Любовь в никогдабре (СИ) - Белозубова Ольга

И тут вдруг увидела сидевшего рядом с деревом зимородка. Он распластал одно крыло, видимо, повредил и потому не мог улететь. Сердце пропустило удар, живот скрутило. Я бросилась к нему, подняла, начала гладить перышки.

— Как же так?

И горько зарыдала, продолжая гладить птицу и что-то лепетать.

«Прости меня, Лёша, прости… Я буду с тобой до конца, даже если ты теперь всего лишь зимородок. Мой любимый зимородок!»

— Ну вот, стоило только отлучиться на несколько минут, как ты тут решила реку пополнить водой… — раздался позади меня голос.

Я чуть не выронила бедную птицу из рук. Опустила ее на землю и медленно обернулась. Живой, здоровый, слегка бледный Крутов улыбался и светился, как звезда на новогодней елке.

Я бросилась к нему. Он поднял и закружил меня, а я радостно заверещала.

Эпилог

Алексей

— Лёша, стой… Лёша, ты мне кожу сотрешь… — стонала она мне в ухо, когда я целовал ее шею и плечи и в очередной раз за сегодня сжимал ее талию, бедра.

Наконец я мог делать с ней всё, что хотел. Мы провели в спальне уже много часов и выпускать свою любовь отсюда в ближайшее время я точно не собирался. Валерия отлично смотрелась в моей постели; реальность оказалась даже лучше фантазий.

— Ты восхитительна! — промурчал я ей в губы, в очередной раз за эту бесконечную ночь укладывая Валерию на спину.

Бревно… Ага, как же! Каждому бы мужчине такие бревна, и в мире настал бы форменный Эдем. Хотя… с женщиной ведь еще обращаться надо уметь. Может быть, у Игоря как раз такого таланта и не было. А вообще, думаю, тут дело в том, что испытываешь к девушке. Это озарение пришло ко мне сегодня.

Когда я вспоминал о брате, стискивал челюсти настолько сильно, что те начинали ныть. Надеюсь, ему хорошо в Дрохиде…

Инниферы крайне редко нарушали границы друг друга, еще реже попадались на этом, но тюрьма для своих у нас всё же имелась. И потомственный тюремщик тоже. Марат вытрясет из моего братца все данные о «круге избранных». Тоже мне избранный… Садист и социопат! Люди называют таких серийными маньяками, между прочим.

Игорю разрешили пройти инициацию, он не умрет, но свободы ему не видать. Этого психа просто необходимо изолировать от общества. Осталось выследить всех его подельников, ведь он сдал лишь нескольких. Я сделаю уничтожение «круга избранных» делом своей жизни!

— Лёша, ты прекратил меня целовать! Почему? — закапризничала хранительница.

Моей драгоценной Лере, конечно же, обо всей этой грязи знать не обязательно.

— Ты же боялась, что кожу сотру? — хмыкнул я и продолжил увлекательнейшее занятие.

Лучшего секса у меня в жизни не было, а самое необычное — лучше времени после него тоже. Мы не могли насытиться друг другом. Ласкали и целовали друг друга еще долго после первого, второго и даже третьего раза. И мне не наскучило. Уйти не хотелось, как это обычно бывало с другими женщинами, более того, я бы набил морду любому, кто бы попытался вытащить меня из постели.

После драки у бункера я повез хранительницу прямо домой. Не планировал овладевать ею немедленно… Но мы начали целоваться еще во дворе, а на второй этаж я уже нес ее на руках. Так на руках в спальню и притащил. Это был обоюдный порыв и длился этот порыв почти всю ночь.

Ну да, может быть, я немного перестарался. Всё же не каждая женщина может выдержать несколько часов непрерывных ласк. Но я разве виноват? Она же такая аппетитная, что я мог с собой поделать?

Теперь, когда я мало того, что инициацию прошел, так еще и вдруг мог касаться своей любимой, уж извиняйте, руки подальше держать не намерен. Собирался наслаждаться жизнью и моей Лерой. Да, теперь она для меня просто Лера. Как-то само собой ее имя сократилось до этих четырех букв. Ей понравилось. Кстати, мое имя она тоже сократила.

Будто за какие-то часы мы вдруг стали родными, близкими… Хотя это, конечно, произошло раньше.

— Как же я тебя люблю! — прорычал я, укусив ее за голое плечо.

