Этногенез и биосфера Земли - Лев Гумилёв

Но во II в. процесс всеобщей обскурации был нарушен. На широкой полосе между 20° и 40° восточной долготы началась активная деятельность дотоле инертных народов. Первыми выступили даки, но неудачно; они были начисто перебиты легионерами Траяна. Затем проявили повышенную активность иллирийцы, которые настойчиво пополняли римскую армию и посадили на престол цезарей своих предводителей Северов. Почти весь III в. этот маленький народ был гегемоном Римской империи, но надорвался от перенапряжения, и потомки его превратились в разбойников-арнаутов. Больше повезло готам, быстро покорившим огромную территорию от устьев Вислы до берегов Черного моря и простершим набеги до побережий моря Эгейского. И даже после поражения, нанесенного им гуннами, готы нашли в себе силу для завоевания Италии, Испании и на короткое время господства во Влахернском дворце Константинополя. Судьбу кровавого взлета с готами делили вандалы и анты. Наличие способности к сверхнапряжениям у восточногерманских племен во II–III вв. резко контрастирует с инертностью западных германцев и сарматов-аланов, позволивших небольшой орде гуннов покорить себя.

Но самым важным событием было образование нового этноса, называвшего себя «христианами». У этого этноса принципиально не могло быть единства по происхождению, языку, территории, ибо было сказано: «Несть варвар и скиф, эллин и иудей». В системе Римской империи, где была установлена широкая веротерпимость, христиане были исключением. Разумеется, причиной тому были не догматы, которые к тому же до 325 г. не были установлены, и не правительственный террор, ибо императоры стремились избежать гонений, специальными эдиктами запрещая принимать доносы на христиан, и не классовые различия, потому что христианами становились люди всех классов, а острое ощущение «чуждости склада» христиан всем остальным. Христианином в I–III вв. становился не каждый, а только тот, который чувствовал себя «в мире» чужим, а в общине – своим. Количество таких людей все время увеличивалось, пока они не начали преобладать в IV в. Тогда Рим превратился в Византию.

Что бы ни было сказано в евангельской доктрине, но в этногенезе ранние христиане показали наличие всех тех качеств, которые необходимы для создания нового этноса и которые можно свести к двум: целенаправленности и способности к сверхнапряжениям. Инерция толчка I в. хватило на полторы тысячи лет, за которые Византия прошла все фазы исторического периода и фазу обскурации, после чего фанариоты[239] превратились в персистентный этнос, а прочие византийцы были ассимилированы турками и славянами.

На восточной окраине очерченной нами полосы в III в. дал знать о себе новый народ со старым названием персы. К древним персам они относятся, как итальянцы – к римлянам или современные греки – к эллинам. Ахеменидская монархия была историческим завершением длинного периода культурного, общественного и этнического развития классического Ближнего Востока. Македонское вторжение оборвало прямолинейное развитие этой традиции, а парфяне, освободившие Иран от Селевкидов, были для местного населения тоже завоевателями и «чужими». В 226 г. персы создали свое государство и свой оригинальный этнокультурный комплекс, основанный на остроумном соединении конфессионального и племенного принципов. Зороастризм, ставший официальной идеологией, в отличие от христианства был чужд прозелитизму, но этот пробел восполнялся манихейством, гностической системой в иранском преломлении. В отличие от Византии развитие персидской популяции было нарушено вторжением извне, сначала арабским, а потом сельджукским. Последнее собственно персидское государство – Саманидское царство пало в 999 г., и после этого иранская культурная традиция постепенно исчезла, а персидский этнос вошел в систему так называемой мусульманской культуры и снова переоформился, сохранив от древнего стереотипа поведения только название и некоторые черты быта.

Наконец, на западной окраине, в Ютландии, народ англов, также захваченных описанным подъемом, с некоторым опозданием проявил себя, вторгшись в V в. в Британию. Трудно было бы понять, почему малочисленные дружины Генгиста и Горзы оказались вдруг сильнее густого населения этой богатой страны. Экономически и технически саксы и англы были слабее романизированных бриттов, но этнически они были моложе, и потенция возраста дала им возможность получить перевес в неравной борьбе с кельтами. Исключение составили лишь отсталые районы Британии, где кельтское население не растратило былой воинственности и употребило ее на отражение чужеземцев (Уэльс, Корнуэльс и Шотландия).

Гунны в III–V вв. н.э

Весьма распространено мнение, что Великое переселение народов в Европе произошло вследствие наступления на них кочевых гуннов из Заволжья. Однако ознакомление с датами событий позволяет это мнение отвергнуть полностью.

