Фанфик Последняя из рода Блэк - Anastay

Снейп долго молчал.

— Когда вы нанимали Стрейнджера, вы знали, что Сириус невиновен в смерти… Поттеров?

Я покосилась на него.

— А вы знали, что он невиновен?

Признаться, этот вопрос болтался на периферии моего сознания с самого первого курса.

— Нет. Я знал, что их веселая дружба не выдержит войны. Но не знал, что предатель — не Блэк, а Петтигрю.

— Правда?

— Я бы все равно ничего не сделал, даже если бы знал, — неожиданно жестко сказал Снейп. — Я ненавидел… вашего отца. У меня нет причин врать вам.

— Ясно, — после паузы сказала я. — Это неважно. Наверное. Нет, когда я вытаскивала Сириуса, я не знала ни о его невиновности, ни о том, что он мой отец.

— Вы всегда сначала делаете, потом думаете, — раздраженно заметил Снейп.

— Сердце вернее разума.

— Какое гриффиндорское высказывание. Не понимаю, как вы попали ко мне на факультет? — едко сказал Снейп.

— О, съешьте лучше пончик, и сменим тему, — я подтолкнула ему коробку и скрестила руки на груди.

Он не притронулся к пончикам, но и продолжать не стал.

— Дело в татуировках, Блэк? — спросил он, когда я уже начала клевать носом.

— Что? — я не уловила полет его мысли. Только что мы говорили о пончиках, и на тебе.

— Вы решились на брак ради магических узоров? Они позволяют колдовать без палочки, верно?

Я дернула плечом.

— Их не видно, как вы узнали?

— Логика, Блэк. Вам стоит спросить у Грейнджер, что это такое, и тоже начать пользоваться.

— Спасибо за совет, — огрызнулась я. — Да. Мне не очень понравилось быть сквибом на первом курсе. Я прочитала о Майя и нашла Ласаро. Остальное является коммерческой тайной Гватемальского Министерства магии и разглашению не подлежит.

— И что вы можете без палочки? — поинтересовался Снейп.

— Вытаскивать козявки из носа, показать? — ощетинилась я.

Снейп сверлил меня взглядом, и я думала, что еще один вопрос, и я уйду.

— Почему в Гватемале вам не залечили шрам от ожога на левой руке? — задал Снейп тот самый еще один вопрос.

На языке крутилось: «Потому что я получила его позже» и «Потому что это драконово, мать его, пламя», но я осеклась. Он на это и рассчитывал, что выудит из меня побольше информации этим глупым вопросом. Он не мог не понять, что ожог не такой старый и не такой простой.

Я встала и пошла к выходу.

Все же зайду к Дурслям.

Снейп ничего не сказал, пока я надевала пуховик.

Черт, вот бесит, а!

Я приперлась в гостиную в пуховике и уперла руки в бока.

— Дайте честное слово, что больше не будете! — потребовала я.

Он мрачно взглянул на меня со своего ободранного кресла.

— Не буду что?

— Задавать свои дурацкие вопросы! Сегодня, блин, Рождество!

Последняя фраза вышла как-то жалобно.

— Как скажете, Блэк, — медленно проговорил он, постукивая пальцем по остывшей кружке с чаем.

— Чуть не забыла. Держите, — я порылась в карманах и вытащила пузырек из темного стекла.

— Что это? — он взял его с некоторой опаской.

— Яд наги, — я стащила пуховик и бросил его на пол. Жарко. — Знакомый прислал. Разумеется, я по-прежнему не имею никакого отношения к Бхогавати, — язвительно добавила я в ответ на его незаданный вопрос.

— Вы приготовили для меня подарок? — Снейп разглядывал пузырек, блестевший в пламени камина.

— Я была не так зла на вас, чтобы прислать его в рождественском пироге. Но достаточно зла, чтобы передумать присылать вообще, — сказала я.

А в итоге пришла и вручила его лично.

Снейп нахмурился.

Ох, все же он выставит меня за дверь.

Он поднялся с кресла с очень недовольным лицом, и я приготовилась уходить.

— Акцио, — прошептал он без всякой палочки, и ему в руки прилетел увесистый прямоугольный сверток в простой коричневой бумаге. Помедлив, он молча вручил его мне.

«Великобритания, Лондон. Пл. Гриммо, 12. Мисс Гертруде Блэк».

Пару секунд я просто хлопала глазами.

— Но его бы не успели доставить, — произнесла я, глядя на надпись. Снейп не ответил, и я догадалась: — Вы раздумали его отправлять. Почему?

— Я посчитал это неуместным.

Мне кажется, он совсем не шевелился, когда я разрывала бумагу.

Справочник простейших реагентов.

Я замерла, положив пальцы на новенькую шершавую обложку.

— Это предложение?

— О чем вы, Блэк? — резко спросил Снейп.

Я закусила губу и уставилась на золотые буквы названия.

— Я могу не отвечать сейчас?

— Можете.

Я забралась на диван в обнимку со Справочником. Снейп ушел на кухню за новым чаем.

— Ты ненормальная, Грета, — сказал мне Том.

