Все, что произошло в отеле - Маша Трауб

– Галя, начни уже учиться! Читай хотя бы то, что я тебе присылаю. Хоспис – да, там заботятся о тяжелобольных людях, которым недолго осталось жить. А хостел – общежитие для студентов. Где в одной комнате стоят четыре или шесть кроватей. Душ и туалет на этаже. Так вот, мы – отель и обязаны заботиться о наших клиентах, если уж налепили эти четыре звезды на свою вывеску.

– Хорошо, я поняла: отдать в прачечную, положить под подушку. Пятно вывести… А почему вы сразу не сказали, что есть пятновыводитель?

– Потому что надеялась, что ты включишь мозг и начнешь думать самостоятельно! Все, иди. И постарайся научиться решать хотя бы мелкие проблемы без моего участия.

– А куда она пропала? – спросила Галя.

– Кто – она?

– Ну эта дамочка…

– Гостья…

– Да, гостья… Куда она подевалась? Вы же знаете, да?

– Галя, ничего я не знаю! Я не всевидящее око и не оракул! Все, Галя, просто уйди…

Старший следователь вернулся утром следующего дня, как и обещал. Я еще спала. Светлана Петровна уложила меня в свою кровать, а сама устроилась рядом, в кресле. Я ей отдала планшет и показала, как скачивать книги и фильмы. Она открыла для себя мир сериалов и, кажется, была на пятой серии «Аббатства Даунтон» и не собиралась отвлекаться.

– Доброе утро.

– Тихо, Ванечка. Пусть девочка выспится. Она весь вечер со мной просидела.

– Вы ели? Как себя чувствуете?

– Ванечка, так хорошо. Ты просто не представляешь. В соседнем отеле отличный шеф. Тася сказала, что ты велел меня накормить самым вкусным ужином. Спасибо тебе огромное! К маме сходишь на могилку? Я тогда цветы срежу. Гена тебя проводит. Сходи, Ванечка. Лилечке будет приятно. И папу тоже надо повидать. Ты ведь на машине? Я с тобой поеду. Давно Сережу не проведывала. Ты завтракал сегодня? Принести тебе что-нибудь из столовой? Кофемашину починили. Хочешь сырничков? Тетя Катя специально для тебя пожарила, как ты любишь, с ванилькой. Я попросила. Не видел Тасину маму? Где она пропадает? Ребенок уже сутки здесь, а она даже не хватилась.

– Теть Свет, подождите… да, если можно, кофе…

Иван рухнул на пуфик и попытался сосредоточиться. Тетя Света хочет, чтобы он сходил на могилу матери и съездил на могилу к отцу, а к этому он не был готов. Есть, да, хотелось до одури. Особенно сырников из его детства, которые сделала повариха тетя Катя. Странная девочка, подросток, спала на кровати тети Светы, родительница ее не искала. Дурдом какой-то, а не расследование.

– Тетя Света, скажите мне прямо. Виолетта Аркадьевна пропала или как? Мне нужно продолжать расследование? Или, как заметила одна ваша постоялица, «нет тела – нет дела»? Если вы ее прикрываете в чем-то, скажите. Пожалуйста. Обещаю, все останется между нами, – попросил старший следователь.

– Пропала, Ванечка, пропала, – ответила Светлана Петровна.

– А официант ваш, Толик, объявился? Я его так и не опросил. Сегодня собирался.

– Толик пришел с утра, но я его уже уволила. Четвертое предупреждение. Расчет он получил, – ответила Светлана Петровна.

– И где он теперь? – Иван искренне удивился. Ведь тетя Света прекрасно знала, что Толик нужен как свидетель. Как она могла его отпустить?

– Так откуда же мне знать? – пожала плечами Светлана Петровна. – Тасечка меня научила фильмы скачивать разные и сериалы. Такая девочка золотая.

– Он же был свидетелем! Тетя Света, какие сериалы? Вы лишили меня еще одного свидетеля! Пришлите мне Наташу, она наверняка знает, где он.

– Ой, Ванечка, не кричи. Не сердись, пожалуйста. Так сложилось. У Наташи два дня выходных. По сменам работает. Позвони ей, но обычно она телефон отключает, – ответила, ласково улыбаясь, Светлана Петровна.

– А Славик? – уточнил Иван.

– Славик утром отпуск взял за свой счет. Имеет право.

– Теть Свет, вы издеваетесь? Почему вы всех свидетелей отпустили? Специально, что ли? – воскликнул, не сдержавшись, Иван.

– Почему всех? Галя на месте, я тоже, – пожала плечами Светлана Петровна.

– Надеюсь, вы в том номере не убирали? Следы на ковре… – Иван не понимал, что происходит, как он мог все это допустить.

– Ну как же не убирали? Уборка в номерах каждый день положена. Убрали, я лично номер приняла. След на ковре да, вывели. Галя хорошая, но очень уж бестолковая. Пыталась народными средствами вывести, а у нас хороший пятновыводитель есть. Я все залила пятновыводителем и отмыла.

– Теть Свет! Это же место преступления! – подскочил с пуфика старший следователь. – Вы меня что, за идиота держите? Вы все специально, да?

– Ванечка, посмотри, розы расцвели. Правда, удивительно? Их твоя мама посадила. – Светлана Петровна показывала в окно на цветник. – Иди понюхай, так вкусно пахнут, а я за сырничками и кофе для тебя схожу. Ты позавтракаешь, а я пока букет срежу, ты маме на могилку отнесешь. Да? Пойдем, мой хороший.

Иван, не в силах спорить, пошел за тетей Светой. Он постоял во дворе, глядя, как она срезает розы. Позавтракал сырниками. Повариха тетя Катя вышла из кухни, обняла его, погладила по голове. Потом села с тетей Светой напротив него и смотрела, как он ест. Все так, как было в его детстве. Рядом пристроился Рыжий. Иван дал ему кусочек сырника, тот подцепил лапой. И эти полчаса вывернули всю душу. Иван перестал быть старшим следователем, а стал Ванечкой. Ему было наплевать на расследование. Лишь бы эти минуты длились и длились. Тетя Катя сбегала на кухню за добавкой. Принесла еще сгущенки и варенья. Тетя Света налила кофе. Они наперебой говорили, что он вырос умным, красивым, очень похожим на маму. И какое это счастье, что вернулся. Тетя Катя прослезилась, вытирая мокрые щеки фартуком. Мол, дождалась, увидела Ванечку, сырнички сготовила. Вот теперь можно и на пенсию уходить, а то ноги совсем не держат.

Потом Иван послушно взял букет, выданный тетей Светой, и пошел за уже поджидавшим его дядей Геной на кладбище. Оно тут рядом. На соседней улице, но с дороги не видно, найдешь, если знаешь, куда ехать. Соседние улицы тупиковые. Все местные смеялись. Навигаторы не успевали за действительностью и показывали, что на месте кладбища находится винный магазин. Туристы приезжали, видели перед собой кладбищенский забор, а за ним – кресты, оградки, памятники. Ходили слухи, что многие в тот момент решали бросить пить.

Иван вернулся с кладбища. Ему было нехорошо. Дядя Гена обтирал надгробную плиту так, как ласкают любовницу. Цветы на могиле лежали чуть увядшие, но дядя Гена убрал их и положил свежие. Потом стоял и что-то бормотал, будто разговаривал. Отошел, давая Ивану возможность самому поговорить, постоять в одиночестве. Но Иван так и не смог.