Английский сад. Книга 1. Виктор. - Савански Анна

- Ну, а если и это не поможет? – Урсула внимательно изучала мать.

- Тогда, его следует оставить. Мужчины творят историю, а мы, женщины, по сути, только направляем их, а потом не заметно уходим в пустоту. В этом мире власть у них, прошли времена, когда от женщины зависело почти все. Но такие женщины, как мы обязаны изменить мужчин, чтобы они перевернули этот мир, - мир и в правду менялся сейчас, женщины постепенно стали добиваться многого. Они стали более независимыми, но при этом мужчины по-прежнему крепко держали их, не смотря на то, что одна из цепей сломалась, но остались еще и другие цепи. Что можно мужчине не позволительно женщине, тем более леди.

В тот вечер Артур пришел поздно домой, от него пахло виски и дешевыми женщинами, он думал, так он вызовет ее ревность, и он это добился, только вот она ожидала, что спустя какое-то время он будет валяться у нее в ногах и просить прощение. К сожалению, этого не произошло.

- Уходи, - лишь молвила она, после тяжелой ссоры, первой их серьезной ссоры.

- Это мой дом, - парировал он, она поняла, он не считает себя виноватым, это она виновата, что слишком пренебрегала его обществом.

- Тогда, уйду я, - произнесла она, вспоминая слова матери.

- Я не позволю тебе это сделать! – он перешел на крик, - пока ты ждешь моего ребенка!

- Я тебя ненавижу, - в сердцах бросила она, - и я все равно уйду! – она не стала даже собирать вещи, просто тихо накинула пальто и покинула его, скрываясь в ночи.

Когда прошел дурман в голове, он осознал, как сильно он ее обидел, наговорив ей множество глупостей, дав ей понять, что она его собственность. Разве гордая Урсула сможет такое простить, спрашивал он себя весь день. Он так и не понял, что она за человек его жена. Она была храбрая, и такой ее воспитал вовсе не отец, а ее мать, которая умерла девять лет назад, это она научила ее так думать. Урсула не боялась говорить правду, всегда стойко встречала препятствия, шла навстречу трудностями с вздернутым носиком, загадочно бросая взгляды на других, тем самым показывая свое превосходство. Он так ее и не понял, он думал, что она останется, но она просто оставила его. Артур догадывался, что она у отца, и поэтому он решился посетить Рамсея. Он нашел Урсулу в библиотеке, она читала рукописную книгу с пожелтевшими страницами. Это был дневник ее матери, который она нашла неожиданно для себя на верхней полке книжного шкафа. Мать не описывала свои будни, она на своих страницах размышляла о браке, о мужчинах, женщинах. Оставляя записи, Джорджина не подозревала, что они станут руководством по жизни для многих поколений девушек семьи младшей дочери.

- Урсула, - он опустился перед ней на колени, - прости меня…

- Я не думаю, что ты понимаешь, то, что ты говоришь, - она старалась не смотреть на него.

- Я хочу измениться…

- Артур Йорк, я слишком хорошо тебя знаю, - перебила его Урсула, - ты постоянно даешь мне пустые обещания. Кроме денег и постели ты ничего не хочешь дать мне взамен.

- Я изменюсь, я очень хочу измениться, - горячо прошептал Артур.

- Я не верю, - она точно следовала указаниям Джорджины, стараясь, как можно больше показать его вину, чтобы ему стало еще больнее.

- Пожалуйста, дорогая, - она торжествующе улыбнулась, в этой битве она выиграла, он сломлен, он ползает у нее в ногах, а она изображает из себя оскорбленную до глубин души женщину.

- Хорошо, - пробурчала она, - поехали домой, Уэсли.

₪

В апреле Соланж наконец-то вышла замуж. Долгое время она не соглашалась на этот брак, пока Валери не уговорила ее. Оливье Рене был лучшей партией для ее уже немолодой дочери. В двадцать три года она была прекрасна, но возраст говорил, что никто до Рене не смотрел на нее, как на невесту. Диана поняла истинные намерения Оливье, так он подбирался ближе к ней. Она не боялась его, но что-то пугало ее в нем. Когда он понял, что она не собирается ответить ему взаимностью, он решился подвести под венец Соланж. Девушка была сказочно богата, скромна, не так упряма, как ее кузина, и самое главное, он будет жить рядом с Дианой.

Свадьба была самая обыкновенная, Диана в тот день сидела в углу, созерцая гостей, как всегда ее мысли были о Викторе. Они не виделись два года, наверное, за это время он сильно изменился, впрочем, как и она. Ей минуло шестнадцать, красота ее с новой силой расцветала, как весенние цветы. Она юна, свежа, чиста, горяча, и это все хотел Рене, он мечтал сорвать ее цветок, но сейчас слишком рано для девушки. Диана почти не говорила с гостями, читая письмо от Марии, с тех пор, как она уехала, ей стала казаться, что она совсем одинока в этом мире. Отец иногда предлагал остаться в Лондоне, но она решила, что пока не станет совсем взрослой, не вернется в Лондон. Ночами мечтала, что когда она приедет в Лондон, ее увидит Виктор и потеряет голову от нее. Так хотелось любви. Соланж засмеялась, и Диана не вольно тоже улыбнулась, радуясь за кузину.

- Диана, - этот мягкий голос принадлежал Оливье, - вы опять молчите?

- Мне это свойственно, - она отвернулась от него, зная, что этим показывает свое пренебрежение, так нельзя делать, так не положено этикетом.

- Диана, мы теперь семья, - продолжал он настойчиво искать ее внимания.

- Моя семья в Лондоне, - пролепетала Диана, - я здесь, чтобы преобразиться, и чтобы лондонские ухажеры обратили на меня внимание.

- А я вижу, какая вы красивая. После того, как я лишу невинности Соланж, я приду к вам, - его дыхание опаляло ее, и она съежилась, словно ощущая зловоние, да, от него пахло тлетворный аромат, такие как, он были полуразложившимися существами, гнусными людьми.

- Вы не посмеет, - процедила сквозь зубы девушка, - вы не посмеете, потому что если вы это сделаете, я позвоню моему другу, и он убьет вас.

- Я знаю вашу тайну, - внутри у нее все перевернулось, словно пришла стужа, и все замерзло вокруг, - но он вас никогда не полюбит, потому что он не видит вас.

- Я вас не понимаю, - она отодвинулась от него, избегая опасной близости.

- Его же зовут Виктор Хомс? – неужели, он читал ее письма от сестер и Артура, ей стало дурно, - я не видел его, но уже считаю его идиотом.

- Будь он здесь, то он ответил бы вам, - она собралась уходить, он взял ее за запястье.

- Улыбайтесь, - приказал он, - пока все не подумали, что в день свадьбы мы ссоримся. Вы же не хотите скандала?

- Нет, но я…

- Я приду, вы будете задыхаться в моих объятьях, - она не успела ему ничего ответить, все что, оставалось ей молить Бога, что он напьется, насладиться ее глупой кузиной, и заснет.

- Никогда, - она плотно сжала губы, чтобы никто не увидел, как ей плохо от того, что слишком много грязи окружает ее.