Патриот - Терри Пратчетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я в ней как дурак, сержант.
— Смотри, я свою тоже надел. Теперь успокоился?
— Ага, и теперь мы оба на одно лицо, сержант.
Сержант Колон сурово посмотрел на него.
— Ты это специально так подогнал, Шнобби? Знал, что я отвечу? Заранее придумал?
— Что ты, сержант, само как-то придумалось.
— Ладно, ладно. Но слушай, не называй меня больше сержантом. Это не по-клатчски.
— И Шнобби тоже, сер… Прости.
— Ну, не знаю… можно называть тебя, скажем… Кшноби… или Шхоби… а может, Гнобби… Вполне по-клатчски, по-моему.
— А тебя как по-клатчски называть? Что-то ничего в голову не приходит, — спросил новоявленный Шхоби.
Сержант Колон не ответил. Он опять смотрел за угол.
— Его светлость велел нам поторапливаться, одна нога здесь, другая — там… — пробормотал Шнобби.
— Верно, но вон тот котелок видишь? Чует мое сердце, он очень даже не пуст. Понимаешь, к чему я клоню? Я сейчас что угодно отдам за…
Сзади раздался грубый окрик. Оба повернулись.
Перед ними стояли трое клатчских солдат. А может, стражников. Шнобби и сержанту Колону хватило одного взгляда на мечи, чтобы понять: дело плохо.
Главный рявкнул что-то вопросительное.
— Что он сказал? — дрожащим голосом осведомился Шнобби.
— Не знаю!
— Кто вы такие? — осведомился главный уже на морпоркском.
— Что? О… Э-э… — замялся Колон, ожидая неминуемой смерти от сверкающей стали.
— Ха, вся ясно. — Стражник опустил меч и большим пальцем сделал жест в сторону доков. — Быстро в свое подразделение!
— Есть! — отозвался Шнобби.
— Как зовут? — осведомился другой стражник.
— Шхоби, — робко ответил Шнобби.
Вопрошающего ответ, по-видимому, устроил.
— А тебя, жирный?
Колон запаниковал. Он отчаянно пытался придумать имя, которое звучало бы по-клатчски, но в голову приходило только одно — зато безусловно и стопроцентно клатчское.
— Аль… — только и сумел вымолвить он. Ноги у него стали совсем ватными.
— Быстро на место, или наживете себе неприятности!
Колон и Шнобби, волоча за собой ослицу, бросились бежать со всех ног и остановились только на скользкой пристани, где все казалось таким родным и привычным. Там они отдышались и почувствовали себя почти как дома.
— Что-то я не пойму, сер… э-э, Аль? — проговорил Шнобби. — Как будто им только и надо было, что показать, кто здесь хозяин! Типичные стражники, — добавил он. — Не наши, конечно.
— Думаю, нам очень повезло с одеждой…
— И ты даже не сказал им, откуда мы! А они все равно заговорили по-нашенски!
— Ну, они… наверное… в общем, анк-морпоркский — самый распространенный язык. — К Колону постепенно возвращалось душевное равновесие. — Его даже дети в школах учат. Наверное, когда выучишь тарабарщину вроде клатчского, морпоркский просто на ура идет.
— А что будем делать с ослицей, Аль?
— Как думаешь, она сможет крутить педали?
— Вряд ли.
— Тогда оставим здесь.
— Но ее ведь уведут, Аль.
— И не говори. Эти клатчцы тырят все, на что только глаз упадет.
— Не то что мы, верно, Аль?
Шнобби окинул взором лес мачт вокруг.
— Отсюда их кажется еще больше, — сказал он. — Можно милю пройти, не меньше, просто перелезая корабля на корабль. Интересно, чего они все тут собрались?
— Ты что, совсем тупой, Шнобби? Это же очевидно. На них клатчцы отправятся в Анк-Морпорк!
— А зачем? Нам столько карри в жизни не съе…
— Это ВТОРЖЕНИЕ, Шнобби! Идет война, ты не забыл?
Они опять посмотрели на корабли. В воде отражались звездочки рейдовых огней.
Небольшой участок гавани непосредственно под ними вдруг забулькал, после чего на поверхности показался корпус Лодки. Заскрежетал люк, и оттуда высунулось встревоженное лицо Леонарда.
— А, вот вы где, — с облегчением выдохнул он. — Мы уже начали беспокоиться…
Колон и Шнобби спустились в зловонное чрево Лодки.
Лорд Витинари, пристроив на коленях стопку бумаги, что-то там строчил и лишь на секунду оторвался от своего занятия, чтобы коротко бросить:
— Докладывайте.
Шнобби беспокойно переминался с ноги на ногу, пока сержант Колон более-менее точно описывал их приключения — хотя в новой версии имел место остроумный обмен репликами с клатчскими стражниками, которого капрал не припоминал.
