Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Владимирович Осипов

и снова взял скальпель. — Я ещё ни разу не проиграл спор. Но вот смотри.

Анатомщик уткнул остриё в шею чуть пониже черепа. Был бы я сейчас в своём теле, поморщился и отвернулся, но Никита заставлял смотреть, не отводя взора.

Док сделал ровный разрез до середины спины, отложил инструмент и достал откуда-то снизу сигареты.

— Ты же говорил, кончились, — усмехнулся древний.

— Заначка, — пояснил док, зажёг сигарету и с наслаждением вдохнул. После третьей затяжки потянулся и выключил свет. В темноте несколько секунд горел только огонёк сигареты, а потом вспыхнула тёмно-синяя лампа, от которой и всё остальное принялось сиять разными цветами. И тело тоже. — Вот, смотри.

Док дотронулся кончиком скальпеля до какой-то жилки, пылающей ядрёно-фиолетовым огнём.

— Сорок эльфов порезал. У всех вот эта жилка, три ветки: самая длинная и толстая тянется вдоль позвоночника; две потоньше уходят под кожей к коникам ушей. Ещё надо провести много анализов, но ставлю на кон три ящика сигарет, что это что-то вроде органического вайфая. Скорее всего, выращено из тканей самого же эльфа. Эти кудесники — мастера биотехнологий. А с помощью жилки длинноухие получают дозированный доступ к магическому серверу. И заметь, гномы этой особенности не имеют. У них своих приколов полно.

— Серверу? — переспросил Никита.

— Не знаю. Это я его так назвал. Как его называет контрразведка, понятия не имею. Но он есть. Имя ему Великое Древо. Эльфы его боготворят.

Док снова затянулся.

— Мне нужен один гаш, живой или мёртвый.

— Я тут при чём? — осторожно спросил Никита, уставившись на анатомщика.

Док затянулся и замолчал почти на минуту, нагнетя угрюмости в обстановку морга, и без того мрачную.

— Я подал запрос командованию. Тебя с отрядом отправят на охоту на гаш. Нам позарез нужен кто-то из их элиты. Потому-то нам нужны свои маги, иначе проиграем войну. И если понадобится, командование проведёт полноценную войсковую операцию, добывая этого гаша из загашника. Ставлю огород с табаком.

* * *

Наваждение плавно растаяло, как утренняя туманная дымка, оставив меня наедине с Риной и нехорошими мыслями.

— Сервер? — чувствуя бьющееся сердце, прошептал я и огляделся.

Но дневник древнего не отпустил. Я словно вынырнул из реки, в которую упал с берега, сделал шумный судорожный вдох и снова ушёл с головой в холодный омут чужой памяти.

* * *

«Поиск по тегу сервер!»

И снова перед глазами другой мир. Давно стёртый с лица земли, словно карандашный набросок ластиком.

— Вперёд! — орал я, держа в руках автомат, только другой, куда большего калибра, да ещё и с дополнительным оружием под главным стволом. Там вообще дуло как у пушки, хоть снаряд запускай, если по длине влезет.

Перед глазами мелькали серые подвалы и исписанные стены. Рядом показался здоровяк, снова молодой, двадцатилетний, словно я перелистнул полкниги назад.

Раздались тяжёлые выстрелы, визг механизмов и ругань.

Взрыв.

Никита приподнял руку, застыл на месте и глянул на здоровяка, потом на других солдат, одетых в зелёную броню.

— Это первый отряд, — проронил он, а затем бросился с новой силой вперёд.

Несколько раз по пути попались неподвижные андроиды, распластавшиеся на полу, и вскоре отряд выскочил на открытое пространство.

— Да ну в задницу. Нахрена мне этот зомби-апокалипсис?! — громко выругался здоровяк и вскинул пулемёт, который держал в руках.

Впереди на них медленно шла огромная толпа роботов. Обычных бытовых, если правильно понял. Пластиковые фигуры, размалёванные разноцветными картинками и кляксами, словно рекламные плакаты. Перед ними на потрескавшемся асфальте лежали окровавленные тела вперемешку с похожими на изрешечённых пулями марионеток роботами.

— Держите их, — прокричал Никита. — А мы поверху! Хакеры, создавшие вирус, на третьем этаже. Сервера брать целыми и невредимыми! Людей по ситуации!

Отряд рассыпался и занял позиции. Загрохотали пулемёты и автоматы. Кто-то из бойцов швырнул в механическую толпу гранату, вспышка которой подчистила небольшой пятачок среди нападающих механизмов.

А Никита с товарищем уже ухватились за нижние прутья пожарной лестницы.

— Да твою ты жраную мать! — с надрывом прокричал здоровяк. — Худеть надо! Он подтянулся с перекошенной рожей и стал взбираться наверх.

— Кумулятивными подствольными! Огонь! — прокричал один из оставшихся солдат.

Залп, и передняя линия роботов потонула в дыме. Брызнули искры. А из чадящей гари выбежали новые андроиды.

— Стоим! Стоим! — орал солдат, поливая движущуюся на них волну из пулемёта. Когда осталось полсотни метров, отдал новый приказ. — За дверь!

Никита замер на лестнице, взволнованно глядя, как солдаты отступают внутрь здания. Лишь когда последний скрылся, сделал быстрый выдох, глянул вверх, где мелькала задница здоровяка, и продолжил подъём.

Товарищ добрался до этажа и перевалился через перила площадки, где три секундочки полежал и встал.

— Никита, блин, они следом прыгают!

Древний быстро нагнал друга и уставился вниз.

Роботы лезли верх, мешая друг другу, но всё же неумолимо приближаясь.

Здоровяк перехватил пулемёт и начал стрелять. Задёргался ствол, замелькали звенья пулемётной ленты, полетали вниз стреляные гильзы. Одни подбитые роботы стали падать на асфальт. Другие повисали на лестнице, как мёртвый клещ, не разжавший челюсти.

— Сейчас я их, — проронил Никита и достало откуда-то из-за спины бластер. Тот самый, что я держал в руках. На нём тот самый рисунок воина в броне и чудовища.

Древний прицелился в крепёж лестницы и нажал на спусковой крючок. Ярко-голубая вспышка уронила на роботов водопад белых искр. Металл в месте попадания оплавился, как после тысячи вольт. Конструкция со скрипом накренилась.

Никита прицелился во второй крепёж и снова выстрелил. Роботы вместе с арматурой рухнули вниз.

— Ух ты, ядрён батон, — восхищённо выругался здоровяк. — Это же бластер. Там ещё же эти… закольцованные излучения.

— Тороидные, — приправил древний, глядя на беснующихся внизу роботов.

— Да похер. Дорого отдал?

— Не дороже жизни, — улыбнулся Никита, а потом посмотрел куда-то в окно, развернулся и выбил плечом дверь в здание. — Давай живее…

* * *

И чужие воспоминания выпустили меня из своего холодного омута, где кипел водоворот из крови и машинного масла. Где на ледяном железе потрошёные эльфы. Где дружба и ненависть. Где живое и неживое сошлись в схватке.

Я встал, отходя от нахлынувших на мою душу, как ночная буря, видений, и медленно прошёлся, остановившись за спиной у девушки. Глаза сами собой поискали что-то похоже на ту волшебную жилку. Представил длинный отвратительный разрез на коже от черепа до середины спины и вскрытые, как заяц без шкурки, длинные ушки. Вспомнилось эльфийское мясо, неотличимое от человеческого. К горлу подкатила тошнота, и в то же время стало как-то жалко девушку. Словно она жертва этих самых гаш.

Но расспрашивать,