Сыны мести (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна

— С каждым днём ты всё больше походишь на начертателя, — проворчал Ормар, наблюдая за моей работой, когда мы сидели вечером у костра. — Но не зазнавайся. Ты ещё не начертатель, а мелкий колдунишка.

— Знаю, — улыбнулся я. — Но теперь я чувствую, что конец обучения совсем близко. И знаю, что главную мудрость придётся постичь самому. У каждого начертателя свой путь.

— Видать, ты и правда научился пользоваться головой. Но предчувствие тебя не обманывает. Конец твоего обучения близко.

И это было странно: ведь я ещё должен был познакомиться с ильвами, заполучить фетча и сотворить смертное проклятье. Если ильвы так же хитрят со временем, как и гнавы, то я могу закончить только с одной из рун лишь к осени. А то и вовсе пропасть на год. Кто ж знает, что взбредёт в голову этим народам?

— Конгерм близко, я чую, — проговорил Ормар, уставившись на огонь. — Как он придёт, поешь и отправляйся к ильвам. С ними придётся сложнее, чем с гнавами — эти народы очень различаются. Гнавы живут землёй и всем, что можно потрогать или попробовать на зуб. Ильвы иные. Они даже редко проявляются в нашем мире во плоти. И чтобы их увидеть, нужно подготовиться.

— Научишь?

Ормар кивнул и плотнее запахнулся в плащ. Заметив это, я принёс из хижины шкуру и укутал его ноги.

— Спасибо, Хинрик, — отозвался колдун.

Ни желчи, ни издевательств. Я так привык к Ормару Эйрикссону — мужу, который мог уничтожить меня и мою веру всего парой фраз, что сейчас чувствовал себя растерянным. Теперь он относился ко мне иначе — как суровые отцы добреют к детям, чуя близкую смерть. И это причиняло мне невыносимую боль. Мы вздорили, спорили, порой я не понимал и ненавидел его, но сейчас всё это перестало иметь значение. Он был мне дорог, и он готовился уйти. Мне оставалось лишь относиться с уважением к естественному ходу жизни. Порой руки чесались начертать целящие руны, но Ормар запретил. «Всё должно идти своим чередом». Так он сказал.

— Знаешь, как выглядят куриные грибы? — Спросил колдун, пододвинувшись ближе к костру.

— Это которые с красными шляпками в белую крапинку?

— Да. И юбка на ножке, как у поганки.

— Они же ядовитые! — возмутился я.

— Вороньи ягоды тоже, но мы едим их, чтобы получить видения.

Я хитро прищурился.

— Значит, ты тоже проводил зейд?

— И не раз. Глупо не пользоваться надёжным средством только потому, что ты родился с яйцами. Но частить с такими обрядами нельзя. Всё же яд.

Я кивнул.

— Что нужно сделать с грибами?

— Набери корзинку, затем растолки в миске, добавь воды, дай немного настояться. Затем отожми грибы и выкинь, а сок оставь. Рассеки руку, начерти руну Ил и обратись к ильвам, попроси показаться и явить мудрость. Половину выпей сам, другую вылей в ручей или водопад. Здесь недалеко есть подходящий, к западу. Мы берём там воду. Огонь не разводи и факел не бери — отпугнёшь. Главное — чтобы тебе никто не помешал и не отвлёк. Что бы ни происходило за твоей спиной, не оборачивайся. Что бы ни увидел, что бы ни услышал — оборачиваться нельзя.

— А что будет?

— Беда.

— Почему так?

— Ильвы сами решают, как и когда тебе явиться. Увидишь их против их воли — накажут. И не поднимай на них железо, они его ненавидят.

— А что будет?

— Не знаю. Каждый раз по–разному. Нельзя предугадать. Если отвлекут, лучше попроси прощения за беспокойство и проведи обряд в другой раз. Ильвы — самые страшные и непостижимые из всех созданий богов. Всегда помни об этом. Сейчас тебе нужно пообщаться с ними, чтобы твоя руна получила силу. Но впредь старайся к ним не обращаться. У них свои понятия о хорошем и плохом. И желания, что ты им загадаешь, могут принести большое горе.

Об этом я знал. Ильвов считали прекрасными и очень злобными созданиями. Скальды рассказывали, что боги создали сперва ильвов, но им не понравилась их норовистость. И затем они сделали людей — менее мудрых, не таких красивых, но покорных воле богов. Ильвы оскорбились, возревновали и возненавидели и создателей, и созданий. Жрицы на Свартстунне никогда к ним не взывали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Буду осторожен, — пообещал я. — Хорошо, что куриные грибы немного светятся в темноте. Найду легко.

