Достояние леди - Элизабет Адлер

Джини охватила паника. Ей хотелось кричать, звать на помощь. У нее кружилась голова, ее тошнило. Она оказалась в пустом помещении один на один с трупом убитого человека.

С трудом сдерживая крик, она резко обернулась – вдруг убийца до сих пор в кабинете? К счастью, в комнате никого больше не было. Джини еще раз посмотрела на Маркгейма. Судя по всему, убийство произошло за несколько минут до того, как Джини вошла в кабинет – струйка крови в уголке рта уже начала подсыхать.

В ужасе девушка бросилась вон. Не оборачиваясь, пробежала через приемную и пустынный коридор: что если убийца заметил ее? За каждым углом Джини мерещились фигуры в черном. Тому, кто расправился с Марк-геймом, ничего не стоило убить и ее! Джини пыталась тщетно вспомнить, чему ее учили на курсах самообороны без оружия. Наконец она добежала до лифта. Со всего размаху стукнула кулаком по кнопке вызова, и лишь когда автоматические двери раскрылись перед ней, позволила себе немного расслабиться.

Джини буквально впрыгнула в лифт, не обращая внимания на удивленные взгляды других пассажиров. Когда лифт опустился на первый этаж, она опрометью бросилась через холл на улицу и с чувством величайшего облегчения вдохнула прохладный вечерний воздух. Дрожь в коленках никак не проходила.

Она прошла пешком два квартала, изо всех сил стараясь успокоиться. Наконец она остановилась и стала ловить такси.

Добравшись до отеля, Джини спешно собрала вещи, вызвала носильщика, спустилась в вестибюль и сдала портье ключи… Через полчаса она была уже в аэропорту. Первым делом Джини пошла в бар и заказала большой бренди. Полчаса, оставшиеся до вылета, казались ей целой вечностью. Наконец часы показали 20.30, и Джини пошла на посадку. До самого взлета она так и не могла окончательно прийти в себя – и лишь когда лайнер оторвался от взлетной полосы, сердце перестало бешено биться: теперь Джини ощущала себя в относительной безопасности, она спешила в Париж, на встречу с Валентином.

ГЛАВА 15

Париж

В женевском аэропорту было, как всегда, много народу: лыжники, дипломаты, бизнесмены… Диктор пригласил пассажиров, отправлявшихся на самолете британской авиакомпании в Лондон, пройти к выходу номер девять. Валентин Соловский поспешил туда. В руках его был только небольшой кейс. Проходя через таможню, Валентин обернулся и краем глаза заметил метрах в пятидесяти от себя двух крепких мужчин. Внешне они ничем не отличались от обычных бизнесменов – темные пальто, кейсы, – но Соловский. понял, кто это такие. За годы службы в советском внешнеполитическом ведомстве он научился с первого взгляда узнавать сотрудников КГБ.

Валентин прошел в салон первого класса и опустился в кресло. Стюард предложил ему снять пальто, но Соловский отказался. Валентин раскрыл «Интернэшнл Геральд Трибюн» и поверх газеты стал наблюдать за шторкой, отделявшей салон первого класса от остальной части самолета.

Предчувствие не обмануло Соловского: вскоре занавески отодвинулись, и на пороге салона появился один из агентов КГБ – он быстро пробежал взглядом по пассажирам первого класса. Заметив незваного гостя, стюардесса, с укоризной качая головой, направилась к нему. Кагебешник, виновато улыбнувшись, ретировался в эконом-класс.

Валентин дождался, пока в салон войдут последние пассажиры. Когда командир корабля объявил по радио, что до отлета остается несколько минут, он поспешно схватил кейс и бросился к выходу.

– Извините, – сказал он ошеломленному стюарду. – Я вспомнил о неотложных делах. Придется полететь следующим рейсом.

Через несколько секунд он был снова в здании аэровокзала. На табло загорелась надпись, сообщавшая, что посадка на рейс авиакомпании «Эр-Франс» Женева – Париж началась. Валентин встал в очередь на регистрацию. На этот раз агентов КГБ поблизости не было.

«Ловко я их обдурил, – подумал Валентин. – Представляю себе их лица, когда в Хитроу окажется, что в самолете меня нет».

По прибытии в Париж Валентин поселился в маленьком уютном отеле недалеко от бульвара Сен-Жермен. Стены номера были оклеены старенькими розовыми обоями, в середине стояла старомодная французская двуспальная кровать – почему-то всегда считали такие кровати слишком узкими. Впрочем, жаловаться было не на что – в номере царила идеальная чистота, на столе стояла ваза с букетом свежих цветов, белье было только что из прачечной.

Валентин вышел из душа, вытер полотенцем волосы. Он посмотрел на часы – было восемь вечера. До сих пор он не получил никаких известий от Джини – значит, она прилетит в Париж девятичасовым рейсом. Если, конечно, она вообще не передумала сотрудничать с ним. Впрочем, Валентин был почти на все сто уверен в том, что она не передумает – Джини Риз была не робкого десятка, она была готова пойти на многое ради достижения цели. Кроме того, ему казалось, что Джини тянуло к нему… как, впрочем, и его – к ней. Соловский прекрасно понимал, что не должен давать волю этому чувству, но ничего не мог с собой сделать.

Валентин быстро натянул джинсы и бежевый кашемировый свитер, лег на кровать и стал думать. Еще в Москве он детально изучил всю историю семьи Ивановых. Он прекрасно понимал, что настоящей жемчужиной в наследстве Ивановых были не миллиарды, покоившиеся в сейфах швейцарских банков, а раджастанские копи. Когда Джини рассказала ему о дюссельдорфском дилере по фамилии Маркгейм, Валентин моментально понял, кто включился в игру—это был Ферди Арнхальдт. Конечно, на протяжении почти семидесяти лет Арнхальдты арендовали у Советов копи Ивановых. Очевидно, стальному барону надоела роль арендатора, и он решил стать полноправным владельцем месторождений.

Что касается участия Джини Риз в организованном Валентином расследовании – это была вполне честная игра. По крайней мере, так казалось самому Соловскому. Действительно, она получила возможность сделать сенсационный репортаж. Естественно, она имела право поинтересоваться, зачем Москве понадобилась таинственная «Леди». Валентин рассказал ей о деньгах семьи Ивановых.

– Видите ли, Джини, – сказал ей Валентин. – После революции все богатства, принадлежавшие капиталистам и помещикам, были национализированы. Мы уничтожили частную собственность – все стало народным достоянием. И мы имеем все основания считать, что в швейцарских банках хранится достояние нашей страны, а не достояние каких-то князей Ивановых. К сожалению, администрация банков придерживается другого мнения. Они согласны выдать деньги только законному наследнику последнего князя Иванова – если, конечно, такой наследник жив… Вот мы и надеемся найти эту самую «Леди» и убедить ее передать ивановские миллиарды Советской России, советскому народу. Она ведь русская– почему бы ей не помочь своему народу?