Не отрывая взгляда от бумаг, Витинари произнес:
— Сержант, есть такая древняя страна — Ур. Она расположена в сторону Пупа от царства Джелибейби, и жители ее славятся своим пасторальным идиотизмом. По какой-то совершенно неведомой мне причине стражники решили, что вы оттуда. А анк-морпоркский — это нечто вроде всемирного языка, им пользуются даже в Клатчской гегемонии. Если купцу из Гершебы понадобится продать товар купцу из Истанзии, оба немедленно перейдут на морпоркский. Нам это, разумеется, на руку. Здесь собрались такие гигантские армии, что практически каждый — наемник из какой-нибудь далекой страны. Так что если мы не будем СЛИШКОМ демонстрировать свое неместное происхождение, то вполне можем рассчитывать на то, что нас сочтут за своих. Под недемонстрированием я подразумеваю примерно следующее: мы не просим подать карри с брюквой и смуродиной плюс шесть пинт «ухмельного особого», да побыстрее. Я понятно объясняю?
— Э-э… а что мы все-таки будем ДЕЛАТЬ, сэр?
— Начнем с разведки.
— А-а, понятно. Да. Очень важный шаг.
— После чего попытаемся разыскать высшее командование клатчской армии. У меня есть для них… небольшой подарок. Надеюсь, этот подарок, за который следует особо поблагодарить Леонарда, очень быстро положит конец войне.
Колон отреагировал бессмысленным взглядом. Судя по всему, он обдумывал что-то свое, поэтому не слышал последних слов.
— Простите, сэр… Вы упомянули высшее командование, сэр.
— Верно, сержант.
— Но высшие чины… вокруг них всегда отборные войска, сэр. Так обычно бывает: лучшие люди кучкуются вокруг начальства.
— Полагаю, так случится и в нашем случае. Более того, я надеюсь, что так оно и будет.
Сержант Колон предпринял еще одну попытку понять ход мысли патриция.
— А-а. Ясно. И мы, значит, пойдем и постараемся их найти, правильно?
— Вряд ли можно рассчитывать на то, что они сами к нам придут, сержант.
— Так точно, сэр. Это понятно. Здесь ведь немного тесновато, всем никак не уместиться.
Лорд Витинари наконец-то оторвался от своих заметок.
— В чем дело, сержант?
И тут сержант Колон открыл для себя еще одну сторону храбрости. Храбрость, наверное, — это своего рода усовершенствованная трусость; это когда знаешь, что каждый шаг вперед чреват ГИБЕЛЬЮ, но вместе с тем осознаешь, что это всего лишь увеселительная прогулка по сравнению с ГАРАНТИРОВАННЫМ кошмаром при жизни, ожидающим тебя, если ты отступишь.
— Э-э… ни в чем, сэр, — сказал он.
— Вот и хорошо. — Витинари отложил бумаги. — Если в твоем мешке найдется еще одежда, я, пожалуй, тоже переоденусь, и можно будет отправиться посмотреть Аль-Хали.
— О боги…
— Ты что-то сказал, сержант?
— Я сказал: здорово-то как, сэр.
— Вот и отлично.
Витинари принялся вытаскивать из мешка различные предметы. В их числе оказались: набор жонглерских кеглей, мешок цветных шариков и, наконец, плакат — из тех, которые вешают сбоку от сцены во время выступления.
— «Гулли, Гулли и Бети», — прочел патриций. — «Экзатические Штучки и Танцы». Гм-м, — добавил он. — Осмелюсь предположить, одной из собственников этого имущества была дама.
Стражники, не отрываясь, следили за появлением из мешка предмета из прозрачной ткани. Шнобби выпучил глаза.
— А ЭТО что?
— Думаю, это так называемые гаремные штаны, капрал.
— Они очень…
— Любопытно, что основным предназначением одеяний исполнительниц экзотических танцев всегда было не столько открыть, сколько намекнуть на ВОЗМОЖНОСТЬ приоткрывания, — заметил патриций.
Шнобби посмотрел на свой костюм, потом на сержанта Колона и ЕГО костюм, после чего весело заявил:
— Что ж, уверен, это вам пойдет, сэр.
В сказанном он раскаялся еще до того, как закончил фразу.
— В мои планы вовсе не входило, чтобы костюм пошел МНЕ, — спокойно ответил патриций. — Будьте так любезны вашу фаску, капрал Бети.
Над пустыней заколыхался бледный, обманчивый рассвет-перед-рассветом, и командира клатчского отряда это вовсе не радовало.
Д'рыги обыкновенно атакуют на рассвете. Все д'рыги. При этом не важно, сколько их и сколько вас. Просто все племя кидается в атаку. Включая не только женщин и детей, но и верблюдов, баранов, овец, а также кур. Ты их, само собой, ждешь, и стрелами можно уложить многих, вот только… они всегда появляются внезапно, как будто выплюнутые пустыней. Не сумеешь вовремя оценить обстановку, замешкаешься чуть — и тебя зарубят, зарежут, запинают, забодают, заклюют и утопят в слюне.