ЧК за работой - Георгий Агабеков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Теперь расскажи, какие меры приняты нами?- спросил я.
– О дашнаках ты знаешь по персидской работе. Мы перехватываем их почту, идущую в адрес представителя дашнаков в Тавризе Ишханяна. По этой переписке мы бываем в курсе их деятельности в Армении и Турции и в свою очередь принимаем контрмеры. Другой источник по армянам находится в Константинополе, который передает нам переписку тамошнего патриарха армян Нарояна. Наконец, армянский епископ в Греции Мазлумян по нашим заданиям ведет работу по разложению дашнаков и освещает положение и настроение тамошних армян. Что касается грузинских меньшевиков, то они работают через Турцию и, частично, через Польшу. В Константинополь частенько приезжают Сосико Мдивани и Ной Рамишвили для связи со своими единоплеменниками на Кавказе. Об их выезде из Парижа наша агентура немедленно сообщает нам, и мы всегда бываем наготове. Кроме того, поскольку мы получаем копии протоколов заседаний их группы, мы всегда в курсе дела. Мусаватисты работают также через Турцию и Персию. В Константинополе сидит Мамет Али Расул-заде, который и возглавляет эту партию. В Тегеране проживает его брат, а в Тавризе и Пехлеви их эмиссарами являются Мирза Балла и доктор Ахундов. Все они находятся под прекрасным наблюдением нашей агентуры. В общем же можно сделать вывод, что все эти партии, благодаря внутренним раздорам и отсутствию материальных средств, никакой серьезной опасности не представляют, несмотря на сильные национальные тенденции среди кавказских народностей,- закончил Кеворкян.
– Судя по твоему рассказу, я вижу, что все наши меры направлены к тому, чтобы парировать работу этих контрреволюционных групп. А почему бы нам не попытаться самим ударить по ним и развалить их центры в Париже?- спросил я.
– Вот то же самое я твержу уже целый год, но наше начальство никак не раскачаешь,- ответил Кеворкян.- Там в Париже до 1927 года вел работу сотрудник Тифлисского ГПУ Лордкипанидзе, которому мы поручили эти задания, но он скоро расшифровался и вынужден был вернуться. С тех пор мы никого не можем послать в Париж. Правда, недавно мы завербовали одного грузина в Праге и перебросили его в Париж поближе к грузинскому центру, но это не то. По-моему, туда нужно послать своего человека из центра на правах резидента ГПУ.
– А что если отправить туда Сурена?- сказал я.- согласен ли ты поехать в Париж, Сурен?- предложил я Макарьяну.
– Вот я бы поехал в Париж. Эх, и пожил бы я там,- мечтательно сказал Кеворкян,- а меня отправляют в такую глушь, как Персия.
– Что же, я не откажусь,- ответил задумчиво Макарьян.
– Ладно, я доложу об этом Трилиссеру,- сказал я, делая заметку в блокноте.
В 12 часов дня пришел Аксельрод, ведавший работой в арабских странах. Маленького роста, тщательно выбритый и прилизанный, он резко отличался своей внешностью от остальных чекистов, в большинстве неважно одетых. Аксельрод был молодой, случайный чекист. Он работал по линии Наркоминдела секретарем консульства в Геджасе112 и Иомене113. Хорошо образованный, прекрасно владевший большинством европейских языков, в совершенстве арабским, он привлек внимание ГПУ и был завербован, еще будучи в Геджасе. По секрету от консула и Наркоминдела, он присылал нам обстоятельные доклады о положении арабских стран. По его возвращении в Москву мы переманили его на службу в ГПУ, дав ему некоторые льготы. В том числе ему разрешалось приходить на службу к 12 часам, ибо по утрам он работал в Ассоциации востоковедения, где он состоял председателем.
– Здравствуйте, друзья,- поздоровался он, войдя в комнату.- Ты что, Коля, еще не уехал?- обратился он к Кеворкяну с улыбкой, зная, что последний ждет не дождется скорее выехать за границу.
