Млечный путь № 3 2017 - Песах Амнуэль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С этими словами миссис Мэдокс быстрым решительным шагом вышла из комнаты и, усаживаясь в экипаж, еще раз приветливо махнула мужу рукой из окна.
Он стоял в дверях, на пороге их дома, и, провожая ее изумленным взором, пытался осмыслить то, что она ему сказала.
1894 г.
Перевод с английского: Андрей Танасейчук
Рафаил НУДЕЛЬМАН
СТАНИСЛАВ ЛЕМ – В ПИСЬМАХ (часть 4)
Годы, книги, жизнь
Песах Амнуэль
7 октября умер Рафаил Ильич Нудельман. Ему было 86, но это неважно. Он не имел возраста в обычном биологическом смысле. Личность возраста не имеет – она просто есть. И сказать о Личности, что она была – погрешить против правды. Поэтому, говоря о Рафаиле Ильиче, невозможно использовать глаголы прошедшего времени. Он – в настоящем. О настоящем – его научно-популярные книги. В настоящем – его статьи, переводы, рецензии, обзоры и письма. Вот они – на полке, в стопках на столе, в компьютерных файлах. Они есть. И еще Рафаил Ильич – в будущем. О будущем – его фантастика и его же – опять! – статьи, рецензии, обзоры, письма.
Рафаил Ильич (Эльевич) Нудельман – один из очень немногих нынче, о ком без всяких оговорок можно сказать: энциклопедист. Человек широчайших и глубоких знаний. Замечательный переводчик. Литературовед и критик. Писатель. Журналист. Редактор.
***
16 марта 1931 года – дата его рождения в Свердловске. Проходит всего шесть лет – замечательная пора детства – и наступает проклятый 1937 год. Черное крыло над шестой частью суши. Мать Рафы арестована, осуждена и расстреляна. За что? Вопрос риторический. Кто-то, впрочем, отвечает: такое, мол, время. Но время – всего лишь нейтральное физическое измерение. Таким или другим время делают люди. Или нелюди.
Оставшегося сиротой Рафу Нудельмана забирают к себе в Одессу дядя и тетя. На многие годы они становятся для Рафы родителями, а город Одесса – жемчужина у моря – новой родиной. Здесь Рафаил оканчивает школу, а затем – физико-математический факультет Одесского университета. Запомним: по образованию (и мироощущению!) Рафаил Ильич – физик, а это означает – свободное от догматов и преклонения перед авторитетами мышление. Быть физиком – значит, уметь докапываться до истины, до природных (и не только) сил, управляющих мирозданием. Как не бывает бывших чекистов (к сожалению), так не бывает и бывших физиков (к счастью). Ясное мироощущение физических законов, логическое, свободное и призывающее к сомнениям мышление – это навсегда.
Физик Рафаил Нудельман переезжает в Ленинград и поступает в аспирантуру Ленинградского государственного педагогического института. После аспирантуры восемь лет (с 1960 по 1967 годы) преподает теоретическую физику сначала в вузах города Мурома, а потом во Владимире – в Государственном педагогическом институте им. П. И. Лебедева-Полянского. Теоретическая основа, полученная в Ленинграде, и практическая деятельность в институтах Мурома и Владимира позволяют Р. И. Нудельману защитить в 1969 году диссертацию на тему «Изложение теории относительности в средней школе» и получить степень кандидата педагогических наук. Собственно, сама диссертация – фантастика и взгляд в будущее. В советских школах в те годы теорию относительности не проходили, в не таком уж далеком прошлом эта теория вообще числилась в «продажных девках капитализма». Но именно тогда – середина и конец шестидесятых – Рафаил Ильич начинает делать то, чему потом посвятит многие годы жизни. Научно-фантастическая литература. Самая передовая, самая свободная от догм, самая интересная, загадочная и… самая подозрительная с точки зрения советской цензуры. Это были годы, когда советская фантастика пыталась освободиться от тянувших в прошлое цепей «ближнего прицела», это были годы, когда советские интеллигенты уже прочитали «Туманность Андромеды» и «Трудно быть богом», а в еще не разогнанной редакции фантастики издательства «Молодая гвардия» выходили повести и рассказы Кира Булычева, Дмитрия Биленкина, Александра Мирера, Георгия Гуревича и, конечно, Аркадия и Бориса Стругацких. Атмосфера вольного (относительно общей затхлости) фантастического духа и веры (пока еще) в светлое коммунистическое будущее. В те годы появились в печати, привлекли читателя и очень быстро стали чрезвычайно популярными критические статьи и обзоры Рафаила Нудельмана – не только о советской фантастике, но и о мировой, которую в СССР издавали все еще редко и обычно с сокращениями, поскольку свобода в СССР вроде бы и была, но – с большими ограничениями. Переводили авторов, близких (хотя бы относительно) по духу, да и у тех вымарывали страницы, где речь шла, например, о религии и приводились цитаты из Библии.
Рафаил Ильич занимается переводами сам – с английского и польского. Он первым переводит на русский язык роман Станислава Лема «Соларис». Да, именно так – через «а», и дело не только в букве. Важен дух произведения, правильное понимание смысла – а для Р. И. Нудельмана это всегда на первом месте. Дело в том, что во всех прочих переводах океан Солярис – он. У Лема же (и, естественно, у Нудельмана) Соларис – она. Достаточно представить себе разумный океан женщиной, и сразу многое в его (ее!) поведении становится прозрачно ясным.
Жаль, что потом многие годы (и сейчас тоже) «Соларис» известна в других переводах, тоже хороших, местами прекрасных, но… искажающих суть романа.
Р. И. Нудельман переписывается с С. Лемом, и эта переписка – образец высокоинтеллектуальной эпистолярной прозы, где можно найти и бытовые детали, но большая часть – зачастую трудный, но очень важный и познавательный разговор о научной фантастике, ее авторах, литературе вообще, о политической ситуации в Польше и СССР… да обо всем, о чем только могут разговаривать и спорить два умных и чрезвычайно уважающих друг друга собеседника. Эта переписка опубликована в израильском журнале «Млечный Путь», в трех номерах вышли письма С. Лема к Р. Нудельману, в этом номере вы можете прочитать письма Р.
