Двадцать кубов счастья - Дамер Кит

от недуга объединили нас, и мы начали вместе окучивать кабинеты шишек. Как-то мы вдвоем ждали приема у одного очень важного и весомого профессора, который рулил серьезные вопросы и был тесно связан с министерством здравоохранения нашего региона. Также профессор курировал отделение в инфекционной больнице, где лечили пациентов с гепатитом А и Б. Мы были уверены, что сей благородный муж связан с нужными медицинскими структурами, поскольку его послужной список, который мы нашли в интернете, без сомнения, указывал на это. И вот, мы в его обители: заходим в просторный кабинет и заявляем, что слышали о государственной программе, о бесплатном лечении гепатита С, и просим помочь нам получить его! Вот чудики! Но кто мы такие, чтобы вообще появляться у его порога?! В итоге профессор рассказал нам, что терапия действительно есть, что гепс реально лечится благодаря сильным медикаментам класса пегилированных интерферонов, таких как «Пегасис»14 или «ПегИнтрон»15 в комбинации с «Рибавирином»16. Конечно, вылечиться – не означает полностью избавиться от вируса (хотя и такое реально), но заблокировать его можно. После лечения инфицированный пациент классифицируется как носитель. Хотя, носитель вируса при таком заболевании – понятие растяжимое. Можно сказать так: вирус в организме присутствует, но он находится под колпаком, то есть не активен, его нет в крови, и он никак не влияет на здоровье человека. По крайней мере, так нам рассказали. Но оставим детали, о них позже. После задушевного разговора, на протяжении которого клятвенник Гиппократа с понимающим видом пичкал нас добрыми советами о том, как дальше жить, мы с братом были тактично посланы домой. Ссылаясь на то, что его подразделение не принимает участие в определении везунчиков и в распределении медикаментов, профессор, провожая нас, наконец, облегченно выдохнул и распрощался. Так перед нами захлопнулась очередная дверь.

Нас всякий раз посылали. В итоге, после многочисленных отказов, возникло ощущение собственной беспомощности перед системой, пришло осознание бессмысленности всей этой борьбы. Я уверен, что многие знали об этой программе, но никто о ней не говорил. Для наших спасителей мы с братом были лишь двумя подстрявшими на всю жизнь больными неудачниками. Это ситуация, где победой и не пахло, к сожалению, сыграла свою негативную роль.

Несмотря на совместные походы и попытки добиться терапии, отношения с братом усложнялись. Из-за отсутствия результата, он стал пить еще больше. Я частенько ездил к нему и пытался привести в чувства. Но и это не помогало. Мы вновь отдалились, стали чаще конфликтовать, а после все реже и реже видеться. Я уже окончательно не мог на него повлиять, а ему было плевать на всех, кто окружал его. Брат постепенно осознанно начал хоронить себя. Он сдался. Помню, как однажды, когда мы вдвоем гуляли по лесу, я пытался донести до него, что не все еще кончено, просто нужно взять себя в руки и двигаться вперед, и тогда мы добьемся лечения, все образуется и будет хорошо. Тогда он смеялся мне прямо в лицо. Ты ничего не сможешь сделать, потому что эту систему не победить, говорил он. Твоя цель – это миф, – так издевательски реагировал брат на мои призывы. В итоге, я стал презирать его. За безрассудство, за его поступки, за то, что он прекрасно знал о последствиях каждого своего действия и ничего не менял.

Было больно. Больно за брата, от осознания своей беспомощности, от всего того, что свалилось на нашу семью за последние годы.

***

Родион часто рассказывал мне, чем занимался и как жил те шесть лет, что мы не общались. Так я узнал, что совсем недавно он завершил комбинированную терапию по излечению гепса. Как оказалось, мой друг тоже подцепил эту гадость. Я рассказал ему о своих безуспешных попытках вписаться в программу, а он поведал мне свою историю. Когда в центре по профилактике и борьбе со СПИДом Реду поставили ВИЧ, ему одобрили выдачу медикаментов. Поясню: одновременно два вируса в организме подобны бомбе замедленного действия. Иммунная система итак находится в зоне риска, и необходимо избавиться от одной чумы, иначе смертельный коктейль просто сожжет человека. Поэтому всем пациентам с иммунодефицитом и гепатитом С, состоявшим на учете в центре, полагалась бесплатная терапия. Ред подтвердил, что вышло постановление, благодаря которому государственная программа распространялась и на тех, у кого диагностировался только гепс. Он рассказал мне о сложностях и тонкостях получения лечения, о том, что просто так никто нам его не согласует. В конце концов, кто мы с братом такие?! Два левых типа, решивших покуситься на чужой хлеб? Здесь рулили матерые дяди и тети, которые на свое усмотрение определяли, кому именно достанется кусок пирога. Это, как если бы студент пришел поступать в университет на бюджетную основу, надеясь только на свои знания. Но кому, на хрен, нужен этот студент!

За это время я услышал немало историй, которые, по сути, не оставляли никаких надежд. К примеру, о том, как одним попадались медикаменты с почти истекшим сроком годности, а другим отказывали в лечении, ссылаясь на отсутствие действующих программ, в то время, как третьи благополучно забирали свою сыворотку жизни. Нелегко было принять решение: а стоит ли снова идти в поле одному – без связей, без поддержки. Но Ред тогда сказал мне, что попробовать стоит, даже если ничего не выйдет. Поэтому, собрав многотомные результаты анализов, выписки и прочую макулатуру, я звоню брату, и записываюсь на прием в центр. Ожившая надежда снова сплотила нас. Временное перемирие. Что только не сделаешь ради исцеления? Первым делом – регистрация всех данных для последующего наблюдения. Нас поставили на учет и заново отправили сдавать анализы. Опять приемы, доктора и длительные беседы, а потом нам сказали – «ждите». Шли недели, но никаких результатов не было. Мне никто не звонил и не уведомлял о решении. Тогда я ехал в центр, где меня отправляли домой под предлогом сложных и многоступенчатых процессов, которые занимали немало времени. Так длилось несколько месяцев. В итоге, в очередной раз, оказавшись в кабинете доктора, который курировал вопросы по терапии, я узнал, что положение дел изменилось: теперь распределением программы уполномочено заниматься иное учреждение – то самое, где перед нами была закрыта дверь первой шишки.

Профессор, поначалу, удивился нашему появлению, а потом загрустил. Ох, как несправедлива жизнь! Снова бедняге придется иметь дело с двумя упертыми прокаженными братьями! Мы рассказали ему о наших приключениях и предъявили все документы. Клятвенник Гиппократа забрал бумаги и сказал, что теперь остается только ждать: ввиду нового обязательства, наложенного на них властью министерства здравоохранения,