Вместе с дублем - Александр Колокольников

— Есть такая примета, если алмаз покрасить, то после переноса камень может поменять свой цвет на цвет окраса, — пояснил он. — С прозрачными камнями, такое не делаем, ну а с подобными — традиции требуют, и, знаешь, иногда срабатывало.

Костя сгрёб со стола коробку с алмазами и собрался было уходить.

— Куда, куда в таком виде? — засуетился Роберт. — Там же сейчас зима! Снега, конечно, нет, но поутру всё же прохладно! Мы приготовили пакет с одеждой.

Костя беспрекословно забрал пакет и опять настроился на выход.

— Ты бы лучше здесь переоделся: мы же пойдём вместе, проводим тебя до места силы. — сказал Роберт, при этом показательно, явно с намёком, уставился на застиранное трико Кости с «пузырями» на коленках.

Если при первом переносе в Словакию, место силы позволило себе пофантазировать с ботинками Кости, то сейчас полностью сохранило всё без изменений.

Костя проследил за взглядом Роберта Кхмета, направленном на его вытянутые на коленках штаны и ругнулся про себя:

— Вот сволочь буржуйская — этому «герру» идти вместе со мной по городу — позорно!

Озвучивать своё мнение вслух не стал, молча прошёл в туалетную комнату и стал переодеваться.

Осмотр себя в зеркале в обновках, немного его примерил с буржуйскими замашками герра Роберта.

Сам Костя, как аутентичный представитель посёлка Каменский, в модной одежде совсем не разбирался, но кое-какие слухи о «крутости» джинсовых штанов до него всё же доходили. Он решил, что ему, похоже, достались именно те самые хвалёные джинсы, а вдобавок ещё и куртка из такой же ткани.

Шерстяной свитер, из пакета он сейчас надевать не стал — жарко.

После выхода Кости из туалетной комнаты, Роберт окинул его критическим взглядом, в этот раз задержав внимание на Костиных полукедах, но от комментариев воздержался, зато, выставив на стол высокие ботинки на шнуровке, сказал:

— Ты, после перемещения, окажешься, можно сказать, в диком австралийском буше….

— Где, где я окажусь? — переспросил Костя.

— В лесу ты окажешься, где очень много змей и ядовитых пауков. Поэтому, сразу перед перемещением наденешь ботинки.

Выдвигались к месту силы они в таком порядке: впереди шёл пан Якуб, с двумя ротвейлерами, бешено рвущемуся с поводка, тем самым заставляя всех встречных переходить на другую сторону улицы, или прижиматься к заборам. За ним, перекинув через плечо связанные ботинки, следовал Костя, замыкал же шествие герр-пан Роберт Кхмет. Такой порядок движения разработал Роберт, объясняя это тем, что, увидев Якоба с его ротвейлерами, прохожие больше ни на что не обратят внимание и ничего не запомнят, кроме собачек.

Перед прыжком в Австралию, Костя из схорона в трансформаторной будке, забрал свой рюкзак, с боксёрскими трусами и майкой, а, переобувшись в ботинки, сложил туда же в рюкзак свои полукеды с подаренным свитером. Свитер сразу не надел — решил это сделать после прибытия в Австралию.

Дойдя до поляны, встал в точке перемещения. Когда оптическая аномалия накрыла его фигуру, ротвейлеры неожиданно дружно завыли, а как только аномалия исчезла, они резко замолчали, и дальше все вместе: собаки, пан Якоб, Роберт замерли, продолжая смотреть на место, где только что находился Костя.

Первым «очнулся» Роберт.

— Побегу на почтамт звонить, — сказал он Якобу и сразу ушёл.

Якоб ещё немного постоял, затем произнёс вслух:

— Я-то думал, пан Питер, точно, рехнулся, а вон оно как…!

После чего дал команду собакам — «домой» и они быстро потащили его вниз к дому.

— Опять рано прилетел! — подумал Костя, переместившись в Австралию.

Правда, на этот раз, в отличии от Жилина, было не так уж и темно: край неба на востоке уже посветлел, обещая скорый восход солнца.

Костя решил с поляны пока не уходить. Запуганный рассказами Роберта о пауках и змеях, он не тронулся с места, пока совсем не рассвело.

Дальше двигался строго по инструкции: сначала на восток до грунтовой дороги, по грунтовке направо, на юг. После сорока минут ходьбы неспешным шагом, около силосной башни покрытой оцинкованным железом, грунтовка переходит в асфальтированную дорогу. Ещё десять минут по асфальту и за невысокой, сложенной из камней оградой, перед Костей предстала усадьба мистера Густова Скленара.

На территории усадьбы располагался большой двухэтажный дом и рядом нескольких одноэтажных.

Среди одноэтажных строений особое внимание привлекал длинный кирпичный сарай, на краю усадьбы со множеством двухстворчатых ворот. Точнее, привлекал внимание не сам этот сарай, а автомобили, выстроившиеся рядами перед ним.

Многие из них стояли без стёкол, имели помятый и облупленный кузов, у некоторых даже отсутствовали двигатели.

«Мистер Густав разводит металлолом» — Косте вспомнилась фраза Роберта.

— Значит я пришёл правильно, — подумал он, разглядывая кучу ржавых машин.

Неожиданно, из-за стоявшего на деревянных подставках микроавтобуса, вышел человек и направился к Косте.

Австралийских аборигенов Костя видел только на картинках в учебнике географии, и всё ж, не узнать было сложно: тёмная кожа лица, широкий нос, полные губы. На затылке связанный лентой пучок чёрных волос. Единственно, Костя думал, что коренные австралийцы маленького роста, этот же рост имел выше среднего. На нём был замасленный рабочий комбинезон, в руке тяжёлый разводной ключ.

Неприветливо поблескивая глубоко посаженными глазами, он что-то угрожающе произнёс.

Костя попытался объяснить ему на английском, дескать желает срочно видеть мистера Густова. Тот в ответ замотал головой, опять пробурчал скороговоркой нечто непонятное и помахал разводным ключом — мол, двигай, двигай отсюда.

Костя решил: абориген английский плохо знает и, почему-то, перешёл на ломанный русский. Стуча себя кулаком в грудь, прокричал:

— Моя шибко, шибко хотеть иметь масса Густав!

Абориген замолчал, и, повернув ухо к Косте, пытался осмыслить услышанную тарабарщину.

Костя тоже замолчал и тоже пытался осмыслить выданную им же фразу, недоумевая, чего он такое «ляпнул» и откуда это всё в нём взялось.

В это время дверь одного из домиков открылась и появившейся мужчина вмешался в разговор.

Его Костя урывками понимал, тем более, тот свои слова сопроводил жестом — постучал пальцем по наручным часам.

Смысл Костя примерно понял: «Какого чёрта ты заявился в такую рань!», но ретироваться ему было нельзя и он продолжал требовать встречи с мистером Густавом Скленаром.

В конце концов из двухэтажного дома вышла женщина в халате.

— Константин из Жилина? — спросила она.

— Да, да! Константин из Жилина! — свои слова Костя сопроводил энергичными кивками.

Она пригласила его в дом, и, как понял Костя, попросила немного подождать, пока разбудят мистера Густова, и тот сможет к ним спуститься.

Женщина, представилась — миссис Валерия Скленар, таким образом дала Косте понять, что перед ним жена Густова. Она