Кросс по грозовым тучам - Сима Кибальчич

из китайских воротил предложил, а остальные поддержали концепцию его развития как всесезонного рекреационного комплекса. Тогда же был принят совершенно уникальный для своего времени закон: «Закон о тишине». В двадцати метрах от любого здания, развлекательного центра, казино ничего не должно быть слышно, иначе штрафы загонят в долговую яму любого владельца недвижимости.

Технические возможности изолировать источники звука существовали уже тогда. В тихом Макао начали расти многоуровневые парки с зонами для бесед и уютные променады вдоль побережья. Владельцы казино, чтобы уйти от налогов и снизить сезонную зависимость, активно вкладывали деньги в их постройку и содержание. Мало-помалу тишина, покой и красота начали привлекать публику совершенно особенного рода. Сюда постепенно переезжали неврологические клиники, открылся крупнейший госпитально-исследовательский центр душевного здоровья. На Макао стали прибывать люди с душевными расстройствами. А с ними и специалисты в области психиатрии. Психиатрия и респектабельность нередко идут рука об руку, и город удивительно быстро приобрел репутацию места, которое не грех посетить и приличным людям. Тренд респектабельности усиливался. И, расширяя возможности медитативного отдыха, спустя некоторое время здесь построили гигантский Океанариум.

До повсеместного вторжения силового строительства Океанариум представлял собой сверхпрочную стекло-сетку, окружающую полуостров под водой в зоне трех километров, и широкие стеклянные тоннели для прогулки зрителей. Виды оттуда открывались по тем временам фантастические, как и возможности для исследований. На эту подводную «базу» очень быстро подтянулась наука — построили Центр океанических исследований с десятками лабораторий. Его плавучая башня до сих пор высилась у западной части острова в трехстах пятидесяти метрах над водой и уходила на полукилометровую глубину.

После эпохи респектабельности на Макао наступил занимательный период расцвета наркоторговли. Причем всплеск торговли наркотиками спровоцировали не казино или бордели, закрытые стеной закона о тишине, а вторгшаяся на полуостров наука. В лице специалистов по психологии и психиатрии, биологии и химии. Именно здесь, под тенью парковых флоотиров, белоснежных клиник и инновационных лабораторий, работали самые мощные Преступные научные сообщества. «Блядские ПНС» — так их именовали ребята из отдела полиции по борьбе с наркотиками. В юности Ларский прочитал о ПНС множество увлекательных детективов и триллеров.

Тема наркотиков всегда притягивала его внимание, он чувствовал, что сам склонен к зависимости, к отравляющим ощущениям. Сложно постоянно держаться в плоскости реальности, жить и дышать настоящим. Слишком сильна потребность перешагнуть грань и уйти с головой в оглушающие, невероятные впечатления. В них и остаться. Как Граув со спорами в крови. Ларский вполне осознавал свою болезненную неудовлетворенность жизнью, разрыв между собственной фантазией, мечтой и реальностью. Но старался «не выпадать», позволял себе только короткие побеги в сторону алкоголя и исторической литературы, время от времени подменяя жизнь мечтами о прошлом.

Он знал, что в глубокой древности наркотики наносили непоправимый вред здоровью, сжирали человека. Но уже в постантичный период, за несколько столетий до Силовой революции, изобрели первые безвредные наркотики. Их побочные эффекты даже способствовали обновлению и омоложению организма. Создание первых «полезных» наркотиков буквально взорвало общество и индустрию развлечений. Оптические, акустические и синтетические удовольствия легализовали повсеместно. Изобретением их новых форм и новых «улетных» ощущений занимались в открытую даже добропорядочные граждане. Каждый уважающий себя землянин торчал понемногу или напропалую. Можно было подобрать подходящий кайф по цене и эффекту.

Для человека в отдельности жизнь становилась сказкой. Но экономический спад от массовых побегов в иную реальность не заставил себя ждать. За ним накрыла социальная деградация и невероятная демографическая яма. Какие дети, когда так легко дышать чистым удовольствием? Жизнь на Земле стала буксовать и останавливаться: путешествия, полеты в космос, творчество, мода и политика — не интересовали никого, даже тех, кто этим профессионально занимался. Могли ли эти легкие возбудители человеческих страстей, фантазий выстоять перед могучими наркотическими переживаниями, заточенными лично под тебя, твоих демоном и розовых пони.

Суть наркотика — это особого рода контраст между испытываемыми переживаниями и повседневностью. Осознание глубины разрыва между удовольствием и общим фоном жизни. Наркотики стали феерической победой над реальностью, возможностью «хлопнуть себя коленом по заднице» неоднократно и осмыслить это. Чем больше разрыв, тем сильнее расцветала зависимость на тучном поле человеческой распущенности. Об этих временах Ларский иногда мечтал.

Когда общество поползло в пропасть, потеряв цель и смысл существования, власть очнулась. Наркотики запретили, в силовые структуры стали вливать огромные средства для искоренения заразы. Отношение общества к сравнительно недавно запрещенным и «безвредным» наркотикам оставалось неоднозначным. Очень многие земляне активно боролись за то, чего их пыталась лишить власть. За кайф жизни. В войне между легавыми всех сортов и группами тех, кто величал себя «борцами за свободу ощущений», дольше всех продержались так называемые Преступные научные сообщества. Макао превратился место наиболее активного производства и распространения уже запрещенных наркотиков. Цепочка от химлаборатории до потребления очень трудно вычислялась. Хотя всевозможные средства наблюдения были настолько развиты, что насильственные преступления практически канули в прошлое.

Развитие наркобизнеса в Макао шло через завуалированное финансирование совершенно легальных лабораторий и исследовательских центров, в том числе и тех, что были вокруг Океанариума и Центра психиатрических заболеваний. Наркодельцы предлагали талантливым ученым высокие зарплаты и безразмерный социальный пакет за то, что они занимались свободным научным поиском в интересующей их области. С небольшой наркподработкой. И главное! Наркобизнес реально поддерживал развитие науки через тех, кто был у него в обойме.

История умела посмеяться над человеком. Парадокс, но первый полностью управляемый термоядерный синтез без ограничения размера и без использования защитного кожуха был опробован в сибирском научном городке в финансируемой наркодилерами лаборатории. Его первооткрывателями стали ученые, работавшие, в том числе и над наркотиками. Созданные членами преступного научного сообщества магнитно-плазменные ловушки позволили вести термоядерный синтез в любом объеме, в любой среде, да еще и в движении. Это стало настоящей энергореволюцией и открыло возможность создания искусственных звезд и дальних космических полетов. Вскоре после этого открытия в космос одна за другой начали отправляться экзопланеты.

Особой проблемой стало само распространение наркотиков. Наркодилеры — убежденные сторонники «свободы ощущений», не прятали таблетки, пакетики или порошки под полой или в схронах тихих парков Макао. Дилер мог нести с собой нечто совершенно обычное, например, пакетик свежей клубники, и никто, кроме заказчика, не «удолбался» бы от нее. Наркотики созревали в кислотно-щелочной и ферментной среде конкретного человека. Достаточно, проходя по улице, плюнуть в заветную урну, и вскоре получить с посыльным «заказанную» пиццу, от которой уторчаться до вспышки личной сверхновой.

Преступные ученые придумывали разнообразные колечки и браслетики. Только владельцу конкретной кожи они дарили нескончаемый оргазм. Технологии достигли совершенства, и под параметры клиента переносные химлаборатории штамповали наркотик любой