Цианид - Кристина Старк

Даже культовое кино, романтизирующее преступность, вроде «Крестного отца», «Банд Нью-Йорка» и «Одиннадцати друзей Оушена», не смогло смягчить мое отношение к ней.

Возможно, мое сознание жило в некоем идеализированном мирке, посыпанном сахарной пудрой и шоколадной стружкой, но я ничего не могла с собой поделать. Криминал был для меня чем-то абсолютно негативным, беспросветно-черным, и ничто не смогло бы убедить меня, что внутри него могут быть оттенки. Ничто не заставило бы поверить, что мафиози может быть джентльменом, что торговец наркотиками может быть славным парнем, что насильник может быть примерным семьянином.

Я уронила лицо в ладони и плакала, пока от макияжа не осталась одна мазня. Даже вздрогнула, когда посмотрела в зеркало. Я не могла прийти на вечеринку Джуна в таком виде. Да и вообще больше не хотела ни на какую вечеринку. Я завела мотор и помчала в дом Митчелла, едва разбирая дорогу. Слезы застилали глаза, размывая мир в калейдоскоп – нелепый и жуткий.

Митчелл позвонил мне, пока я ехала, но я не нашла в себе сил ответить. Вернувшись, я замерла на пороге нашего дома, как ночное животное, застигнутое на дороге лучами дальнего света, и горе обрушилось на меня. Захотелось забиться под одеяло и ждать того, кто сможет меня утешить. Только вот единственный, кто мог бы это сделать, был также тем, кто разбил мне сердце.

Я зашла в спальню, сняла платье, подол которого был залит моими слезами и каплями потекшей туши, открыла шкаф в поисках другой одежды и… внезапно что-то заставило меня застыть на месте. Какое-то неясное подозрение. Я распахнула ту часть гардеробного шкафа, где были вещи Митчелла: несколько простых рубашек, толстовок и стопка футболок. В верхние отделения я никогда не заглядывала, но теперь внутренний голос приказал мне сделать это. Я забралась на стул и открыла верхние дверцы.

Здесь тоже была одежда, но это было совсем не то, что Митчелл обычно носил. Я увидела ярлыки, и мои глаза полезли на лоб: несколько курток и толстовок от Stone Island, рубашки Boss и немыслимо дорогие дизайнерские футболки, обувь от Balenciaga, кожаные ремни от Gucci. Я залезла в самый верхний ящик и обомлела. Там лежали очень дорогие аксессуары и часы, а также несколько пустых коробок от бижутерии с чеками и сертификатами. Та цепочка, которую Митчелл носил на шее, была сделана из платины и стоила десять тысяч евро. Сертификат был выписан на его имя. Вещи, на которые простой курьер не в состоянии заработать, даже если сотрет себя в порошок, развозя заказы.

Я сползла с табурета и села на кровать. Мозг беспомощно тонул во всей этой информации: наркокурьер, преступник, отсидел, был связан с бандой!

Я закрыла лицо руками, размазывая по лицу слезы и сопли. Телефон снова зазвонил, и я вздрогнула, словно услышала не рингтон, а вопль.

– Все в порядке? – спросил Митчелл, когда я приняла звонок. – Может подобрать тебя где-то?

– Не надо, – ответила я таким голосом, что сама его не узнала. – Было много работы. Я скоро буду.

Я все равно не смогу прятаться, оттягивать этот разговор и делать вид, что ничего не случилось. Мне нужно было выяснить все прямо сейчас, пока моя крыша не слетела окончательно.

То платье, в котором я планировала поехать на вечеринку и которое залила слезами и тушью, невозможно было наспех привести в порядок. Я вынула из шкафа другое – белое, обтягивающее, с глубоким вырезом на спине. Пожалуй, оно было слишком откровенным. Из-за открытой спины его нужно было носить без лифчика, но ткань была очень тонкой, и через нее просвечивали соски. Слишком расстроенная, чтобы париться над этой проблемой и искать решение, я просто разделила волосы на две части и позволила им струиться по груди.

Подходящие к платью туфли тоже плевали на все приличия: каблук был слишком, почти порнографически высоким. И на это тоже плевать, подумала я, наспех приводя лицо в порядок и выстраивая в голове план разговора. Я была хороша в построении планов, например, на раз-два могла расписать план большой статьи. Однако, когда доходило до реальной жизни, мои планы почему-то рушились быстрее, чем я успевала дописать их до конца.

На вечеринку я опоздала на полтора часа. Вошла с черного входа, когда веселье было уже в самом разгаре. Внутри было шумно и суетливо, BTS громыхали из колонок, столики уставлены закусками, которых было так много, что гости за вечер так и не успели их разгрести. Рисовое вино и соджу [15] сияло в маленьких стаканчиках. С потолка свисал серпантин и огромные красные звезды.

А потом я увидела Митчелла. Он стоял в стороне и рассеянно кивал какому-то парню, который что-то увлеченно рассказывал, пытаясь перекричать музыку. Митчелл сжимал в руке телефон и то и дело смотрел на дисплей. Он звонил мне, когда я уже подъезжала, и мне показалось, что и сейчас тоже он смотрит именно на мой номер. Мне показалось, что он ждет меня и очень сильно.

Он выглядел роскошно: на нем была одна из его безумно дорогих рубашек – тех, что он держал в верхнем шкафу. Идеально сидящие на его заднице и явно не в Penneys купленные брюки. Цепочка за десять тысяч отбрасывала отблески на шею. Золотой, опасный мальчик, скрывающий свои богатства, нажитые нечистым путем. И вовсе не курьер. Вовсе не тот, в кого я влюбилась.

Вот откуда в нем этот стиль, эта уверенность, эта гипнотическая раскрепощенность и легкость, с которой он вливался в любое общество. Он просто знает, что такое большие деньги. А деньги всегда делают людей расслабленными и уверенными в себе – как крепкий алкоголь.

Джун приметил меня раньше, чем Митчелл. Выходил из подсобки и наткнулся на меня. На старике был фартук с нарисованными на нем атлетическими «кубиками» и нелепая бумажная конусообразная шляпа именинника. Не будь я по уши залита гормонами стресса, непременно рассмеялась бы.

– Вау! Я сейчас ослепну от твоей красоты, милая Несса! – воскликнул он и поцеловал меня в обе щеки.

– С днем рождения, Джун, – проговорила я, обнимая его. – Пусть исполнятся все мечты.

– Да куда ж они денутся, мать их! Спасибо, что пришла! Митчелл все ждет тебя! Митчелл! Сынок! Ты только глянь, кто тут!

Я замерла на месте, как будто туфли намертво приклеились к полу – ни шага не могла сделать вперед. Митчелл поднял голову и увидел меня. Все вокруг медленно закружилось и поплыло. Я схватилась за плечо Джуна, чтобы не грохнуться. Комок подкатил к горлу – большой и колючий.

Митчелл подошел ко мне, глядя так, будто не узнавал. Обнял и прошептал на ухо: «Ну наконец-то. Господи,