Протокол. Чистосердечное признание гражданки Р. - Ольга Евгеньевна Романова

Российской Федерации, в том числе о возможной причастности к совершению противоправных действий учредителя и генерального директора ООО “Эр Эс” Романовой О. Е., которая являлась одним из организаторов и активным участником массового мероприятия “Марш Миллионов”, проведённого российской оппозицией 06.05.2012 на Болотной площади в г. Москве.

Кроме того, Романова О. Е. является соавтором проекта “Бутырка-блог”, исполнительным директором движения “Русь Сидящая”, бывшим членом координационного совета российской оппозиции, с помощью которого намеревалась сформировать легитимный орган для переговоров с властью и разработки программы своих дальнейших действий. В марте 2012 года Романова О. Е. принимала участие в серии одиночных пикетов за освобождение участниц “Pussy Riot”.

Проверка причастности ООО “Эр Эс” и Романовой О. Е. к совершению противоправных действий может повлечь за собой большой общественный резонанс, связанный с оказанием ей поддержки лицами, из числа оппозиционеров.

О результатах проверки прошу письменно доложить курирующему инспектору в срок до 24.05.2017.

Приложение: материалы в 6 т.

Заместитель руководителя второго отдела управления процессуального контроля Т. Л. Мясникова».

Не, ну понятно. С такими обвинениями можно сколько угодно размахивать бумажками о решении суда по поводу чтений лекций в местах лишения свободы — тут же всё написано, не о том речь. Тут другие страшные преступления — «попытка сформировать легитимный орган для разработки своих дальнейших действий», что бы это ни значило. Лет на пять хватит, а то и на восемь можно натянуть. Севиль кураж, как говорят французы.

Придётся мне тут в заграницах подзадержаться.

Заграница

Вспомнилось, кстати, ещё одно четверостишие из Вадима Делоне:

Самолёт катит на Запад, Солженицын в нём сидит. «Ах ты ёбте хуй в томате» — Бёлль, встречая, говорит.

Ну вот да, в томате. Уехали мы, надо сказать, без копейки денег. Ну то есть уехала я, назначив мужа Алексея директором фонда «Русь Сидящая», пока меня нет в России.

О, это была большая ошибка. Девочки, аккуратнее с этим.

Смешной момент — почему без денег. Ну то есть они у меня периодически водятся, но всё время что-то случается. В те дни я смиренно жила на гонорары, надеясь в конце концов на мужа, но он как-то всё никак не решался хоть немного разбогатеть. В конце концов он пообщался со своей мамой, и они продали бабушкину квартиру на Арбате, а деньги поделили пополам. Их дело, не моё.

Я ему намекнула, что хорошо бы из этих денег выделить часть на хозяйство и вообще на семейное потребление. Но Алексей увернулся. Вообще он человек одного горла, я давно замечала. Если поставить на стол общее блюдо с пирожками или сырниками и отвернуться на минуту, не сомневайтесь, блюдо будет опознано им как индивидуальное и съедено. Потом смотрит виноватыми глазами:

— Оленька, ну я же в тюрьме сидел.

Ну да.

С деньгами то же самое. Через пару месяцев после раздела денег от квартиры он пришёл с побитым видом, вздохнул и говорит:

— Я виноват перед тобой.

— Тебя опять сажают?

— Нет. Я проиграл все деньги на бирже.

— Долги остались?

— Нет.

— Ну и прекрасно, забудь. Мне-то что. Но мне только интересно — как?

— Понимаешь, я открыл позицию и отлучился в туалет. Получилось, что надолго. А за это время ситуация резко изменилось и всё ушло.

И почему я всё время ржу в самых неподходящих местах? Наверное, ему нужно было сочувствие, а я сказала:

— То есть ты буквально просрал все деньги?

Я ужасно веселилась. Жадность и тщеславие — очень вредные деловые качества, мальчики. Особенно если смешать их в один коктейль. Похмелье гарантировано.

К тому же Алексея уволили с отличной работы, куда я его пристроила, пока он сидел, и на которую он вышел, освободившись. Опять жили на моём заслуженном горбу. Ну что ж, за счастье нужно бороться.

В общем, уехала я без копейки денег. Сначала три месяца жила по знакомым на подножном корме, дописала книгу, каждый день писала кому-то за гонорары и немного выправила свой гордый полёт буравчиком.

Но надо было что-то делать.

И тут мне крупно повезло.

Мне позвонила знакомая журналистка с «Дождя», Маша Макеева. Я не следила за её творческой судьбой, знала, что она работала на радио, потом на «Дожде», а потом она куда-то делась. Оказалось, уехала в Латвию, где они с мужем, чудесным, симпатичнейшим парнем Лёней, тоже журналистом, купили квартиру.

Но в Латвии Маша как-то не пристроилась, и тут её позвали в Берлин главным редактором маленького эмигрантского русскоязычного телеканала, который вскоре стал называться «OstWest». Каналом владел Петя Тицкий, весёлый, хороший парень, бывший тапёр из Харькова. Он уехал в Германию ещё при СССР, торговал тут успешно чем попало, но творческая натура тянулась к медиа, тем более, что торговцев везде пруд пруди, а медиамагнат — это ж совсем другое дело.

Вот он и позвал Машу в главные редакторы, а Маша позвонила мне. Оказалось, что мы с ней прибыли в Берлин практически одновременно. То есть победствовать как следует я не успела.

Маша назначила мне встречу в самом центре, на Кантштрассе, в известном каждой собаке месте, но я почему-то никак не могла его найти. У меня сбивался навигатор, я садилась в автобус в другую сторону, меня отвлекали важными звонками по работе «Руси Сидящей» (я эту работу никогда не оставляла ни на минуту). В общем, меня битый час водил леший за ногу, но в какой-то момент он принял моё упорство и отпустил.

Мы мило поужинали, Маша мне очень понравилась. Одна, впрочем, деталь меня немного смутила. Маша что-то говорила, я смотрела на неё и заметила, что к губам прилип кусок укропа, что ли. Я смотрела на него и ждала, когда она закончит, чтобы сказать ей об этом. Она увидела мой взгляд:

— Да, я знаю. Да, я очень похожа на Лайзу Минелли.

Я заткнулась про укроп, чёрт с ним.

Мы