Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач: Новая война - Питер Кейв

И еще, конечно, телефонный звонок. Если подумать, то процентов на семьдесят можно быть уверенным, что он как-то связан с убийством. Потому что никто, как говорила Элисон, не станет звонить по пустякам гостю в чужой дом. Но следует задать вопрос: может, люди хотели поговорить о чем-то, не имеющим отношения к убийству? Люди, знающие, где была Маргарет, другие подруги, не приглашенные, но знавшие о вечере. Каким образом? Ну, довольно легко представить. Маргарет говорит о вечеринке у Анджелы Хэкет, например, миссис Эшбрук, другие подруги добавляют: «Очень утомительно ехать, аж в Хайленд-Парк». Тогда, если подобный разговор произошел, скажем, во время одного из их «мероприятий», то нужный телефон можно найти. Вряд ли в Хайленд-Парке живет еще один Хэкет. Или живет? Мендоса взял нужный телефонный справочник и проверил. Трое. Артур Дж., Джон П. и Рандольф.

Ну хорошо, даже если так, нетрудно набрать три номера, зная, что один из них правильный. Мендоса подумал — не было ли Джону П. или Рандольфу ошибочных звонков той субботней ночью?

Итак, телефонный звонок может не иметь отношения к убийству. Надо выяснить. И потом еще Хелен Росс… На первый взгляд, она сочинила весьма правдоподобный рассказ… Хелен Росс понравилась Мендосе, но некоторые убийцы тоже производили приятное впечатление. Он подумал, что она очень сильно любит Чарльза Чедвика, и она весьма умная женщина. Ему нравилась мысль, что Хелен Росс в миллион раз лучше, чем детективная история, сочиненная о ней и Чедвике; но как она могла…

Он дурак. Конечно, ей не нужно было знать, где находится Маргарет. Можно было ожидать, что в субботу вечером Маргарет куда-нибудь поедет. Было не исключено, что она отправится в сопровождении Ардена, который привезет ее домой. Но возможно, Чедвик что-нибудь рассказывал об их отношениях (о давлении, оказываемом на Ардена его матерью и Маргарет, что Арден относится к Маргарет довольно прохладно) и Хелен с большой вероятностью могла предположить, что девушка вернется домой одна. Довольно поздно. И на Франклин-стрит — темноватой улице, на которой всегда мало прохожих — можно укрыться. Возможно, это был шанс, и кто скажет, не пыталась ли она и раньше его использовать? Если так, то убийство мог совершить и один человек.

Она выбрала место — склады «Саудерн Пасифик», где ночью темно и пустынно. Могло оказаться и любое другое подобное место, просто подвернулись склады. Она поехала туда, скажем, в половине десятого. Остановилась на неприметной стоянке, закрыла машину и пешком прошла до Сансет, чтобы сесть на голливудский автобус. Добралась до дома на Франклин где-нибудь в половине одиннадцатого и стала ждать за изгородью. Когда Маргарет приехала, она вышла к ней и обратилась, скажем, со словами, что она все обдумала и хочет изложить свое видение событий, если Маргарет выслушает… не могли бы они несколько минут поговорить в ее машине? Скорее всего, Маргарет бы согласилась (радуясь возможности еще раз высказать свои представления о порядочности). Да, она бы не стала бояться другую женщину. И в «бьюике» Хелен ее убила. Ручки у нее, конечно, маленькие. Но она очень решительная женщина. И если надавить в нужном месте, то потеря сознания наступит очень быстро. Потом все просто. Поехать туда, где она оставила свою машину, выбросить тело, избавиться от автомобиля. Сесть в машину и вернуться домой. И в общественном транспорте, даже если в тот час было мало пассажиров, вряд ли кто-нибудь мог ее хорошо запомнить. Она могла накинуть на голову шарф, надеть очки.

Мендосе история понравилась — по крайней мере, лучше, чем впутывать сюда Чедвика.

Но есть еще Сильверман. У нее тоже имеется немалой зуб на Маргарет. Проклятье, пожалуй, Арт прав, когда говорит, что идея насчет управления двумя машинами при помощи перебежек слишком сложна. Но она могла сделать это иначе. Люди постоянно недооценивают полицию. Она (или кто-то другой) могла допустить, что полиция по внешним признакам воспримет все как нападение случайного грабителя и не будет искать дальше… Ему в голову пришло еще одно соображение. Арт заметил, что рядом были другие пустынные места, где можно было бы избавиться от тела. Действительно. Но человек типа Роберты Сильверман или Хелен Росс, не знакомый с профессиональной преступностью, захотел бы связать тело с местом, которое у него смутно вызывает образ «трущобы». Большинство людей, подобных им, скажут, что в Лос-Анджелесе такое место — в районе Мейн-стрит, где-то после железнодорожного депо. Настоящий же бандит мог совершить преступление где угодно… Итак, хорошо, Роберта Сильверман. Но если честно, как могла она это сделать?

