Теория Игры - Андрей Борисович Земляной

в плен группы майора Медведева. Специалисты – тактики полагали, что это была запланированная ловушка, и сейчас штаб бригады совместно с штабом спецопераций армейского спецназа и люди из армейской разведки, работали над планом спасения.

Проблема состояла в том, что в этом районе не имелось дружественных сил, и до точки контакта нужно преодолеть тридцать километров по горам. Как опытный офицер он понимал, что скорее всего наших просто обменяют на не наших, накопившихся в достаточном количестве в России, но общая ситуация ему очень не нравилась. Как минимум потому, что без агентурных данных такую ловушку не построить, а это в свою очередь означало, что где-то в системе «крот»

Ведя занятие, майор поглядывал на Никиту Калашникова. Парень явно школьного возраста, но уже с тремя! госнаградами, и таким ворохом легенд за плечами, что бывалый воин терялся чему верить, а чему нет. Но и правда Никита сильно отличался даже от других офицеров. Ему не требовалось повторять дважды, он имел совершенно запредельную точность и скорость движений, например, успев открутить взрыватель на учебной растяжке раньше, чем хлопнул капсюль детонатора УЗРГМ.

Внезапно течение урока прервал посыльный из штаба.

- Тащ майор, разрешите? – Сержант сверхсрочник коротко козырнул, и увидев разрешающий кивок, преподавателя, шагнул в класс.

- Вольнонаёмный Калашников, вызывается в штаб. Кабинет двадцать восемь.

- Разрешите идти? – Никита встал и бросил взгляд на майора.

- Идите, товарищ Калашников. – Майор отчего-то вдруг понял, что всё что говорили про этого парня может оказаться правдой, и в кабинет, где шла работа над планом операции по спасению группы, его вызывают не просто так. И повинуясь какому-то верхнему чутью, коротко бросил, когда Никита уже шёл по проходу. – Товарищи офицеры. – И люди стазу поняв в чём дело, встали, словно приветствуя старшего по званию.

Калашников прошёл через весь класс и перед тем как выйти, развернулся, и чётко козырнул, коснувшись края берета.

Двадцать восьмой кабинет – представлял собой группу из десятка помещений с огромным вертикальным планшетом в главном зале, залом для совещаний, комнатами приёма пищи и отдыха. Имелась даже своя курительная комната, и маленький спортивный зал, чтобы размяться. Но когда Никита вошёл, офицерам, собранным для решения проблемы, явно было не до разминок.

- Есть спутниковые снимки. – Один из офицеров вошел, и положил стопку фотографий в специальный лоток. И предвосхищая вопросы, мотнул головой. – Нет. Ничего нового.

- Гранит – четыре изменила маршрут, но им ещё трое суток до границы зоны. – Доложил худощавый капитан, с очками на длинном носу. Транспорт с пополнением припасов отправлен.

- Группа Восток – отмена. Они тоже попала в засаду. Командир докладывает, что отбились, но есть раненые. Борт эвакуации вызван.

- Как же всё… генерал-майор покачал головой, бросив взгляд на мужчину в маршальском мундире, спокойно попивавшим кофе, в уголке.

- Да, ладно тебе. – Павел Анатольевич Судоплатов усмехнулся. – Отбились же. А такие игры под низкие ставки не затевают. – Чуть выцветшие, но всё такие же твёрдые глаза уткнулись в Никиту, застывшего на пороге. – Проходи давай, - маршал взмахнул рукой. – Садись, да рассказывай, что там про тебя рассказывают правда, а что нет.

- Никак не могу, товарищ маршал инженерных войск. – Никита подошёл и усмехнулся. – Понятия не имею о чём там народ говорит.

- Ну, положим историю с кап-раз Гурвичем, я очень подробно изучил. Там её хрен подделаешь. Фото культей, акты операций по ампутации и состояние организма в целом… а после, человек проходит медкомиссию, снимает инвалидность и уходит старпомом на авианосец. И парней в «зелёной коме» видел собственными глазами. На тебя знаешь какой толщины дело? Уже три тома. – Главный диверсант Союза рассмеялся. – Но сейчас расклад такой… - Он встал и подошёл к карте.

- В тридцати километрах от города Фахрар, в провинции Кундуз, находится система пещер «Черная паутина». Там сам чёрт ногу сломит, и по нашим данным американцы прячут что-то ценное. Мы планируем, врезать туда БШУ, и пока зенитчики будут утирать кровавые сопли, десантировать тебя на вот эту площадку. – Судоплатов встал, подошёл к столу, и сунул в руки Никите спутниковый снимок где красным фломастером обвели небольшую террасу.

- Чего так сложно-то? – Никита сопоставил снимок и карту на планшете, где были указаны позиционные районы ПВО, и отдельные наблюдательные пункты, со стрелками-зенитчиками. – Я предлагаю прыгнуть со стратега. Прямо с двадцати тысяч. На такой высоте их местная ПВО не достанет, а я появлюсь у них в прицелах буквально на пару секунд. Выстрелить не успеют.

- А, да. У тебя же уже два десятка прыжков. – Припомнил Судоплатов данные по подготовке Никиты. – Ну так-то можно. Собственно твоя задача, чуть придержать их. Чтобы наших парней не вывезли оттуда. Там вертолётная площадка одна, и она будет прямо под тобой. Ты приземляешься на карниз, устанавливаешь облучатель – имитатор зенитно-ракетного комплекса и сидишь там тихо.

- Кстати, а чего я? Работа вроде несложная?

- Так там это чёртово поле. – Маршал поморщился. – Наши вроде с защитой шли, но вот. Не сдюжили. И то, хорошо, что аварийный сигнал послали, да радиомаяк успели включить.

Естественно, что Никита со стратега никогда не прыгал. Для учёбы слишком дорогое удовольствие. Но ему быстро подобрали спецкостюм, собрали в дорогу, и огромный Ту-160 «Белый Лебедь», взял курс на юг.

Пилоты не задавали вопросов, но судя по квадратным глазам, они не предполагали, что им придётся сбрасывать на парашюте совсем молодого парня, хотя Никиту они узнали. Да и как не узнать, когда его лицо прошло по всем экранам и газетным страницам Союза.

Точно в нужное время, дверцы сбросовой камеры открылись, и Никита облачённый в стратосферный костюм, отпустил поручни, и шагнул в небо.

Перед ним словно расстелили огромную спутниковую карту горного массива, где внизу среди острых пиков, сливаясь со снегом, лежали облака.

Парашютной системой управлял автомат, и он, предупредительно щёлкнув в шлемофон, выбросил из ранца за спиной пару медуз, вытащивших основной купол.

Никиту дёрнуло, и парашют принял вес.

Скорость снижения при таком способе десантирования повыше чем при обычном прыжке, и это в данном случае играло на него, так как операторы зенитных комплексов уже нащупывали юркую мишень. Но металла при себе у Никиты было немного, теплового следа он не оставлял, и пущенная кем-то торопливым ракета, прошла сильно выше взорвавшись вне зоны поражения.

Для посадки на карниз,