Приданое лохматой обезьяны - Дарья Донцова

Касаткина пожала плечами.

– Понятия не имею. Сотрудники между собой общались мало, никто не откровенничал. Но я поняла: каждая у него на крючке. А потом мы подружились с Ленкой Косулиной.

Полина протянула руку.

– Видишь шрам? Так меня жизнь достала, что я решила с собой покончить. Прямо в офисе. Накатила жалость к себе, потом безысходность. Ну, думаю, хватит с тебя, Полечка. Не помню, как в туалет зарулила, как ножом по запястью полоснула. Кровь потекла, а я стою, пустая-пустая… И вдруг Косулина вваливается! Замотала мне руку платком и повела на улицу. Видно, я до вены не добралась, кровить сразу перестало…

Глава 32

Девушки вышли из офиса, сели в метро на скамеечку.

– Конфеты у Николашки в кабинете ела? – спросила Косулина. – Брала у него из коробки в шкафу шоколадки в бумажках? Никогда не воруй.

Поля возмутилась.

– Это не воровство! Я полезла за пачкой бумаги в шкаф, увидела коробку, ну и взяла одну штучку. Так захотелось сладкого!

Лена укоризненно покачала головой.

– Усков строго-настрого запрещает в его кабинет без спроса входить. Зачем пошла?

– Бумагу искала, – чуть тише сказала Полина, – пачку формата А-4.

Косулина горько вздохнула.

– Не ври. Подходящий момент ты выбрала – время полвосьмого вечера, в офисе никого. Небось думала, одна осталась? Поэтому за обыск принялась?

Касаткина молчала, а Лена продолжала:

– Николашка в кабинете никаких документов не держит. Я сто раз его комнату обшаривала, где он компромат хранит – неизвестно. Что у него на тебя?

Полина испугалась и задала встречный вопрос:

– А почему конфеты лучше не трогать?

Косулина поморщилась.

– Сказку про Иванушку-дурачка знаешь?

– Их много, – удивилась Полина.

– Позвал отец перед смертью трех сыновей, велел им принести веник, выдернул оттуда по прутику и приказал сломать. Парни легко выполнили приказ. Тогда старик предложил им целиком веник сломать, – нараспев завела Елена.

Полина перебила коллегу:

– И ничего у них не вышло. Мораль: одного человека легко победить, а если он объединился с друзьями, то враг не страшен. С чего ты решила мне детские байки травить?

– Усков над нами властвует, потому что каждая из нас порознь, – произнесла Лена, – давай встанем плечом к плечу и дадим ему бой.

– Я пас, – быстро сказала Полина, – меня все устраивает. Я на фабрике работаю по собственному желанию.

Косулина придвинулась к ней вплотную.

– У меня был начальник, директор магазина ковров. Всех продавщиц через свой диван пропускал, ну и мне пришлось его обслужить. Думала, трахнет и успокоится, а он не отстал. У самого жена, ребенок маленький, но похотливого орангутанга семья не останавливала. Разговор был короткий: либо я с ним трахаюсь, либо он меня выгоняет вон. А у меня квартира съемная… Ну, это не интересные тебе подробности. В общем, я терпела, терпела, а потом не выдержала – сыпанула ему в термос с кофе хорошую дозу снотворного и слабительного. Нагадить решила, думала, он заснет и обосрется.

– Получилось? – хихикнула Поля.

– Ага, – мрачно ответила Косулина, – чумовой эффект. Не проснулся он. Оказалось, сердце у мужика было больное, о чем никто, кроме его жены, не знал. Умер он.

– Вау! – выдохнула Касаткина. – И что дальше?

– Жену его посадили, – сказала Елена. – Она о проблеме со здоровьем знала, кофе мужу готовила, была в курсе, что тот с посторонними бабами спал. И вот уж совпадение – у нее в аптечке то же снотворное нашли. А меня даже не заподозрили.

– Круто! – промямлила Полина.

– Дальше небось все, как у тебя, – сказала Косулина. – Появился Сергей Сергеевич, и вот я у Николашки на побегушках. Теперь о конфетах. В них какая-то пакость, вызывает нервный стресс у женщин. Один раз слопаешь – истерика начнется. Если сладкое пару дней глотать, гарантированно с собой покончишь. Хотя все люди разные, вон тебя мигом на суицид потянуло. Я этими шоколадками баб по приказу Ускова кормлю. Знакомлюсь с ними, ну и… Понятно?

– Жесть, – прошептала Полина. И в свою очередь рассказала про порносъемки и букет венерических заболеваний.

Я молча слушала Полину. Вот и объяснение, почему Оля принесла Шумакову конфеты с эксклюзивной начинкой. Коврова наводила порядок в кабинете, протирала мебель и увидела набор. Оле требовалась помощь Шумакова, она решила, что с пустыми руками к бывшему любовнику идти неловко. Обычно мужчинам приносят бутылки, но Юра всегда за рулем, практически не пьет спиртное, зато любит сладкое. И Коврова взяла «Ассорти» из кабинета начальника. Она понятия не имела, что угощение с секретом. Зачем Усков держал набор в шкафу? Думаю, директор порой угощал посетителей. Если есть конфеты несколько дней подряд, решишься на самоубийство. Но одноразовая порция просто вгонит в истерику. Так случилось со мной, с Варварой, с Надей Савельевой – она упоминала, что ей Сергей Сергеевич внезапно протянул конфетку. Вот вам и прямое подтверждение того, что Усков был связан с мерзким мужиком. Конфеты! В случае с Савельевой их применили, чтобы окончательно сломить женщину.