Она знала, что Маргарет будет на вечеринке. Роза Ларкин вполне могла упомянуть имена тех, кто туда собирается. Поэтому Роберта подготовилась. После вечеринки она заманила Маргарет, сославшись на неполадки в моторе или внезапное недомогание. Помоги, мол, пожалуйста. И убила ее в своей машине. Отъехала в боковую улочку. Подогнала «бьюик» и перенесла туда тело. Поехала к складам, избавилась от автомобиля. Дошла до Мейн или Сансет и остановила или вызвала такси (автобусы уже не ходили). Точно так же — шарф на голову, умышленная деталь, что-то вроде грубой маскировки (просто на всякий случай, потому что она действительно не думала, что полиция будет искать личные мотивы убийства); вероятно, доехала на такси только до угла Фигуроа, а дальше до своей машины добралась пешком. И поехала домой.

Тоже неплохая история… Большой опыт распутывания убийств (среди которых, впрочем, встречалось много достаточно простых дел) подсказывал ему, что основными мотивами убийства, повторяющимися снова и снова, были любовь и деньги. Можно сказать, что это две основные движущие силы человеческой жизни. Есть две женщины, для которых причиной преступления могла стать любовь. В какой-то степени Маргарет отняла мужчину у Роберты и, возможно, собиралась отнять у Хелен. Кое-что это подтверждает. Обе они могли совершить убийство. Единственное доказательство, которое с уверенностью позволит сказать «да», зависит, вероятно, от водителя автобуса или такси. На всякий случай надо бы разослать вопросы. Алиби…

Ладно. Мендоса уже собирался потушить последнюю сигарету и потянулся за шляпой, как вдруг остановился и взглянул на первую страницу лежавшего перед ним отчета. Ему вдруг вспомнилось… Он долго был рядовым полицейским в этом городе. Регулировал на перекрестках уличное движение, ездил в патрульной машине. Давно это было. С тех пор город изменился, стал чертовски большим… Мендоса новобранцем принял присягу в июне после Пирл Харбора, в тот год ему исполнился двадцать один. Они не знали о всех тех деньгах, которые им потом достанутся, и он вынужден был взять в долг, чтобы купить себе форму. Бабушка так гордилась — хорошая, честная, уважаемая работа, с гарантированной пенсией, не то что эти игорные притоны. Да, он подрабатывал себе на жизнь кое-какую мелочь в «Голубой кошке»; рулетка, карты, неприкрытые человеческие страсти, азарт, мошенничество… Потом раскрывал профессиональные уловки для Сэмми; он знал все трюки, мог распознать колоду крапленых карт с двадцати футов. Трудно вспомнить, когда он впервые взял в руки карты. В семнадцать лет он помогал семье деньгами, держа банк в «Испанской Монте». Но эта работа для него ничего не значила. Она его не притягивала… Поступил в полицию, ездил на патрульной машине, потом умер дед, и ему достались все накопленные старым скрягой деньги, это было очень здорово; но к тому времени он уже сдал экзамен на сержанта, и, в общем, работа увлекла его — в деньгах он не нуждался, но работа… Чем занята его голова, какого черта все эти давнишние воспоминания?

Город изменился. Раньше в нем жило меньше одного миллиона, а сейчас — больше шести. Второй по величине город страны. Крупнейший в мире по площади — четыреста пятьдесят семь квадратных миль. Что-то около этого. Мендоса знал, должен был знать город, как свои пять пальцев. Цветные районы, деловые районы.

Он глядел на лежавший перед ним отчет Дуайера о Лауре Чедвик и Кене Лорде — где они были и что делали в субботу вечером. Африканский клуб в Гьюсеп-пи.

— Са! — тихонько проговорил он. Когда-то он ездил в патрульной машине в том районе. Город сильно изменился, но некоторые его части остались прежними. Мендоса подумал, не изменилось ли то место. Он положил перед собой телефонную книгу.

Нет. Африканский клуб значился в семьдесят девятом квартале Сансета. Недалеко от Стрип. А Гыосеп-пи — в семьдесят седьмом квартале.

— Que interesante [37], — сказал он и потянулся за шляпой.

— Ну, — сказала Линда Уоррен, — люди часто говорят о… тех, кого знают. Это совершенно естественно.

Мендоса согласился. Он уже добрых минут двадцать слушал милую бестолковую, перепрыгивающую с одного на другое миссис Уоррен, соглашаясь, что смерть Маргарет просто ужасна, что трудно вообразить, на кого похожи эти страшные люди, и под конец — что непонятно, как ему может помочь то, о чем он спрашивает. Ведь, разумеется, какой-то страшный грабитель… О чем она говорила, когда мы встречались в последнее время? Но я не понимаю… то есть…