Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира - Анри Пирен

Как мы уже видели, подобное превращение произошло в значительной степени оттого, что Западное Средиземноморье было закрыто для нормальных и регулярных контактов арабами-магометанами. Каролинги сумели остановить продвижение арабов на север; но они не могли вновь открыть Средиземное море для нормального сообщения и судоходства; они были просто не в состоянии сделать это, а потому и не пытались.

Каролинги заняли сугубо оборонительную позицию по отношению к арабам-магометанам. Первые правители этой династии и даже сам Карл Мартелл лишь усилили хаос и неразбериху в королевстве, поставив это королевство, подвергавшееся нападениям со всех сторон, в положение круговой обороны. При Карле Мартелле все было безапелляционно подчинено необходимости противостоять военной угрозе, все решительно и безжалостно изымалось на военные нужды. Церковь была полностью разграблена и опустошена. Все было охвачено хаосом, вызванным повсеместной заменой римских аристократов и сторонников Эброина и герцога Аквитании Эда германскими вассалами. Складывается впечатление, что во время правления Карла Мартелла общество было охвачено такими же потрясениями, как и во времена вторжений германцев. Мы не должны забывать, что Карл разграбил и сжег города, расположенные на юге Галлии, уничтожив таким образом остатки торговли и городского управления и самоуправления, которые там еще существовали. Был нанесен сильнейший удар по церкви и ее общественно полезной деятельности; а ведь именно от ее благотворительности зависели больницы и школы; в результате школы перестали заниматься обучением, что привело к росту неграмотности.

Когда Пипин сменил на престоле своего отца, в стране, судя по всему, царила всеобщая неграмотность: неграмотной была вся аристократия, а соответственно и весь простой народ, неграмотным был и сам Пипин. Никаких объединений торговцев не существовало; торговцы в городах рассредоточились и в лучшем случае действовали в одиночку. Духовенство погрязло в варварстве, невежестве и безнравственности, о чем наглядно свидетельствуют письма св. Бонифация. «В это прискорбное время, — пишет Гинкмар (архиепископ Реймсский), — из церкви в Реймсе не только было вынесено все ценное, что там имелось, но вдобавок к этому все дома, где жили священнослужители, были разрушены и растащены буквально «по камешку» с позволения епископа. Те несчастные священнослужители, которые остались, были вынуждены добывать средства к существованию с помощью торговли, и те скромные деньги, которые им удавалось заработать, те несколько серебряных монет, которые позволяли им не умереть с голоду, они прятали в церковных книгах, молитвенниках и рукописях».

Если такое творилось в одной из богатейших церквей королевства, то нетрудно себе представить, что происходило в других местах.

Из сообщений Лейдрада (архиепископа Лионского) о положении в Лионе мы можем сделать вывод, что в других местах как раз так все и происходило. Св. Бонифаций получал фимиам и ладан для церковных служб в небольших посылочках, которые присылали ему его друзья из Рима.

Что касается денежного обращения и вообще положения с национальной валютой, то есть, попросту говоря, с имевшимися в наличии деньгами, то здесь царили полная путаница и неразбериха. Золото практически исчезло из обращения. В контрактах, заключенных в VIII в., цены зачастую указывались в пересчете на зерно и скот. Чеканщики монет, бывших в обращении, хорошо нажились на этой ситуации, поскольку никаких стандартов веса монет, металлического содержания в них и чистоты металла более не существовало.

Пипин попытался преобразовать существующую денежную систему, правда без особого успеха. Его инициатива в этой области, состоявшая из двух основных пунктов, представляла собой полный разрыв с той денежной системой, которая была распространена в Средиземноморье и действовала в эпоху Меровингов. Отныне чеканились и имели хождение только серебряные монеты; золотой солид приравнивался к 12 серебряным денариям. Фунт, содержащий 327 г серебра (римский фунт), после реформы Пипина был приравнен к 22 золотым солидам, или 264 серебряным денариям; при Карле Великом эта цифра понизилась до 20 золотых солидов и 240 серебряных денариев.

