Одноглазый дом - Женя Юркина

тебя было одно направление – вниз. Когда подъем заканчивался, улицы начинали расти уже вширь, а дома – в высоту.

Каштаны перед особняком Прилсов уже отцвели, уступив место ярким шапкам бугенвиллей, что нависли над забором. Офелия устроилась в их тени и, дожидаясь сестру, глазела по сторонам. Кажется, дома здесь соревновались в роскоши – и ни один не хотел проиграть. Ее отвлек какой-то шум неподалеку. Звук был такой, словно в кустах застрял зверек и теперь отчаянно пытался выбраться. Она уже собралась проверить, что там стряслось, как вдруг из-за угла показался человек: опасливо огляделся, а затем двинулся в сторону Офелии, скрытой под сенью цветущих кустарников. Вжавшись спиной в каменную ограду и подтянув ноги к груди, она и вовсе стала невидимкой. Что-то насторожило ее и заставило спрятаться еще до того, как она смогла разглядеть и узнать его узкое лицо с острым подбородком, светлые вихры, спадающие на лоб, и хитрые глаза с лисьим прищуром.

Сильвер Голден тащил раздутый от содержимого саквояж, совсем не похожий на деловой портфель с бумагами домоторговца. Он был одним из главных подозреваемых в деле, и Офелию угораздило встретить его на улице, да еще при таких странных обстоятельствах. Он пробирался задворками и явно куда-то спешил доставить свою поклажу. Когда Сильвер Голден ускорил шаг, внутри саквояжа глухо забряцал металл. Этого оказалось достаточно, чтобы последовать за ним.

Она держалась на расстоянии, чтобы не выдать себя, и не сводила глаз с домоторговца, боясь упустить его. В какой-то момент пространство будто сомкнулось вокруг одного человека, чья размашистая походка стремительно несла его вперед, заставляя Офелию едва ли не бежать. Казалось, что бешеный стук ее сердца раздавался на всю улицу, однако Сильвер Голден ни разу не оглянулся и не сбавил шаг, а остановился лишь раз, когда свернул к дому из серого камня.

Внезапное озарение ударило в голову, и тревожная догадка, которую Офелия, увлеченная преследованием, не заметила, оказалась правдой. Сильвер Голден исчез за дверью их фамильного дома, а она так и застыла посреди улицы, не зная, что предпринять: остаться здесь, пойти за ним или немедленно убежать, чтобы рассказать о том, что видела. А собственно, что такого она видела? Никаких полезных сведений не добыла, только устроила глупую слежку в духе детской игры. Но она уже не ребенок и докажет, что тоже может быть полезной.

С этой мыслью она твердо решила пробраться в дом и узнать, что привело сюда Голдена. Пригнувшись, чтобы ее не заметили в окне, Офелия прокралась на другую сторону дома, к черному ходу, и заглянула в замочную скважину. На кухне было пусто, но стоило открыть дверь, как на нее налетело жужжащее облако мух. Офелия коротко взвизгнула и отскочила назад, недоумевая, откуда взялся целый рой. Объяснив это незапертым окном и гнилыми продуктами, привлекшими насекомых, она убедила себя войти в дом. Обстановка в нем не изменилась, а вот атмосфера стала еще мрачнее.

Офелия проскользнула в холл и направилась к лестнице, слыша голоса наверху. Значит, Сильвер Голден – не единственный чужак в доме. Кто был второй, почему они условились встретиться здесь и откуда у них ключи? Вопросы роились в голове, точно мухи, мешая мыслить здраво. Стараясь двигаться как можно тише, она поднялась по ступеням и прокралась к дальней комнате, чтобы лучше слышать разговор.

– Не ной, – заявил один голос, похожий на скрежет. – Как смог, так и пришел. Следящие только вчера сняли охрану. Так что скоро сюда наведается домограф. Я и без того рискую.

– Нашелся герой, – недовольно пробормотал второй. – Я пулю в ногу получил, и ты еще будешь говорить мне о риске?

– Сам виноват. Зачем было гнаться за девчонкой, если я говорил, что нам нужен дом?

– А еще ты говорил, что здесь никто не живет, – огрызнулся подстреленный. – И?

Сердце заколотилось где-то в горле, когда Офелия поняла, что второй человек и есть тот самый преследователь, которого подстрелил Дарт.

– Мне больше некогда с тобой возиться, – продолжал домоторговец. – Этого олуха освободили, так что он еще добавит нам проблем.

– Я же предлагал его прикончить.

– А я запретил совать грязные лапы в чужую тарелку.

Возникла долгая пауза, а потом Сильвер Голден сказал:

– Мне пора. Свяжемся завтра.

Офелия заметалась по коридору в поисках укрытия: до комнат добежать не успела бы, поэтому нырнула за портьеры, обрамлявшие окно в коридоре. Затаившись, она слышала, как Голден прошел совсем рядом и зашагал по лестнице. Второй, очевидно, остался в комнате, с раненой-то ногой лишний раз идти не захочется.

Выждав немного, Офелия осторожно выглянула из-за портьеры и остолбенела: прямо перед ней стоял Сильвер Голден, оскалившийся в кривой ухмылке.

– Вот ты и попалась, – проскрежетал он. – Не стоит доверять одним ушам. Они не умеют думать.

Ее беспокойный взгляд наткнулся на ботинки у лестницы. Сильвер Голден специально снял их, чтобы обмануть и подкрасться незаметно, а она, дуреха, так легко попалась. Осознав безысходность своего положения, Офелия отчаянно вцепилась в портьеру – единственную преграду между ней и Сильвером Голденом, словно эта незначительная помеха могла остановить его. О нет. Он набросился на нее и с силой дернул на себя, чтобы повалить на пол. Вместе с ней от резкого рывка упал и карниз, погребя под слоем тяжелой ткани их обоих.

Офелия оказалась проворней и, вынырнув из-под портьер, побежала по коридору. До лестницы было слишком далеко, поэтому она стрелой метнулась в свою спальню и захлопнула дверь. Ей не хватило пары мгновений, чтобы задвинуть щеколду. Голден уже ломился в комнату, и долго сопротивляться Офелия не могла, как бы ни упиралась. Он толкнул дверь плечом и, просунув руку в образовавшуюся щель, схватил Офелию за волосы так, что слезы брызнули сами собой. Каким-то немыслимым образом ей удалось извернуться и укусить его чуть выше запястья. Голден зашипел от боли, а в следующий миг дверь толкнули с утроенной силой, проломив хлипкое дерево.

Подстреленный без труда справился с преградой и без видимых усилий пресек попытки Офелии сопротивляться. Когда он сгреб ее за шиворот, как котенка, и рывком притянул к себе, она закричала, хотя этим еще больше разозлила Голдена.

– Заткни ей рот!

Подстреленный грубо схватил ее за скулы и надавил, вынуждая разомкнуть челюсти. Она успела сделать глубокий вдох, прежде чем в рот ей засунули скомканный кусок материи, похожий на льняную салфетку. Руки и ноги связали подхватом для штор, а потом бросили ее на кровать.

– Это же та самая девка, – сказал подстреленный, – отсюда.

Сильвер Голден довольно присвистнул, хотя его лицо оставалось хмурым и злым.

– Делай с