Лабиринт Мёнина - Макс Фрай

— Конечно, — заверил ее я. — Отличное название. Просто великолепное.

Наконец наша опекунша с явным сожалением отправилась обратно. Мы с Мелифаро понимающе переглянулись.

— Итак, здесь отметилось наше заблудшее величество, — ехидно констатировал он. — Чтоб ему пусто было, любителю приключений!

— Боюсь, Гуригу сейчас и без наших пожеланий вполне пусто, — в тон ему усмехнулся я.

— Задержимся здесь и попробуем его разыскать? — неуверенно предложил Мелифаро.

— Думаю, это совершенно бессмысленно, — вздохнул я.

— Ну уж, так сразу и бессмысленно! — довольно вяло огрызнулся он. Думаю, за годы нашей дружбы у парня выработалась устойчивая привычка возражать мне по любому поводу.

— Скажи: ты видел здесь парочки, занимающиеся любовью на открытом воздухе? — невозмутимо поинтересовался я.

Прежде чем ответить, Мелифаро еще раз добросовестно огляделся по сторонам.

— Ну, предположим, нет… пока, по крайней мере, — признал он. В его голосе звучало не то разочарование, не то готовность исправить столь досадное положение вещей. — А с чего это ты спрашиваешь?

— С того, что если Его Величество действительно ушло с какой-то дамой, она безусловно повела его к себе домой… или еще куда-нибудь, не важно. Главное, что ему наверняка понадобилось войти в какую-нибудь дверь… Ладно, даже если дама была одержима невинным желанием покатать нашего монарха на карусели, и ничего больше — неужели ты думаешь, что за это время ему ни разу не захотелось в уборную? А туалеты в любом цивилизованном обществе находятся за закрытыми дверями, поверь уж крупному специалисту в этом вопросе!

— А если наше Величество выше этих человеческих слабостей? — фыркнул Мелифаро. — Но ты прав, Макс: в любом случае Король вряд ли стал бы спать на улице, а это значит…

— Именно это я и хотел сказать. Он был здесь позавчера. За два дня ни разу не воспользоваться дверью… Практически невозможно! Единственный наш шанс найти Гурига — это столкнуться с ним нос к носу в каком-нибудь очередном «тупике».

— А если двери на него не действуют, что тогда? Вдруг здесь для каждого свой способ переходить из одного мира в другой?

Признаться, эта мысль уже посетила и мою голову, но я настойчиво гнал ее прочь.

— Ты понимаешь, какое дело, — честно сказал я, — не очень-то хочется сходить с ума. Во всяком случае, я собираюсь тянуть с этим делом до последнего. Поэтому предпочитаю думать, что законы Лабиринта одни и те же для всех. Это дает мне хоть какой-то шанс разобраться в происходящем. Или хотя бы верить, будто я когда-нибудь разберусь.

— Ладно, — неожиданно легко согласился Мелифаро. — Буду надеяться, что ты прав. В конце концов, ты — мой единственный шанс когда-нибудь отсюда выбраться, так что ты уж разберись, пожалуйста.

— Мне сейчас надо бы спокойно подумать, — вздохнул я. — А потом — поспать. Желательно долго. И не на стуле. Королевская кровать с балдахином мне без надобности, но вот от возможности вытянуться во весь рост в каком-нибудь теплом, сухом и закрытом от посторонних помещении я бы не отказался.

— И не говори! — с чувством подтвердил мой друг. — Спать! Грешные Магистры, я ведь минувшей ночью считай глаз не сомкнул… И вообще мы с тобой ни разу толком не спали с тех пор, как сюда попали. Только умирали время от времени, но это, наверное, не считается.

— Да, смерть трудно назвать полноценным здоровым отдыхом, — хмыкнул я. — Ну что, пойдем поищем какую-нибудь дверь? А там поглядим.

— А что ее искать, вот она, перед носом! — зевнул Мелифаро, указывая на ворота в ограде, отделяющей парк аттракционов от будничного пространства нормальной человеческой жизни. Прежде я эту ограду как-то не замечал.

— Ты бы хоть раз в жизни возжелал как следует чего-нибудь хорошего, сэр Вершитель, — лукаво сказал Мелифаро, когда мы уже приготовились ступить под арку ворот. — Например, попасть в уютную спаленку. Сегодня можно без девочек, чтобы не отвлекали от сновидений. Ну, дяденька, ну пожалуйста, что тебе стоит!

Я изумленно посмотрел на него: парень явно издевался, но его насмешки пришлись как нельзя более кстати. Удивительное дело: с тех пор как за нами захлопнулась дверь, ведущая в Лабиринт Мёнина, я почему-то ни разу не вспомнил о своем могуществе. Как отрезало, честное слово!

Так что когда мы пересекали границу, отделяющую один коридор лабиринта от другого, все мои помыслы были сконцентрированы на одном-единственном желании: получить в свое распоряжение отдельную спальню.

Когда я обнаружил, что мы оказались в купе движущегося поезда, освещенном тусклым голубоватым светом ночника, я обессилено опустился на одну из полок, закрыл лицо руками и начал смеяться.

Мое желание было исполнено, но в минимальном объеме. Это походило на тщательно продуманное издевательство: дескать, особо не раскатывай губу, сэр Вершитель. Захотел спать — что ж, ладно, так и быть, получи место в купейном вагоне… и благодари небо, что не в общем!

Мелифаро встревоженно прикоснулся к моему плечу: мало того что я истерику устроил, его еще и обстановка, надо понимать, обескураживала. В Соединенном Королевстве нет транспортных средств, хоть немного похожих на поезда, так что парень совершенно не понимал, куда мы попали.

Я почувствовал себя ответственным за его душевный покой — если уж мы оказались на территории, которую я с горем пополам мог считать знакомой.

— Я смеюсь не потому, что… а просто потому, что мне смешно! — Мое выступление нельзя было считать вершиной ораторского искусства, зато мне удалось худо-бедно справиться с приступом веселья.

— Мы находимся в очень забавном месте, я правильно понял? — сухо уточнил Мелифаро.

— Можно сказать и так. Это поезд. Нам еще повезло: кажется, мы на халяву попали в вагон первого класса.

— Спасибо за исчерпывающее объяснение, — ядовито огрызнулся мой спутник.

— Там, где я родился, поезд — это традиционное средство передвижения на большие расстояния. Представь себе много маленьких длинных одноэтажных домиков, разделенных на крошечные комнаты. И все эти домики едут в заранее выбранном направлении… Понятно?

— Звучит как бред собачий, но, в общем, понятно, — не столько ехидно, сколько растерянно согласился он.

— Ну, хвала Магистрам, хоть что-то тебе понятно, — вздохнул я. — Мое желание, можно сказать, исполнилось. Мы с тобой хотели получить в свое распоряжение спальню? Вот и получили. Собственно говоря, я не знаю, чем еще здесь можно заниматься, кроме как спать. Разве что пьянствовать или читать, но ни выпивки, ни книг у нас с собой все равно нет.