Пламя Яхве. Сексуальность в Библии - Ричард Дэвидсон

Эта интерпретация Еккл 7:28 снимает с Проповедника обвинение в женоненавистничестве, а его позиция в данном стихе не противоречит положительной оценке женщин в Еккл 9:9 и у других библейских авторов.

Искажение божественного идеала: эксплуатация, унижение и насилие

В этой главе мы сделали акцент на высоком статусе женщин в патриархальной системе ветхозаветных евреев. Не будем забывать, однако, что ВЗ описывает и случаи, когда мужчины узурпировали власть и эксплуатировали женщин. Пожалуй, самым вопиющим нарушением божественного идеала равенства и взаимоуважения полов является акт изнасилования. Однако поскольку этот сексуальный грех также отражает глубочайшее искажение сексуальности, мы поговорим о нем в связи с искажением сексуальной красоты (глава 12). А сейчас мы коснемся вопроса о других способах эксплуатации и унижения женщин, остановившись на наиболее ярких примерах.[1076]

Пятикнижие упоминает случаи, когда женщин эксплуатировали, угнетали и унижали. Авраам и Сарра дурно обращаются с Агарью (Быт 16:1–16); Авраам и Исаак лгут о своих женах, чтобы спасти свою шкуру (Быт 12:10–20; 20; 26:6–11); Иуда не обеспечивает овдовевшей Фамари левиратный брак и впадает в разврат с женщиной, которую считает проституткой (Быт 38; см. главу 7). Искажение замысла Божьего о фундаментальном равенстве полов заметно и в таких обычаях, как многоженство, конкубинат и развод (см. главу 4 и главу 9). Во всех этих искаженных отношениях женщина глубоко страдает, ибо теряет статус, свободу и уважение (иногда виной тому становятся другие женщины: например, Сарра обижала Агарь).[1077] Однако в каждом случае Бог занимает сторону угнетенных. Например, не исключено, что четыреста лет израильского плена в Египте отчасти стали небесным возмездием за мучения Агари.[1078]

В заповедях Пятикнижия мы находим глубокую заботу об угнетенных. Джеймс Херли показал, что «практически в каждом случае, когда дается сила или власть, даются и предостережения против злоупотребления ей».[1079] Как мы уже сказали, Закон Моисеев запрещает многоженство и конкубинат. Отношение к разводу более терпимое, но Писание ясно дает понять, что развод противен воле Божьей, и вводит меры, чтобы свести к минимуму эксплуатацию женщины мужчиной (об этом мы поговорим ниже).

В этих текстах упоминается много случаев унижения женщин. «Если за критерий брать обращение с женщинами, хорошо видна неспособность Израиля жить по Синайским уставам».[1080] В главах 4 и 5 мы уже коснулись примеров, связанных с многоженством и конкубинатом, а далее рассмотрим случаи проституции и прелюбодеяния, развода и инцеста (главы 7, 8, 9 и 10). Можно вспомнить и рассказ об Иеффае, «сыне проститутки» (Суд 11:1): во исполнение поспешного обета он, по-видимому, принес в жертву девственную дочь (11:34–40) после того, как она в течение двух месяцев «оплакала девство свое в горах».[1081] После этого у израильтянок вошло в обычай ежегодно по четыре дня оплакивать дочь Иеффая.[1082] Эротические приключения Самсона отражают упадок половой нравственности, когда женщина рассматривалась уже не как помощница и благодетель в любящих отношениях, а как предательница, проститутка и искусительница.[1083] Муж стал считать жену не равным партнером, а собственностью вроде домашней скотины: «Если бы вы не пахали на моей телке, то не отгадали бы моей загадки» (Суд 14:18). Рассказ о наложнице левита в конце Книги Судей – это не только рассказ о дурном обращении и групповом изнасиловании, но и целый комплекс унизительных ситуаций в хаотическом обществе, где в результате многие израильтяне погибли, а четыреста девственниц из Явеша Галаадского были насильно выданы замуж (Суд 21).[1084]