Хунну – кочевая держава, возникшая в современной Монголии ранее IV в. до н. э. Тюркоязычные хунны, будучи обществом доклассовым, создали державу, основанную на «господстве над народами». Начиная с 209 г. до н. э. по 97 г. до н. э. держава Хунну растет и разбивает лучшие силы могучего Китая, а после этого победившее Хунну неуклонно слабеет, а разбитый Китай без боя становится господином положения, т. е. победа не пошла хуннам впрок.

В I в. н. э. хунны освободились из-под власти Китая, но распались на четыре ветви, одна на коих, наиболее неукротимая и свободолюбивая, отбиваясь от наседавших со всех сторон врагов, в 155–158 гг. скрылась на западе Великой степи, перемешалась с уграми Волго-Уральского междуречья и превратилась за 200 лет в восточноевропейский этнос, который во избежание путаницы принято называть «гуннами».[240]

За III–IV вв. гунны победили алан, «истомив их бесконечной войной»,[241] и только в V в. перешли Карпаты и попали в долину Дуная, причем часть их – акациры – осталась в родных степях на Дону и Волге.

Итак, активность гуннов имела место на три века позже, нежели взрыв активности, описанной нами; массового переселения из Азии тоже не было, а была искусная политика опытных вождей, искушенных в дипломатии и стратегии. Готы, по сравнению с гуннами, были легкомысленны и наивны, как дети. Потому они проиграли войну и потеряли прекрасную страну у Черного моря.

Причерноморские степи были во II–IV вв. вторым (после Египта) источником хлеба для Константинополя. Значит, в аланских степях и речных долинах освоили земледелие. Гунны перешли Дон, разгромив алан в 371 г., победили готов при помощи росомонов в конце IV в. и около 420 г. заняли Паннонию. Следовательно, все пребывание гуннской орды в южных степях укладывается меньше чем в полвека. При этом сами гунны были немногочисленны,[242] а орудовали они руками тех же покоренных алан, росомонов, антов, остготов и других местных племен. Если бы все жители Восточной Европы были перебиты, то откуда бы гуннам взять людей для войны с Римской империей и Ираном? Правда, оседло-земледельческое хозяйство было гуннским нашествием разрушено, но из этого не следует, что жители лесистых долин Терека и Среднего Дона или тростниковых зарослей дельты Волги не пересидели в своих укрытиях кратковременного передвижения кочевников, тем более что они-то земледелием не занимались, ибо были охотниками и рыболовами. Даже аланы жили в степях Северного Кавказа и Дона до Х в., что характеризует стабильность Восточной Европы в то самое время, когда в Центральной Европе шли интенсивные этнические процессы.

Важно также отметить, что успехи гуннов совпали с кульминацией временного усыхания степи,[243] подорвавшего аланское земледелие и тем самым ослабившего военную силу алан. Гунны же, привыкшие к засушливым условиям, пострадали от засухи меньше, что и обусловило их победу в войне, которая велась ими с 160 по 370 г. без решающих успехов. Но как только засушливое время кончилось, кончилось и преобладание гуннов. В VI в. в степях восстановилось старое соотношение сил, но место гуннов заняли болгары, а место алан – хазары.

И, наконец, самое главное: гунны, как и азиатские хунны, не были молодым народом. Их история последовательно прослеживается от великих реформ их вождя Модэ, захватившего власть путем отцеубийства в 209 г. до н. э.

Обратимся к сравнительному методу: хуннская держава просуществовала от момента основания – 209 г. до н. э. – до момента смещения – 48 г. н. э. – 257 лет. Франция возникла на обломках Каролингской империи в 843 г. 1100 год (843+257) – эпоха самого мрачного феодализма; хунны за тот же срок сделали для культуры больше, чем французы.[244]

Родовая держава Хунну – не единственный случай в мировой истории, когда доклассовое общество создает мощную организацию. Военные предприятия широкого размаха немыслимы без координации сил, а мы знаем о грандиозных походах, совершенных кельтами в I тыс. до н. э., арийском завоевании Индии во II тыс. до н. э., об образовании державы нагуа в Анауаке в XI в. еще до того, как у них возник институт патриархального рабства,[245] и, наконец, о державе амазулу в Южной Африке в XIX в., а также об очень на нее похожем древнетюркском этносе.[246] и даже о дичингисовских монголах в XII в.[247]