двадцать отсюда…

Ну что ж… Я не ошибся — ее свела с нами сама судьба. Перигорд был последним пунктом по этому направлению. В Перигорде находилась Лиз. В Перигорде поджидал нас Длинный.

— Ну, держись, Перигорд! — объявил я, садясь за руль. — Мы едем!

И тут я вспомнил, на кого была похожа Алхими — на исчезнувший труп в морге!.. Хотя то был мужчина… И все же…

ЛИЗ

Утро оказалось солнечным и нежным. Ярко-зеленые листики березы играли на солнце прямо за моим окном. Глянешь на них — и забудешь, какие гадости существуют в жизни. И на душе светло, и вообще хорошо… Даже петь хочется! А может быть, я сама выдумала весь этот мрак? Может, и нет Длинного, нет карликов, а есть только вот этот, созданный для счастья, день? Как весело играет солнышко на листьях… За окном поет какая-то птица. Я вслушиваюсь в ее голос — и тут меня пронзает новая мысль.

А бабушка? Как пережила она эту ночь?

Судя по всему, я спала долго, и бабушка уже давно должна была встать. Но в доме было тихо.

Тихо, как на кладбище…

— Бабушка! — позвала я.

Она не ответила!

Неужели ей действительно стало плохо? Может, она лежит в кровати и слабо стонет, будучи не в силах позвать меня?

Я выбежала в коридор.

— Бабушка!

Тревога росла, я по-прежнему не слышала в ответ ни звука. Возле ее двери я остановилась: что будет, если я застану ее мертвой?! У бабушки больное сердце, она пережила потрясение, значит… Нет, нельзя и думать об этом!

Я распахнула дверь и кинулась к ее кровати. Кровать была пуста! Белели мятые одеяло и простыни — бабушка ни за что не оставила бы белье в таком состоянии. Но ее самой не было.

Я обвела комнату взглядом и вздрогнула: окно было открыто!

Но неужели бабушка, моя старушка, могла вылезти через него? Дикость, чушь… Может быть, она просто вышла в туалет? Наверное… Я не могла поверить в это. Сама не знаю, почему, но не могла.

Взгляд мой упал на столик. Что-то навязчиво привлекало к нему мое внимание: то ли там чего-то не хватало, то ли, наоборот, присутствовало что-то лишнее. Я пригляделась… и не поверила собственным глазам!

Пузырьки с лекарствами разлетелись во все стороны, упали на пол очки, освобождая место, — но лишь один предмет остался неподвижным.

Тот предмет, которого вообще не могло здесь быть.

В столик была воткнута моя булавка! Та самая, которую я потеряла при встрече с Длинным. Я потянулась к ней и попробовала выдернуть — острие оказалось глубоко вогнанным в поверхность столика.

Булавка… Бабушки нет… Голова кругом идет!

Наконец, после нескольких усилий, булавка очутилась у меня в руках. И тут я заметила кое-что еще: вокруг нее виднелась маленькая лужица очень знакомой мне жидкости…

Зато я уже не удивилась, когда секунду спустя услышала в своей голове жуткий голос, — голос Длинного. Речь шла о бабушке:

— Если ты хочешь получить ее, приходи сегодня вечером…

Я бессильно опустилась на кровать. Он все же нашел способ обыграть меня!

МАЙК

И кто это придумал писать на щите при въезде в город количество населения? Кто подсчитывал его с такой точностью? Ежедневно люди рождаются и умирают, пускаются в путь в поисках богатства или справедливости, оседают в новых местах, надеясь, что нашли наконец вожделенный покой.