Сногсшибательная Мэри (ЛП) - Ренделл Никола

      А потом, словно услышав меня, она поднимает глаза. Я тяну к ней руки, чтобы сказать: «Какого черта, красавица?»

      Мэри надевает сумочку на плечо, закрывает книгу и улыбается мне. Она постукивает пальцем по книге и направляется к боковому входу.

      Я внимательно прислушиваюсь. Её шаги приближаются по коридору, дверь открывается и захлопывается. Затем я слышу звук пластикового пакета на её кровати. Я хватаю миску с клубникой и открываю обе двери.

      По всей постели разбросаны книги. Поначалу до меня вообще не доходит что происходит. Это какая-то сумасшедшая мешанина спортивных образов и Камасутры. Я смотрю на названия и вижу такие слова, как «Чемпион» и «Сексуальное удовлетворение».

Мэри вылезает из пальто с озорным и дьявольским выражением в глазах.

— Ты мне доверяешь? — спрашивает она, протягивая руку и проводя ладонью по моей шее и волосам.

— Чёрт возьми, да.

— Я имею в виду, реально доверяешь мне?

      Я смотрю на книги и вижу лицо Пейтона Мэннинга поверх лица Будды.

— Хорошо, — шепчет она, прижимая меня к кровати. — Я знаю, что ты хочешь доминировать надо мной, заставить меня подчиниться... Оплодотворить меня…

О, чёрт, как это звучит... Я притягиваю Мэри ближе и цепляюсь большими пальцами за её брюки, чтобы начать их стягивать. Но она останавливает меня, хватая за запястья.

— Но сегодня я хочу сделать кое-что другое. Сегодня вечером. — шепчет она и прикладывает прелестный пальчик к моему виску. — Сегодня вечером я хочу попасть сюда.

— Мне нужно трахнуть тебя. Жестко. Прямо сейчас, мать твою, — говорю я ей тихо и злостно на ухо. — Я не хочу заниматься херней в стиле Нью-Эйдж1. Я хочу, чтобы моя сперма была внутри тебя, как и обычно.

      Но она садится на меня верхом, стягивает водолазку и качает головой, прижимая пальцы к моей груди. Она опускает вес своего тела на моё, но мы оба всё ещё наполовину одеты, и это делает меня ещё более безумным.

      В глазах Мэри вспыхивает новый огонёк. И она шепчет:

— Ты мне не босс, Джимми Фалькони. Только не сегодня.

***

Мэри встает с моих колен и идет задернуть шторы. Комната погружается в полумрак, и тень от ее тела падает на моё. Словно читая мои мысли, Мэри подходит к двери и проверяет, заперта ли она, затем делает то же самое в моей комнате.

Когда она возвращается, то поднимает палец, призывая меня подождать. Она наклоняется к моему уху и шепчет:

— Я собираюсь раздеться для тебя. Но ты не сможешь ко мне прикоснуться.

— Я так, чёрт возьми, не могу. — Я провожу рукой по её заднице.

— Нет. Только не сегодня. Этой ночью ты повинуешься мне.

Слова застревают у меня в горле, и я с трудом сглатываю. Я притягиваю её к себе.

— Я не такой парень. Я не могу двигаться медленно. Не с тобой

— Всё ты можешь, Джимми. Ты можешь сделать всё, что пожелаешь.

Затем она отступает назад и хватает стул, стоящий за столом, кладет на него ногу и медленно — так чертовски медленно — расстегивает молнию на одном ботинке. Она проделывает то же самое с другой ногой, а затем медленно выскальзывает из носков.

      Свет заходящего солнца проникает сквозь щель в занавесках, посылая длинные, ясные солнечные лучи вверх по её телу, по её изгибам и впадинкам, подчеркивая идеальную линию её декольте. Стоя передо мной, Мэри начинает расстегивать мой ремень.

      В её глазах я вижу решимость, которая просто убивает меня. Как будто у неё имеется какой-то секрет, и мне придется потрудиться, чтобы узнать его.

      И вот, нежно, медленно, как она и просила, я прикасаюсь к ней. Кончиками пальцев вверх по изгибу её позвоночника. Мурашки бегут по телу, стягивая её кожу. И её соски.

— Черт, — шепчу я.

      И что же Мэри делает?