Еще хуже стали обращаться с женщинами во времена монархии (в частности, вожди Израиля). Отношения Давида с его многими женами показывают, что цари часто использовали женщин в политических целях.[1085] Когда Авессалом лег с десятью наложницами Давида, это тоже означало, что женщины – пешки в руках политиков (2 Цар 16:20–22). После многообещающего начала – вспомним небесную мудрость в словах о Суламифи (о Песни Песней см. главы 13 и 14) – политические альянсы Соломона, запечатанные браками с иностранками в более поздний период его жизни, отражали умаление и уничижение женщин. И даже фраза «и любил (āhab) царь Соломон многих чужестранных женщин» (3 Цар 11:1), возможно, указывает на плохое обращение с женщинами. Как отмечалось, еврейский глагол «любить» может иметь две разные эмфазы, в зависимости от огласовки. При активном произношении (āhab) речь идет об акте любви, но без указания на длительность. Стало быть, если сказано, что Соломон «любил многих чужестранных женщин», глагол āhab обозначает «похотливые и случайные отношения». Напротив, когда Осии заповедано: «Иди еще и полюби женщину (Гомерь)» (Ос 3:1), мы видим статальное произношение (āhēb), которое обозначает состояние и предполагает длительные отношения. Переводчики LXX понимали эту разницу, передавая āhab словом erōs, а āhēb – словом agapē.[1086]

Кэрол Мейерс привела данные в пользу того, что с возникновением монархии патриархальными обычаями стали злоупотреблять и женщин эксплуатировать.[1087] А ведь Бог предупреждал о тяжких последствиях, которые ждут народ Израилев, если тот настоит на своем и поставит себе царя (1 Цар 8). Царь и его двор – не патриархальная система! – станут распоряжаться человеческими судьбами (1 Цар 8:11–18). Божье предсказание сбылось. «Централизованный механизм перераспределения ресурсов и установления сильного военного присутствия» обошелся дорого: он означал «иерархическую структуру» и «полный разрыв с социальными и политическими принципами, на которых было основано племенное общество».[1088] Таким образом, «локус власти сместился: им стала не семья с ее гендерным паритетом, а общественная сфера, контролируемая мужчинами».[1089]

Переход к государственному контролю можно видеть в бюрократической перестройке царства Соломоном, сопровождавшейся ростом значимости городов (см. 3 Цар 9–10; 2 Пар 8–9). Без сомнения, богатые жены городских бюрократов жили праздно, но утратили паритет с мужчинами в лабиринте бюрократий и политических иерархий; весьма возможно, что именно в них направлены стрелы критики у Пророков и в литературе Премудрости (особенно Книге Притчей), когда обличаются некие женщины. Также возник сильный контраст между верхами и низами с высоким социальным неравенством. Видимо, в сельской местности эгалитарные идеалы еще какое-то время держались, но и там возникновение рыночной экономики и бремя налогов затронули патриархальные хозяйства, особенно к VIII веку до н. э. (Отметим выступления пророков VIII века против всех форм несправедливости, в том числе несправедливости к вдовам и другим женщинам: например, Ис 1:17, 23; Мих 2:9.)

Радикальный социологический сдвиг, который можно наблюдать с возникновением израильской монархии, подчеркивается библейскими аллюзиями. Эти аллюзии подтверждают наше понимание (см. главу 2) слова māšal («господствовать») в Быт 3:16: речь идет об отношениях в семье, где на мужа возложено смиренное лидерство во имя единства и гармонии дома, а не об общем владычестве мужчин в общественной сфере. Важно, что в период Судей народ просил Гедеона править (māšal), но Гедеон резко отказался: «Ни я не буду править (māšal) вами, ни мой сын не будет править (māšal) вами; ГОСПОДЬ да правит (māšal) вами» (Суд 8:23). Более того, впервые Библия описывает понятием māšal правление в израильском обществе, когда рассказывает о Соломоновой монархии: «Соломон владел (māšal) всеми царствами от реки Евфрата до земли Филистимской и до пределов Египта» [3 Цар 5:1 (СП 4:21)].[1090] Если учитывать аллюзии и весь текст ВЗ в совокупности, видимо, неслучайно понятие mâđal начинает толковаться расширительно в монархический период, во времена Соломона, когда происходил политический переход к государственному контролю. Перекличка с Быт 3:16 означает: хотя Бог попустил монархию, распространение «господства» на общественную арену не было богоугодным. Когда право «господствовать» распространили на мужчин в целом, женщины неизбежно пострадали.

Несмотря на систематическое злоупотребление патриархальностью и эксплуатацию женщин, ставшие следствием монархии, нигде в ВЗ женщина не ставится ниже мужчины (даже в текстах времен монархии и более поздних). Ветхозаветные авторы сохраняли райский идеал и, вопреки моральному упадку общества, говорили о ценности и достоинстве женщин – как через повествовательные ключи в текстах, так и через сильные женские образы. И хотя в монархическом обществе господствовали мужчины, женщины иногда играли лидерские роли (особенно в качестве пророчиц и мудрецов). Это подразумевало «внутреннее признание достоинства и даже власти женщин».[1091]