Любовники и лжецы - Салли Стюард

Лианна ждала, глядя, как Элиот направляется к ней через улицу. Силуэт ее стройной фигурки вырисовывался на фоне окон освещенной гостиной, а волосы, когда на них падал свет, сияли. Лианна была в брюках и легком свитере, и Элиот почти ощущал плавные изгибы ее тела, до которого ему так хотелось дотронуться.

Ступив на крыльцо, Элиот увидел ее сияющую улыбку. Она рада ему. Господи, лучше бы он этого не видел! Как теперь он сможет уйти?

— Я просто хотела поинтересоваться, как прошел сеанс, — сказала Лианна.

Элиот пожал плечами.

— Не слишком удачно.

— Входите, — пригласила Лианна. — Я приготовлю чай.

У Элиота откуда-то взялись силы, чтобы покачать головой, отклоняя ее предложение.

— Нет, не стоит. Давайте останемся здесь, чтобы нас могли видеть Терман и Дикси.

Лианна кивнула и уселась на качели с мягкими подушками, а Элиот устроился рядом. Отказ зайти в дом потребовал от него всей силы воли. Но ее уже не хватило на то, чтобы сесть отдельно от Лианны, а не рядом с ней.

По возможности кратко Элиот поведал ей о визите в полицию, о сообщении Роджера, об отсутствии прогресса в лечении.

— И все же Терман прав, — тихо возразила Лианна.

— Возможно. Но в данный момент меня это не волнует, я даже не хочу об этом думать.

Элиот осторожно отбросил несколько шелковистых прядей с лица Лианны. Бросив украдкой взгляд в сторону дома Термана, он заметил, что Терман и Дикси больше не стоят в дверном проеме, а зашли в дом. Но понимал, что достаточно малейшего крика о помощи — и прекрасно натренированная собака тут же примчится. И все же Элиот не мог сидеть в темноте бок о бок с Лианной, упиваясь ее близостью, и не испытывать при этом страха, что может причинить ей вред.

— Прекрасный вечер, — хрипло произнесла Лианна, а бледный свет луны, пробивавшийся сквозь листву деревьев, тихонько играл на ее губах.

— Да, — согласился Элиот, — и с каждой секундой он становился все прекраснее.

На секунду в его памяти мелькнула картина: он сидит на таком же крыльце, окруженном деревьями, вместе с семьей… с настоящими родителями… еще до катастрофы. Эта мирная сцена вызвала у Элиота ощущение счастья, но он не стал бесцельно ворошить память, а позволил воспоминаниям улететь вместе с осенним ветром. Возможно, позже он вернется к ним, а сейчас ему не хотелось отвлекаться от того, что происходило наяву.

Воздух был чистым и свежим, дышалось легко. И Элиот почти поверил, что вот это и есть единственная реальность — сидеть в темноте осеннего вечера рядом с желанной женщиной. Он наклонился к Лианне, нежно касаясь губами ее губ, тепло которых смешивалось с прохладой воздуха. Элиоту показалось, что Лианна растворяется в нем. Она была сейчас частью этого осеннего вечера и частью его самого.

Пальцы Лианны погрузились в волосы Элиота, она теснее прижалась к нему. Их поцелуй становился все более страстным, и Элиот на мгновение смутился. Хотя было совсем темно и их окружали кусты, они все же сидели на открытом месте, на виду у всех, как тогда в парке, когда он осмелился поцеловать Лианну на людях.

На секунду он отпрянул, но не слишком далеко. Даже в темноте глаза Лианны сияли. В них было столько любви, столько надежды изгнать мучительное смятение из его души, что Элиот не смог противиться. С тихим стоном он вновь притянул Лианну к себе, губы его искали губы Лианны, он хоронил свои страхи и дурные предчувствия в ее искреннем желании. Губы Лианны были мягкими и теплыми, требовательными и податливыми. Они все дальше и дальше уводили Элиота из его мира в мир Лианны.

Ладони Элиота заскользили по спине Лианны, приподняли легкий свитер и прикоснулись к обнаженному телу.

— Элиот, — прошептала Лианна, — не хотите зайти внутрь?

— Внутрь, — пробормотал он, осознавая двойной смысл этого слова. Внутрь ее дома, внутрь ее тела. Да, именно этого он и хотел: слиться с ней, стать частью ее…

Она моя! Не прикасайся к ней. Настал мой час.

И как только эти слова промелькнули в мозгу Элиота, раздался лай собаки. Он отшатнулся от Лианны, словно между ними возникла преграда.

— Это Грета, — напряженным голосом проговорила Лианна, поднимаясь и поправляя свитер, чтобы скрыть следы их безрассудства. — Она просится на улицу.

Элиот откинулся на спинку качелей, потирая пальцами переносицу и пытаясь заставить умолкнуть чужой голос, звучавший в его голове.

— А я подумал, что это Дикси.

Лианна шагнула к двери, но Элиот поймал ее за руку и остановил.

— Я слышал, что собаки могут предчувствовать эпилептический припадок у человека. Это правда?

Лианна в изумлении уставилась на него.

— Да, я тоже об этом слышала. Припадки, диабетические комы и другие значительные изменения в химии человеческого тела. Одна из теорий говорит, что собаки могут определять это по запаху.

— Тогда, наверное, Грета учуяла запах Эдварда перед его проявлением. Возможно, поэтому она и залаяла.

— Она залаяла потому, что мы про нее забыли, а ей не нравится торчать дома одной, — возразила Лианна, но не слишком уверенно.

— Мне пора ехать. — Элиоту требовалось сейчас как можно подальше убраться от Лианны, на тот случай, если он не сможет сдержать Эдварда. Он вскочил, сбежал с крыльца и стремительно забрался в машину. Визжа покрышками, машина рванула с места.

Пытаясь взять себя в руки после вихря эмоций, закруживших ее, Лианна стояла и смотрела, как Элиот уезжает, точнее убегает, от нее. Подобная сцена уже становилась привычной.

Слава Богу, Грета вовремя залаяла. Иначе она впустила бы его в дом, а там, за закрытыми дверьми, — внутрь своего тела. И можно только догадываться, что могло бы произойти.

Господи, о чем же она думала? Мистеры Хайды часто проявляются в моменты эмоционального перенапряжения, а их любовный акт наверняка стал бы таким моментом… Да ни о чем она не думала! Просто позволила гормонам взять верх над здравым смыслом.

В дверях своего дома показался Терман. Он помахал Лианне, а потом закрыл дверь. Какой молодец! Он дождался отъезда Элиота, чтобы убедиться в ее безопасности. Теперь он и Дикси могут быть спокойны. Счастье — иметь таких хороших друзей.

Грета снова залаяла, требуя внимания к себе. Лианна открыла дверь, собачка выскочила на крыльцо и принялась тереться о ноги Лианны. Если Грета и почуяла что-то страшное в Элиоте, то все уже прошло. И Элиот уехал. Значит, опасность миновала ее.

Так почему же она испытывает не радость, а разочарование и пустоту? Лианна нагнулась, взяла Грету на руки и вернулась с ней в дом.

— Остались мы с тобой вдвоем, малышка. Сейчас я дам тебе собачий бисквит, а сама поем шоколадных чипсов.