      Подмигивает.

      Держа руку на поясе, она указывает мне подняться и встать с кровати. Я делаю это, и наконец-то возвышаюсь над ней.

      Мэри расстегивает мою ширинку и стягивает брюки на пол. Но не трогает мой член, ни разу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

      Вместо этого она встает на цыпочки.

— В кровать. Сейчас же.

— Да, мэм.

— Хороший мальчик.

— К чёрту тебя.

— Ложись в постель. Ты же знаешь, что тебе это понравится. Так что просто сделай это, наконец.

      Да. Окей. Хорошо. Охрененно горячо. Я не думал, что мне это понравится, но с этой пульсацией в моих яйцах и члене не поспоришь.

      Это мне нравится. Поэтому я делаю именно то, что она говорит.

______________________________

Примечание:

1 — Нью-Эйдж — религии «нового века» — общее название совокупности различных мистических течений и движений, в основном оккультного, эзотерического и синкретического характера.

Глава 40

Мэри

      К сожалению, у меня не было времени прочесть столько, сколько хотелось бы, но зато мне в голову пришла идея, которая плавно перетекла в продуманный план.

Сейчас мы оба голые, Джимми лежит на кровати, а я, стоя над ним на коленях, наклоняюсь вперед и целую его шею. Его щеку. Прикусываю его за губу зубами. Его руки, такие массивные и сильные, поднимаются к моей спине, но не удерживают меня. Он слушается. Это именно то, что мне и нужно.

      Член Джимми невероятно твердый в моей руке, а его кожа мягкая. Я прижимаю его к своему входу.

— Смысл всего этого не в том, чтобы кончить.

Я сказала это так тихо, что Джимми меня не услышал. Поэтому я наклоняюсь вперед и снова шепчу ему на ухо:

— Дело не в оргазме. Если ты кончишь, то все испортишь.

— К черту это.

— Просто попробуй. Пожалуйста.

Он прикусывает губу и впивается пальцами в мои бедра.

— Ладно.

      И тогда я начинаю опускаться на него.

      Миллиметр.

      За.

      Миллиметром.

      Мы вместе наблюдаем, как это происходит. Я слышу, как у Джимми перехватывает дыхание. Затем я поднимаю голову и вижу, как его глаза слегка закатываются за почти закрытыми веками. Еще миллиметр — он вновь стонет.

      Все это время я стараюсь быть максимально расслабленной.

— Ты знаешь, как я хочу сжать тебя, но не делаю этого.

— Хорошо, — выдыхает он, пытаясь притянуть меня к себе. Я очень хочу позволить ему сделать это, но еще больше я хочу сделать с ним нечто новое. Провести еще один день вдвоем, забывая о приличиях и остальном мире, окружающем нас. Кажется, этот моё новое любимое занятие.

      Через минуту внутри оказывается только его головка, а мои бедра горят, но это приятная боль. Я никогда не видела, чтобы Джимми выглядел таким беспомощным, но в то же время испытывал такое безграничное удовольствие. Он кладет руки мне на бедра и вместо того, чтобы потянуть, поддерживает меня. Держит меня, позволяя мне опускаться на него еще медленнее, чем раньше.

      Еще через тридцать секунд он начинает раздвигать мои стенки, и его руки хватают меня и начинают тянуть быстрее.

— Медленно, — говорю я.

Я чувствую его так, как никогда не чувствовала другого мужчину. Каждый дюйм его тела, каждый изгиб. Здесь нет трения, только связь.

— Господи Боже, Мэри.

— Я знаю, — шепчу я в ответ. О Боже, я знаю.

      Это противоположно тому безжалостному способу проникновения в меня, к которому я привыкла. И меня поражает, что вместо того, чтобы он брал меня, я медленно, мощно, осторожно беру его.

      Что очень, очень сексуально.

      Я пытаюсь вспомнить хоть что-то из прочитанного. О магнетизме и полярности. Я протягиваю руку и прикладываю ее к его сердцу. Взгляд Джимми скользит по моей руке, и он повторяет за мной, будто читал ту же самую книгу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      Дыхание Джимми замедляется, и когда я уже на полпути вниз, он откидывает голову на подушки. Мышцы его грудной клетки напрягаются, а плеча растягиваются и изгибаются.