— Лёш, я больше не выдержу… — простонала она, обнимая меня за шею.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вместо ответа я потянулся к ее губам, ласково поцеловал, втянул нижнюю губу в рот, обласкал языком, как ей это больше всего нравилось. Заметил, как тело моей возлюбленной тут же напряглось, пальцы впились мне в спину.

— Ну? Еще разок? — спросил я с надеждой.

— Ладно, если только разок… — хрипло прошептала она мне в ухо. — В крайнем случае два, а потом точно всё. На сегодня! А завтра опять можно, да?

— О да, каждый день недели меня вполне устроит, — кивнул я.

— И по выходным тоже?

— И даже по праздникам! Ты выйдешь за меня замуж? — вдруг спросил я.

— Замуж? — охнула она. — Но ведь вы никогда не женитесь! Это против ваших правил…

— Значит, пора эти правила поменять. Ты провела ночь с новым лидером клана реки Пшеха, милая. Мало кто в этом мире посмеет высказаться против моей воли… А если и посмеет, я заткну им рты. Я хочу на тебе жениться. Ты согласна, Валерия?

— Кто я такая, чтобы отказывать такому важному инниферу… — хихикнула она.

— Действительно! К тому же я уверен: мы будем лишь одной из первых пар. После того, что ты сделала с моей книгой, каждый уважающий себя иннифер захочет полную заклинаний «Заумь». Такого еще не было ни у кого. До этого мы думали, что там только одно заклинание, а не сотни! Да еще и я сам их вижу. Не пойму, как так получилось, как тебе удалось… Для того, чтобы пройти инициацию, мне нужно было, чтобы ты в меня влюбилась, а я параллельно втрескался сам. Похоже, заклинания открылись из-за взаимной любви. Что думаешь?

— Если следовать логике вашего Высшего, так оно и есть! — усмехнулась Лера.

— Спасибо тебе за этот дар, моя любимая! Кстати… Кажется, я должен Злате премиальные… — не вовремя вспомнил я о тарифе «Олигарх».

— Кто такая Злата? — Лера ощутимо укусила меня за плечо.

Валерия

Я повернула ключ в двери, вошла в квартиру, вдохнула затхлый запах и пошла открывать окна. Не была здесь давно. Пожалуй, слишком давно.

Уже и забыла, как выглядела моя квартирка, хотя тут всё любовно мной обставлено. И как я тут жила целых три года одна?.. Это же ужас. На секунду представила, что мне здесь снова коротать дни одной, и аж вздрогнула. Слава богу, не придется, жених официально предложил мне перебраться к нему навсегда.

Я достала чемодан, побросала туда кое-какие памятные вещички. Забирать что-то из одежды не имело никакого смысла. В доме Лёши меня теперь ждала целая гардеробная — огромная комната с платьями, юбками, блузками, пальто, заставленная туфельками и сумочками. Там было всё, о чем только могла мечтать девушка. Старую одежду я лучше отдам на благотворительность.

Оглядев квартиру, я решила на прощание хоть пыль протереть. Не хотелось приводить риелтора в грязь. Схватилась за тряпку, начала с книжной полки и случайно зацепила вазу.

— Хоп… — поймала ее другой рукой.

Сделала это играючи. Так непривычно, что я снова «удачница»… Мое невезение закончилось сразу после инициации Лёши.

Я теперь прежняя я… только гораздо счастливее.

Вдруг услышала шелест крыльев, а потом на оконную раму вдруг присел зимородок. По-хозяйски так уселся, как будто там его законное место. Потом пробрался в квартиру, и вот мой иннифер уже стоял рядом.

— Я же сказала, я просто за вещами…

— Ты слишком долго тут была! — возмутился Лёша. — К тому же там снег срывается, так что наблюдать за твоим окном с дерева было не слишком комфортно…

— Снег? — охнула я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Снег в начале декабря для Краснодара явление редкое. Я взяла Алексея за руку, потащила на балкон любоваться.

С неба и правда срывались необычно крупные белые снежинки, и им было всё равно, что падали они на вполне еще зеленую траву — она у меня перед домом круглый год таковой оставалась. С дерева неподалеку даже не успели слететь все листья, до сих пор украшали золотом ветвистую крону. А сквозь тучи проглядывали яркие солнечные лучи.