Ничего не знавшая о моих мыслях Полина продолжала рассказ.

– Подумаешь, фоткалась голой, – усмехнулась Лена.

– Я хочу сделать карьеру на телевидении, – пояснила Касаткина. – Сейчас в моде семейные ценности, и порноактрису к серьезному эфиру не подпустят, и скажи, тебе приятно будет узнать, что ты работаешь в тесном контакте с человеком, у которого в прошлом гонорея, а? Где триппер, там и СПИД. Не объяснить ведь народу, что я давно здорова. А за что Зина и Антонина к Ускову попали?

– Понятия не имею, я боюсь с ними дружбу заводить, – призналась Лена. – И нам с тобой на работе надо держаться подальше друг от друга. Будем вместе искать, как избавиться от Ускова.

– Надо отравить его! – в запале заявила Полина. – Сейчас в аптеке яд купить можно.

Косулина обхватила плечи руками.

– Я за Николашкой давно слежу. Он постоянно таблетки жрет, они у него в столе лежат в железной коробочке. Видела?

– Не обращала внимания, – призналась Поля.

– Знаешь, я ведь тоже по вечерам у него в кабинете рылась, – сообщила Лена, – надеялась найти, где он компромат прячет. Наткнулась на коробку, на ней написано «Пастилки для свежего дыхания», но ментолом не пахнут, и они крошечные, как бусинки, много их там. Ну, я и подумала: что-то типа тех хитрых конфет. Я самоубийственные шоколадки раздаю, а другой человек эти пастилки разносит. Взяла одну и сволокла в коммерческую лабораторию.

– Какая ты смелая! – восхитилась Полина.

Косулина обняла Полю.

– Нет, просто очень хочу избавиться от Ускова. Я бы его убила, но боюсь, компромат в другие руки попадет. Знаешь, что в тех пастилках? Яд.

– Яд? – повторила Поля. – Он сам себя травит?

– В лаборатории парень нормальный попался, – вздохнула Лена. – Вроде я ему понравилась, и лаборант рассказал мне: «Существует очень старая методика, говорят, ею пользовались Борджиа. Они каждый день принимали небольшие порции змеиного яда, приучали к нему свой организм. Ну, вроде прививку себе делали. Если их враги отравить хотели, то ничего не получалось, организм побеждал смерть». Еще тот парень пояснил, что в древности очень-очень крепкий чай считался противоядием. Китайские императоры всегда завершали любую трапезу чернющим чифирем.

– Усков тоже после встреч с посетителями дико крепкую заварку глушит! – воскликнула Полина. – Ему Ольга напиток цвета нефти готовит. Но если посторонних в кабинете нет, он употребляет чай, смахивающий на мочу молодого поросенка, почти без цвета.

– Вот! – кивнула Косулина. – Кстати, Николай Ефимович по образованию химик.

– И что? – не поняла Полина.

– Врач боится заболеть, шофер – попасть в аварию, а тот, кто людей травит, опасается яда, – пояснила Лена. – Усков регулярно глотает маленькую порцию, чтоб его не скрутило, как крысу. Он, как и мы, живет в страхе. Нужно найти, где сволочь прячет досье на нас, и непременно выяснить, кого боится Николай Ефимович. Вот когда мы узнаем все, тогда и станем свободными.

Полина и Лена начали следить за Николаем Ефимовичем, но как ни старались, ничего не обнаружили. А Усков, похоже, не сомневался, что его подчиненные беспрекословно слушаются и уходят домой в положенный час. Вот только Косулина с Касаткиной после девяти вечера возвращались в офис и обследовали каждую щель. Увы, поиски не принесли результата.

Один раз Полина притворилась больной гриппом, выпросила у Ускова неделю отдыха, а сама направилась домой к директору, вспомнив старые навыки (любовник-вор научил девушку легко открывать любые замки). Полина без проблем проникла в квартиру Ускова, а Косулина должна была предупредить подругу, если начальник покинет офис. Несколько дней Полина обыскивала чужое жилье и вновь ничего не нашла. Николай Ефимович не имел сейфа, не запирал шкафов. Небольшая, обставленная мебелью советских времен квартирка выглядела неухоженной и нежилой. В холодильнике стояла только невскрытая банка зеленого горошка, вещи лежали на местах, в бачке не было грязного белья, а на мебели серел слой пыли. На третьи сутки Полине даже показалось, что Николай Ефимович вообще тут не живет – в комнатах царил особый запах запустения. Но Касаткина следила за директором, несколько раз ехала следом за «Жигулями» и видела, как тот оставлял машину во дворе дома на Парковой, поднимался наверх, а ровно в девять в его окнах гас свет. Усков был жаворонком и рано укладывался спать.