– Я-то поеду, не испугаюсь, а вот посмотрим, как ты рискнешь поехать нелегально. Это тебе не наркоминдельская командировка с диппаспортом,- ядовито ответил Кеворкян.
Аксельрод в ответ только улыбнулся и подсел ко мне.
– Ну, что сегодня нового?- спросил он у меня.
– Ничего особенного, Моисей Маркович, вот я хотел попросить тебя рассказать о положении нашей работы в странах, которыми ты руководишь,- сказал я.
– О, стран у меня уйма, а толку никакого. Я тебе сейчас с удовольствием расскажу. Кстати, я даже приготовил доклад об Аравии. Хочешь прочитать черновик?- ответил он, раскрыв одну из папок с бумагами.
– Это потом, сейчас давай лучше расскажи,- предложил я.
– Так вот, в моем ведении находятся Египет, Сирия, Палестина, Ирак, Индия и все остальные страны Востока, где мы вообще работаем,- смеясь начал он,- ибо, как ты видишь, мне поручили те страны, где мы, к сожалению, ни черта не делаем. Начну с Индии. Об этой стране мы имеем сведения из Афганистана, откуда кабульский резидент пытается освещать северную Индию. Кое-что мы знаем из перехватываемых документов индийского генерального штаба и, наконец, по агентурным донесениям источника No А/18 в Берлине. А/18, будучи индусом, по национальности, имеет связи среди индийской колонии в Берлине, где и черпает свои сведения. Так что ты сам можешь судить, какую ценность они могут представлять. В последнее время доктор Гольдштейн завербовал в Берлине через того же А/18 двух индусов и послал их в Лагор, но от них пока мы не имеем сведений. Вот все, что мы имеем в Индии, то есть почти ничего. Я полагаю, что и в дальнейшем мы не будем знать хорошо эту страну, пока наш резидент не будет находиться в самой Индии. В Египте работа также ведется из Берлина. Доктор связан с несколькими осведомителями, посылающими ему информацию из Египта. Но беда в том, что берлинская резидентура, не будучи знакома с египетскими вопросами, не может производительно руководить своей агентурой. И, наконец, эта агентура состоит сплошь из членов местной коммунистической партии и в один прекрасный день может провалиться вместе с их организацией. Во всяком случае в Египте у нас дела лучше, чем в Индии, ибо мы, получая копии докладов английского верховного комиссара в Каире, всегда находимся в курсе тамошних событий. В Сирии и Палестине только недавно взялись за организацию нашей агентуры. "Живой" (Яков Блюмкин) вот уже шесть месяцев как объезжает эти страны. Он уже кое-кого завербовал, но сведений от них пока не поступало. Тут мы тоже можем ждать, так как о Палестине мы имеем сведения из тех же английских материалов, а о Сирии мы черпаем данные из докладов французского военного атташе в Константинополе.
– Ну, относительно Ирака, посмотрим, что сумеет сделать из Персии Триандофилов. Пока что мы имеем в Багдаде недавно назначенного армянского епископа, которого завербовало перед его выездом туда ГПУ Армении.
– Теперь я хочу остановиться на Геджасе и Йемене. Там у нас в данное время, благодаря благосклонному отношению Ибн-Сауда и имама Яхьи116, очень благоприятная позиция. Кроме того, у нас имеется ряд ценных агентов, завербованных еще в мою там бытность. Но вот Белкин, которому я, уезжая, передал дела, недостаточно опытен и не может, как следует, использовать положение. Я написал "Живому", чтобы он, если найдет возможность, вызвал к себе Белкина и проинструктировал его. Если бы мы имели там, в особенности в Йемене, опытного резидента, то можно было бы развить большую работу. Оттуда мы могли бы проникнуть и в Египет,Аиссинию и даже в итальянскую Эретрию ,- докладывал Аксельрод.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});