Тополята - Владислав Крапивин

– Как это незачем?

– Ну, он же был не нужен ни городу, ни себе! Никто в нем не жил. Только сперва мой Народец, а потом ты и Свир. Народец улетел, Свир пропал, ты ушел. Такие громадные дома, наверно, не приспособлены к пустоте.

– В них смещаются Конфигурации пространств! – сообразил Кабул. Вообще-то он в последнее время не думал о Конфигурациях, он думал о тете Оле Свирелкиной. («Мама, вы правда похожи?» – «Как две капли!») Но сейчас опять вспомнил о Пространствах, потому что было в этом объяснение.

– Наверно, – согласился Тенька. Хотя у него зрело еще одно понимание причины.

Тенька проводил Владика в госпиталь и вернулся на Косу. И пробыл там долго.

Цементное облако выглядело седым лишь с утра. Потом оно сделалось желтым от солнца, словно излучало зной. А затем стало сизым. Потому что появилось другое облако – тоже сизое, кучевое, громадное. Оно закрыло солнце. В облачных провалах проскакивали бесшумные молнии. Никто не испугался подкатившей грозы, она обещала прохладу. Но когда грянул отвесный ливень, все бросились кто куда. Даже храбрая полиция…

На Косе было много знакомых и незнакомых ребят, и теперь все кинулись во дворы, а оттуда в свои подъезды или под навесы. Тенька помчался не домой и не в мамину вахтерку. Ближним укрытием был Кокпит. Дверь стояла раскрытой – спасайтесь, люди. И Тенька думал увидеть в дворницкой немало народу, но оказалось – никого, кроме Витали. Он хладнокровно ремонтировал автоматический мусоросборщик собственной конструкции. Торчать на берегу и долго разглядывать рухнувший Зуб он, видимо, считал пустым занятием, поэтому не попал под ливень. Известно, что Виталя ко всему относился философски и промокшему до нитки Теньке сказал:

– Ты немножко сырой. Скидывай фрак и панталоны, пусть высохнут. А тебя надо прогреть изнутри…

Тенька постукивал зубами. Он вынул из кармана мобильник, подышал на него. Тот (мокрый, но «живой») отозвался трезвоном.

– Да, я… Ну, ничего не случилось! Я у Витали, он отогревает меня изнутри…

– Скажи, чтобы отогрел и снаружи. Подзатыльником.

– Вить, мама просит дать мне подзатыльник…

– Обязательно.

– Мам, он говорит, что обязательно!

– Высохнешь и марш ко мне в вахтерку! Я отогрею тебя окончательно.

– Ладно!

Гроза постепенно утихала.

Тенька стащил с себя облепивший его костюмчик с корабликами, развесил на протянутой вдоль стены веревке. Снова стукнул зубами. Виталя набросил на него свою куртку с надписью «Чистота – путь к социализму». Налил в глиняную кружку горячий чай. Тенька закутался, обнял кружку ладонями, сел на верстаке по-турецки и благодарно задышал. И сказал между глотками:

– Мы с Владиком говорили про причины. Из-за которых рухнул Зуб.

Виталя отозвался (опять же философски):

– Все про это говорят…

– Но никто не знает настоящих причин…

– А ты знаешь? Изложи.

Тенька изложил. Про тектонический сдвиг. Про безнадежную пустоту, когда исчезли Народец, Свир и Кабул. Про сдвиг Конфигураций…

– Наверно, все это вместе… Но я знаю еще одну причину.

– Давай, говори, – потребовал Виталя. Не поймешь, с капелькой насмешки или совсем всерьез.

– Мне кажется, дело в Колесе…

– Это как?

– Ну, смотри… Если прикинуть, куда направлено ребро Колеса, оно ведь идет как раз к Зубу. Невидимое, но все равно… оно где-то там… Я думаю, что Зуб незаметно оседал и наконец коснулся колесного края нижней частью. Ну и вот…

Виталя сказал совсем уже серьезно:

– Объяснение не хуже других… А Шурик бы еще добавил…

– Что добавил? – встревожился Тенька.

– Он сказал бы, что Зуб осел в землю, когда умер дед…

Тенька поставил кружку. Осторожно спросил:

– А может, и правда?

– Может… Земля все сильнее реагирует на всякое зло, которое творят люди.

– Дед-Сергей ничего плохого не творил!

– С ним сотворили. Довели человека…

– Гады…

– Да… Кстати, в Институте решили открыть новую кафедру. Для изучения горьких взаимосвязей.

– Чего? – почему-то испугался Тенька.

– Ну, я же объяснял столько раз! Вот смотри. Под столицей рубят старинный лес, а на шоссе – свалка из десятков автомобилей. Завод спускает в заповедное озеро отходы, а на Транссибе летит с откоса состав – дрогнула насыпь. Менты разгоняют студенческий митинг, а в Белом море гибнет сухогруз… Еще одна страна испытала атомную бомбу, а над Европой дикая жара… Кстати, в это же время в Южной Америке жители мрут от небывалых морозов… И никто не понимает взаимосвязей таких событий. А это вздрагивает матушка-планета. Может, надеется, что люди очнутся…

Тенька скинул куртку. Покачал ногами. Допил теплый чай.