Карл Великий завершил денежную реформу, начатую его отцом и, по сути, является основателем денежной системы Средневековья. Эта система была введена, когда денежное обращение упало до самого низкого уровня, какой когда-либо существовал. Карл Великий приспособил свою систему к периоду, когда оптовая торговля практически исчезла. В эпоху Меровингов, наоборот, золотые монеты активно чеканились и слитки выплавлялись именно вследствие интенсивного развития торговли, которая играла главенствующую и определяющую роль во всей системе хозяйства, и мы можем не сомневаться, что это была поистине эпоха активной торговли, причем имел активное хождение, особенно в Византии, главным образом золотой гиперпер — монета, пришедшая на смену золотому солиду. Новая монета стала важной составной частью византийской торговли; она также утвердилась и в исламском мире у арабов-магометан. Характерно, что и в империи Каролингов кое-где чеканились золотые монеты и выплавлялись золотые слитки, причем это происходило именно там, где была хотя бы более или менее развитая торговая деятельность; в частности, это касается подножия Пиренеев, где проходили торговые пути из магометанской Испании, а также Фризии, где определенный уровень торговли поддерживался благодаря усилиям скандинавских купцов и торговым связям со Скандинавией.

При Карле Великом также чеканилось некоторое количество золотых солидов в Лангобардском королевстве, пока он не ввел там свою новую денежную систему; это подтверждает, что, как правило, при Карле Великом золотые монеты не чеканились и что хождение золота было для периода его правления исключением, а не правилом. Некоторое количество золотых монет было отчеканено в Юзесе, на юге Галлии; это также произошло в годы правления Карла Великого. Нам также известно, что золотые монеты чеканились и при Луи Благочестивом[222], причем на них была выгравирована надпись «дар Божий». Эти монеты, судя по всему, имели широкое обращение, поскольку их копировали, а проще сказать, подделывали те, кто занимался торговлей на северном направлении, в частности, это, скорее всего, были фризы. Большинство таких монет, образцы которых дошли до нас, были обнаружены во Фризии, однако их также находили и в Норвегии.

«Суммируя сказанное, — пишет Пру, — надо отметить, что, хотя действительно были обнаружены золотые монеты с именами Карла Великого и Луи Благочестивого, выполненные очень качественно, они являются исключением, а не правилом, и мы отнюдь не погрешим против истины, если не будем рассматривать их как составную часть денежной системы Каролингов. В эту систему входили лишь серебряные монеты, и она, по сути, представляла собой денежную систему, основанную на монометаллизме, то есть на одном металле, коим было серебро». С этим утверждением вполне можно согласиться, поскольку некоторые случайные появления то там, то здесь золотых монет не могут быть основанием для утверждения, что денежная система Каролингов была основана на биметаллизме, то есть одновременно на двух металлах — золоте и серебре[223].

Мы должны помнить, что во времена Каролингов произошел полный разрыв с прежней денежной системой, да и вообще значение и роль денег резко уменьшились. Этот разрыв означал не только прекращение использования золота для чеканки монет, но и отказ от золотого солида как основной монеты всей денежной системы. Далее произошел отказ от римского фунта, который был заменен более тяжелым фунтом, составлявшим теперь 491 г вместо прежних 327. Фунт был разделен на 240 монет из чистого серебра, которые по-прежнему назывались денариями. Эти денарии, а также оболы, составлявшие полденария, были единственными реальными деньгами, находившимися в обращении. Однако существовали также и «расчетные» мелкие монеты, которыми расплачивались при покупке, но они были строго привязаны к денарию и являлись лишь цифровым выражением определенного количества денариев. Таковым являлось су, в котором, возможно, по причине двенадцатеричной системы счета и записи, принятой у германцев, было 12 денариев, а также ливр, в котором было 20 су. Очевидно, что эти мелкие монеты не были предназначены для оптовой торговли; они были средством платежа на мелких рынках, о которых так часто упоминается в капитуляриях — сборниках законодательных и административных актов того времени; однако платежи на этих рынках рассчитывались в денариях. В капитуляриях никакие другие монеты, кроме серебряных денариев, никогда не упоминаются.

Таким образом, денежная система Карла Великого означала полный разрыв со средиземноморской системой хозяйствования, которая существовала до вторжения арабов-магометан и которая стала теперь неприемлема и больше уже не работала, что наглядно показал финансовый кризис, разразившийся в VIII в. Эта реформа объясняется стремлением смотреть на ситуацию объективно, привести законодательство в соответствие с реальным положением дел и теми условиями, в которых общество оказалось, возможно само того не желая. Карл считал, что для того, чтобы покончить с хаосом и неразберихой и водворить и утвердить порядок, нужно называть вещи своими именами; этим он и руководствовался, осуществляя свою реформу. Новая система серебряного монометаллизма соответствовала тому экономическому упадку, который имел место в то время.