Шатун - Сергей Шведов

«Белые волки», повинуясь взмаху руки своего предводителя, покинули городец первыми. Торуса пошел провожать гостей. Ладья Перуновых ведунов стояла далековато от берега, так что «белым волкам» пришлось добираться до нее чуть ли не по пояс в воде. Божибор на прощанье обнял боготура за плечи:

– Не в последний раз видимся, Торуса. И да хранят тебя Велес-бог и твои щуры.

Сверкнули на солнце выбеленные водой весла, и ладья белой лебедицей поплыла вниз по течению.

– Пристань тебе надо строить, Торуса, – вздохнул боярин Забота, – и торжище открыть. От новоселов отбоя не будет, и купчишки к тебе приплывут с охотою.

Боярская ладья была спрятана в протоке, и даджаны сгрудились на берегу в ожидании, когда смерды вытащат ее по мелководью на стрежень.

– Ратибора мы заберем, когда пойдем обратно, – сказал Забота. – Пусть пока набирается сил. А нам предстоит еще одно нелегкое дело.

Боярскую ладью развернули в сторону, противоположную той, куда уплыли Перуновы ближники. Гребли бояре не хуже «белых волков», и Торуса долго любовался, как уходила навстречу солнцу золотая Даджбогова ладья.

Боготур Вузлев приехал уже под вечер. Торуса с облегчением отметил, что никто из его мечников не пострадал, все вернулись живыми и невредимыми. Легко, значит, достался Рогволду Берестень. Вузлев сходил к Макошину ложу, поцокал языком на чудо выздоровления и пообещал рассказать обо всем кудеснику Сновиду.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил его Торуса. – И «белые волки», и твои мечники подоспели вовремя.

– Удачно все обошлось, – согласился Вузлев, – но расслабляться рано. Где-то в округе бродят шалопуги колдуна Хабала. И по моим сведениям, к ним на подмогу подошла печенежская орда.

– На мой городец нацелились? – насторожился Торуса.

– Всё может быть. На всякий случай я оставлю тебе двадцать своих мечников, но более дать не могу. На смердов опирайся, Торуса, а иначе тебе в этих местах не удержаться.

Глава 21

ПОХИЩЕНИЕ

Боготур Вузлев, забрав большую часть дружины, рано утром покинул городец. Торусе он, как и обещал, оставил двадцать своих мечников, среди которых был и шатуненков братан Осташ. Отрок разбитной и на удивление разговорчивый, как успел заметить Торуса. Целый день Осташ только и делал, что чесал языком, развлекая мечников и челядинов.

– Завтра поутру поедешь в Макошин городец, – сказал боготур Клычу. – Расскажешь ведуньям, что у нас здесь произошло. И Осташа с собой возьми, нечего ему по двору болтаться без дела.

Дарица одобрила решение Торусы. Чудо в городце свершилось великое, а какое оно будет иметь продолжение, об этом знает только Макошина кудесница. Торусе тоже казалось, что события, происходящие вокруг его городца, только-только набирают ход. Похоже, многое еще предстоит пережить и самому боготуру, и мечникам его, и челядинам, и простолюдинам. Желательно, чтобы в эту нелегкую годину не оставили Торусу своим вниманием ни бог Велес, ни богиня Макошь. Ибо без помощи богов боготуру тяжело придется на семи ветрах.

Осташу городец Торусы поглянулся. А если честно, то он боготуру завидовал. У самого Осташа нажитков всего ничего – конь да меч. О золоте и серебре пока говорить не приходится. Правда, сын Данбора пока еще не боготур, и о городце ему думать рано. Но почему-то думается. Лежит Осташ на лавке среди храпящих Торусовых мечников, пялится в пустоту, а мысли в голове так и кружатся надоедливыми шмелями. Будь у Осташа такой же городец, как у Торусы, Злата бы ему не отказала. А за нищего мечника из-под простого крова княжьей дочери, видишь ли, идти зазорно. И почему этот мир так устроен, что одним все, а другим ничего? Правда, если верить тому же Клычу, прежде за боготуром Торусой тоже мало нажитков числилось, но боярин Драгутин и кудесница Всемила помогли ему отхватить городец, и зажил боготур в свое удовольствие. Другое дело, что Торуса и сам удал и удачлив. Вот и гана Горазда он разгромил. Правду, видимо, говорят, что славянские боги помогают только тем, кто сам о себе хлопочет.

А тем, кто лежит на лавке и вздыхает о тяжкой доле, помогать, по мнению Осташа, и не следует. Сам он лежать, конечно, не будет, но отроку из простой семьи труднее ухватить за хвост жар-птицу удачи, чем боготуру из семьи давних Велесовых ближников. За Торусу хлопочут перед Велесом его щуры. Не то чтобы Осташевы щуры не почитали Скотьего бога, но жизнь их в этом мире была жизнью землепашцев, а за мечи они орались только в случае крайней нужды. А для общения с богами нужны знания, простым людям недоступные.

Вузлев, покидая городец, твердо пообещал Осташу, что замолвит за него слово перед кудесником Сновидом, а уж тот решит – допускать к испытаниям отрока из рода Молчунов или нет. А пока Вузлев посоветовал Осташу походить в мечниках у Торусы, одного из самых славных боготуров в радимичских землях. Отрок согласился с охотою, ибо Торусов городец притягивал его по многим причинам, но главным было то, что братан Искар никак не мог миновать этого места в поисках Листяниных схронов. Осташ знал твердо, что слухи о золоте Колдуна не простая выдумка. И было бы справедливо, если бы часть этих богатств досталась Данборовой семье, где Искар возрос, кто бы там ни был его отцом. К боготурству Осташ не только ради себя рвался, но и для возвышения своей семьи и рода. А род Молчунов жил небогато и на старых землях, где остался его корень, и на выселках, где обосновались выходцы из него. Было бы золото, а дружину из ближних и дальних родовичей Осташ мог бы набрать не хуже, чем у боготура Торусы. Молчуны издавна славились на радимичских землях удалью в бою.

Осташ не заметил, как забылся, но с первыми солнечными лучами вскочил на ноги. Клыч уже был готов к походу и седлал красавца коня. Кроме Клыча в неблизкий путь собирался и еще один мечник – по имени Садко, сразу же поглянувшийся Осташу серьезным лицом и уверенной посадкой.

– Не исключено, что в округе шастают хазары, – сказал Клыч, первым выезжая на опущенный мост. – Держите ухо востро.

Осташа предупреждение мечника не слишком обеспокоило. Если и шастают, то не осмелятся напасть на троих вооруженных людей среди бела дня. Разве что попотчуют стрелой из-за кустов. Клыч и Садко были облачены в колонтари, а головы их покрывали шеломы. Осташ же был налегке, ибо брони нажить еще не успел. Впрочем, сейчас это обстоятельство его нисколько не огорчало. Под палящим солнцем, которое к полудню разгулялось во всю мощь, Осташ благоденствовал, в отличие от своих спутников.

Клычу был очень хорошо известен путь к Макошину городцу, и потому ехали они по лесным тропам, не плутая. И ехали споро, покрыв до темноты чуть не две трети расстояния.