– Вить… но мы же посадили тополя. Это хоть что-то… против вырубки леса…

– Если смотреть философски, то да… Дед-Сергей говорил, что на вас вся надежда.

– На кого на нас?.. – Тенька смущенно съежил голые плечи.

– Он сказал, на «тополят». Вроде тех, кто в здешних дворах.

– Ну и на тебя тоже, – буркнул Тенька, чтобы скрыть смущение.

– Ну да! Алена говорит, что я все еще дитя…

– А когда вы поженитесь?

– Она сказала: «Когда поумнеешь».

– Ей мало, что ли?! – возмутился Тенька. – Ты и так…

– А она говорит: «Пока еще не так…»

– Женская логика!

– Да. Ужас… Кстати, об ужасах. Тень, я должен тебя предупредить…

– Чего еще? – опасливо спросил Тенька.

– У меня тут появился жилец. Когда увидишь, не верещи и не падай в обморок… Подожди, я сейчас.

Виталя сходил за перегородку и вернулся с тарелкой. На ней стояла перевернутая литровая банка. Виталя поставил тарелку в метре от Теньки. Под банкой, среди хлебных крошек… «Ма-ма-а..!» – Тенька слетел в верстака. И… замер на четвереньках. И медленно встал. Таракан под банкой самодовольно шевелил усами. Он был крупный, солидный, сытый…

– Ну, не могу же я прогнать его на все четыре стороны, – виновато сказал Виталя. – Я нашел его у входа в подвал… Он ведет себя как ручной…

В первый миг Теньке показалось, что он сделался голый и его облепила сразу тысяча тараканов. Он дернул кожей, как корова, прогоняющая слепней. Но… не завизжал. Тараканы осы́пались. Остался лишь тот, под банкой. Он, в общем-то, был не страшнее жука, которого однажды на Косе показал Теньке Шурик. Какая разница?

Тенька поднял банку (так саперы снимают крышку с откопанной мины). Таракан – подумать только! – сел на задние лапки и насторожил усы. Как антенны! И Тенька… да, он отставил банку и положил мизинец на край тарелки.

Таракан подумал, подошел и влез на мизинец. Каждая клеточка организма замерла в Теньке. Но это было последнее замирание. Почти сразу Тенька понял, что не боится. Так же, как никогда не боялся бабочек, гусениц и божьих коровок.

Таракан щекочуще перешел с мизинца на тыльную сторону ладони. Потом на запястье. И еще выше. Двинулся к локтевому сгибу.

– Глазам не верю… – выдохнул Виталя.

– Это мой таракан, – с легкой гордостью сообщил Тенька.

– Почему твой?!

Краем глаза наблюдая, как таракан подбирается к плечу, Тенька рассказал про спасение «этого зверя».

– Ушам не верю. И глазам… – повторил Виталя. – Слушай, а ты правда не боишься?

– Не-а… – Таракан устроился у Теньки на плече с видом альпиниста, покорившего вершину.

– Его зовут Трешкин, – вдруг сказал Тенька.

– Почему Трешкин?!

– Понятия не имею… Так придумалось… Виталь, у меня еще одна мысль… не отвязывается…

– Излагай, – суховато сказал Виталя.

– Про Колесо…

– Я догадался.

– Раз оно такое… волшебное… и могучее… Нельзя ли его приспособить для медицины? Чтобы лечило все болезни у всех людей? А то вон сколько всяких несчастий…

– Великое Колесо Мироздания приспособить… – хмыкнул Виталя.

– Ну, я не так сказал… но…

– Нельзя, Теньчик, – устало выговорил Виталя.

– Почему?!

– Оно здесь перестало работать…

– Как? – обмер Тенька. – Не движется?!

– Полоса движется. Но стена ничего не пускает в себя… Я пробовал недавно. Несколько раз…

– Что пробовал? – потерянно переспросил Тенька, хотя сразу все понял.

– Ну, например… положил монетку, потом карандашный огрызок. А еще – стручок от акации… и даже полудохлого комара. Все это подъезжает к бетону и остается на месте…

– Почему?

– Тень, ну откуда я знаю?.. Кто может понять, о чем думает Великое Колесо… Может, спохватилось и решило, что не его это дело – заниматься лечением всяких мелких тварей на планете Земля. У него сверхкосмическая задача: хранить устойчивость Всемирной Оси…

– Разве одно другому мешает? – обиженно спросил Тенька.

– Кто знает… Вдруг втянется на Колесе в другое пространство семечко от клена, а там – бац, и вспышка сверхновой звезды! Или «черная дыра», в которую провалятся несколько галактик…

– Ну и фиг с ними, – сумрачно подвел итог Тенька. Но, кажется, с некоторой опаской.

– Тебе «фиг», а тем, кто в них обитает…