«Ты, знаешь ли, тоже не вписываешься в портрет среднестатистического человека», — огрызнулась я, сползая по спинке дивана и устраивая голову на подлокотнике. Как хочу, так и отмечаю Рождество.

Том покачал головой, а я уставилась на камин. Хорошие, все же, получились огоньки. Нарядные. Лучше, чем у Флитвика.

С этой позитивной мыслью я благополучно уснула.

Глава 61. Сон в зимнюю ночь

Я вдохнула изумительный запах свежесваренного кофе и выпечки. Потянулась, и тяжелый Справочник соскользнул с пледа и шмякнулся на пол.

— Наконец-то, — закатил глаза Том. — Я уже одурел тут торчать.

Похоже, Тому действительно не нравилось проводить время в гостях у Снейпа, если он заговорил такими грубыми словами.

Я протерла глаза, пригладила растрепавшуюся косу и огляделась. Тусклый свет пробивался сквозь затянутые льдом стекла. Вчерашние огоньки почти погасли. Пламя в камине плясало весело и ярко.

Я отбросила тонкий шерстяной плед, побитый молью, и пошла на кухню, откуда доносились ароматы.

— Доброе утро, профессор.

— Блэк, — в своей привычной манере произнес Снейп, сворачивая газету.

Мои губы против воли расползлись в улыбке. Было в этом всем что-то нереальное. Я на кухне у Снейпа. И он не кричит на меня и не метает свои острые взгляды.

— Вы напекли булочек? — не удержалась я от вопроса, стягивая одну с тарелки и подвигая к себе заварочник.

— Еще чего, — процедил он, наливая в мою кружку кипятка из старого медного чайника на плите. — Они из пекарни.

Я подперла кулаком щеку и с умилением уставилась на него, вдыхая душистый аромат чая.

— Прекратите на меня пялиться, — приказал Снейп, прячась за газетой.

Я отщипнула кусочек от пышного края булки.

— Знаете Блэк, — начал Снейп после затяжного молчания. — Я не считаю вашего отца ни достойным человеком, ни хорошим родителем…

— Но? — спросила я, когда его пауза затянулась.

— Но все же вы слишком жестоки с ним, — он убрал газету и уставился в затянутое ледяными узорами окно. Его черные глаза, как всегда, ничего не выражали. — Спустя годы вы будете жалеть о том, как ведете себя сейчас.

Вот как.

Я уставилась в свою кружку, в которой плавали чаинки и лепестки.

Не ожидала от него таких слов. Где же вся его ненависть? Я даже не знала, что он способен на такие размышления.

— Хотите, чтобы я помирилась с ним?

— Не хочу, — Снейп встретился со мной взглядом. — По моему мнению, Блэк заслуживает того, чтобы страдать. Но если вы оттолкнете его, то совсем потеряетесь.

Потеряюсь?

Я хотела спросить его, что это значит, но не успела. Раздался едва уловимый ухом звон, и он встал, скрывшись в прихожей. Открыл дверь, и я с ужасом подумала, что за ней окажется Сириус. Но нет. Спустя секунду в кухню вбежал Кричер.

— Хозяйка Гертруда, к вам пожаловал мальчишка Драко Малфой, сын лорда Люциуса Малфоя, — отрапортовал он.

И по его взволнованному лицу я поняла, что должна встретить гостя незамедлительно.

Черт.

Ремус Люпин накладывал чары на разбитые губы Драко Малфоя.

Я скинула пуховик в руки Пигли и влетела в кухню дома Блэков.

— Что случилось?! Ты цел?! Кричер, усиль защиту дома! Никого не впускать! Кто на тебя напал?! — я плечом потеснила Люпина и взяла его лицо в руки. — У тебя жар!

— Да уймись ты! — поморщился Драко, убирая мои руки. Его щеки горели.

— Ты ранен?!

— Нет! — психанул Малфой. — Простыл… наверное… не знаю, — его губы вдруг дрогнули.

— Юный лорд Малфой сбежал из дома, — пискнул Пигли и протянул чашку с отваром. Судя по запаху — жаропонижающая настойка.

— О, Драко, — наполовину с облегчением, наполовину с жалостью, произнесла я и притянула его к себе. Драко Малфой пару раз всхлипнул мне в плечо и отстранился, пряча глаза и вытирая сопли. Взял у Пигли кружку.

— Поругался с отцом? — спросила я, и он кивнул. — Всерьез?

Драко поставил кружку на стол и шмыгнул носом.

— Можно я поживу у тебя? — вместо ответа спросил он.

Драко Малфой свалился с пневмонией.

Не одна я скандалила в Рождественский вечер. Люциус был недоволен сыном. Он вел себя вразрез с его убеждениями и позорил фамилию. Люциус был уверен, что слабохарактерный Драко окончательно попал под дурное влияние этой Блэк и ее дружков, и заявил, что начиная с четвертого курса, сын будет учиться в Дурмстранге.

Драко был категорически не согласен с позицией отца, что тому и высказал. Люциус пригрозил лишить его наследства и карманных денег, а то и вовсе отречься от наследника. За сына вступилась Нарцисса и тоже получила свою порцию оскорблений.