— Верно.

Со стороны тропы послышался лёгкий шорох. Спустя несколько мгновений к дому вышел Пттицеглаз. Он шёл, нагруженный большим, но лёгким мешком. Увидев нас, он приветливо взмахнул рукой и ускорил шаг.

— Долго ты на этот раз, — проворчал Ормар.

— Ну так дело важное.

Я непонимающе переводил взгляд с учителя на Птицеглаза. Конгерм отмахнулся.

— Это наше, я обещал кое–что принести Ормару. Как гнавы, Хинрик?

— Отпустили, как видишь.

— И то хорошо.

Ормар похлопал ладонью по дереву, на котором сидел.

— Тебе пора, Хинрик. Иди. Плошку и воду не забудь.

Я кивнул. Конгерм пристально глядел на меня, словно хотел что–то сказать, но не проронил ни слова. Я прихватил из дома миску, проверил нож и отправился на запад, надеясь найти ручей по шуму воды. Едва я покинул поляну с хижиной, Ормар принялся о чём–то тихо переговариваться с Птицеглазом. Ну и пусть секретничают, у меня тут проблема посерьёзнее.

Тьма снова хозяйничала в лесу. Как велел колдун, я не взял факела, но прихватил посох — новый шест настолько хорошо лежал в руке и так мне нравился, что я не хотел с ним расставаться ни на миг. Попетляв по тропам и продравшись через густые заросли орешника, я вышел на берег ручья. Узкий — можно перепрыгнуть, если как следует разбежаться. Но я решил не идти дальше, а пойти вверх по ручью и найти водопад. Я поглядывал по сторонам в поисках грибов. Обычно они росли под елями, но встречались и возле других деревьев. Жучки–светляки роились над травами, словно помогали мне искать. Здесь было так красиво и безмятежно, что я даже остановился полюбоваться лесом. Жаль, что старые духи остались лишь здесь. А ведь когда–то так было везде…

Грибы нашлись в ельнике — красные в белые пятна шляпки выросли идеальным ведьминым кругом. Я поклонился.

— Духи лесные, хранители этого места. Позвольте мне набрать довольно грибов, чтобы совершить ритуал. Взываю к вашей помощи и клянусь не брать сверх меры.

Из–за толстого елового ствола выглянула лисица, уставилась на меня внимательными глазами и тихо тявкнула, мотнув головой.

— Благодарю.

Я опустился на корточки и принялся аккуратно срезать грибы. Плошка у меня была небольшая, а ещё требовалось добавить воды, поэтому я взял всего пять. Выпрямившись, я попятился и снова раз вознёс благодарность. Лисица убежала.

Водопадик — совсем невысокий, всего в человеческий рост, возник сразу за изгибом ручья. Я опустился на колени, выложил грибы, зачерпнул немного воды и принялся крошить отраву в плошку. Хорошенько отжал пальцами и положил сосуд на колени, разглядывая лес.

Духи говорили — кажется, я научился слушать их голоса, но не понимал речи. И всё же я чувствовал их присутствие. Они наблюдали за мной. Не показывались, но я был для них новым гостем, и они явно любопытствовали. Пока грибной сок настаивался, я увидел семью оленей, пришедших к водопою, насчитал несколько зайцев и даже заметил барсука. Наконец мне показалось, что настой был готов.

Я отжал грибы и выгреб их из миски, затем рассёк палец и принялся чертить им руну Ил на колдовском питье.

— Взываю к вам, древний народ ильвов! Хозяева Ильвхейма, хранители мудрости и утраченного колдовства. Прекрасные и опасные, услышьте меня! Я Хинрик из Химмелингов, будущий начертатель, взываю к вам. Явитесь пред мои очи и даруйте мне знание, какое сочтёте нужным!

Я сделал несколько глотков тошнотворно противного настоя, стараясь не морщиться. Глотку обожгло горечью, но я терпел. Оставшуюся часть я вылил в ручей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Услышьте меня, о ильвы! — повторил я. — Явитесь пред мои очи. Пожалуйте мне свою мудрость и испытайте меня, если желаете этого.

Теперь требовалось ждать, и я не знал, сколько. Ну что ж, вся ночь впереди, не замёрзну. Позади меня со стороны хижины Ормара зашуршали ветви, я услышал мягкие шаги по траве.