К черту любовь! (СИ) - "Nogaulitki"

— Смотри, как бы ты потом не разочаровалась, — проговорила Волжак и перевела взгляд на телевизор, который работал фоном.

Я не понимала, с чего она завелась, и в чем была причина этих ее слов. Но, очевидно, Екатерина Александровна устала от мирного сосуществования. Поэтому, чтобы не поругаться окончательно, я помолчала пару минут, а потом сказала:

— Знаешь, наверное, я пойду. Мне еще вещи собрать нужно. Я… напишу тебе потом.

— Хорошо, — кивнула она и даже не взглянула на меня.

Я встала, убрала стул, еще раз взглянула на Волжак, что так неожиданно заинтересовалась новостями на канале РБК, и вышла за дверь.

***

Я специально не писала ей, давая возможность прийти в себя и проанализировать сегодняшний вечер. Надеялась, что она поймет, что была не права. Но, по всей видимости, Волжак была иного мнения обо всей этой ситуации, потому что она так и не написала. Хотя обычно мы до самой ночи обменивались смс-ками. Решив, что тоже не буду давать слабину, я легла спать. Вставать нужно было рано, поэтому необходимо было выспаться. Вот только сон никак не шел. Не хотелось думать, что эта непонятная ссора затянется до моего возвращения. Поэтому почти в час ночи я взяла телефон, чтобы написать Волжак. Но только я разблокировала его, как на экране загорелось оповещение об смс. Я, практически затаив дыхание, открыла сообщение.

Сучка-босс: Прости. Я не знаю, что на меня нашло. Наверное, устала от этой больницы и хочу уже выйти отсюда. Я не хотела тебя обидеть.

Я с облегчением выдохнула. Значит, ей не плевать. И на радостях, напечатала:

Я: Извинения принимаются. Все в порядке. Завтра уже будешь на свободе.

И завершив это смайликом с поцелуем, отправила. Когда до меня дошло, ЧТО я отправила, я тут же захотела отменить сообщение, но оно уже было прочитано.

Сучка-босс: Ого, Ирина Николаевна, а вы умеете желать спокойной ночи.

Вдогонку она прислала ехидный смайл. Я улыбнулась.

Я: Просто рука дрогнула. Хотела отправить другой. Но вы можете продолжать тешить свое самолюбие, Екатерина Александровна.

А нечего расслабляться.

Сучка-босс: Ну, да. Я так и подумала. Спокойной ночи. Удачного полета.

Я: Спокойной ночи.

***

В самолете было душно, а Градовский был слишком близко. Его тучное тело занимало все сиденье и даже вываливалось за его пределы. Хотелось быстрее долететь и заселиться в отель. А еще больше хотелось вообще никуда не лететь, а встретить Волжак и отправиться с ней куда-нибудь. Потому что я уже, черт побери, скучала. А еще у меня не было очень давно секса. И, по всей видимости, не будет еще минимум две недели. Чертова работа.

Долетели мы без эксцессов, также быстро добрались до отеля, где заселились в соседние номера. А потом отправились в головной офис. И так весь день я провела в беготне за Градовским, который уже почему-то не краснел и не смущался, а настойчиво звал вечером на ужин. Я отказывалась, как могла, благо, Маша предложила встретиться, поэтому у меня действительно была причина отказаться.

Волжак выписалась, написала, что все прошло хорошо, и она почти не хромает, но больничный у нее до конца недели. Плакалась, что не знает, чем себя занять, так как давно у нее не было таких затяжных выходных. Я рассказала о своих приключениях, и о том, что встречаюсь с Машей, пообещала передать привет.

С Машей мы посидели в хорошем итальянском ресторане, говорили почти все время об Оксанке. Поэтому устала я быстро. И к полуночи уже была у себя в номере, где сразу улеглась и забылась сном.

Следующий день был практически как предыдущий, только Градовский стал еще более настойчивым, что не могло не напрягать. Невольно вспомнились предостережения Волжак. Волжак, кстати, почти не писала мне весь день, чем еще больше вывела меня из себя.

В начале девятого я вышла из душа. Посмотрела на телефон, увидела сообщение от Волжак. А ведь я написала ей в час дня! Она только решила мне ответить?!

Сучка-босс: Ну, как твой день?

Я: О, я рада, что ты появилась. Думала, может, ты сломала вторую ногу, поэтому пропала.

Сучка-босс: Кто-то не в настроении?

Ее ехидный смайл в конце предложения буквально вывел меня из себя! Она даже не объяснилась, чем занималась весь день и почему меня игнорировала!

Я: Кто-то устал и хочет спать!

Сучка-босс: Ммм… Жаль.

Я: Что?

Сучка-босс: Что кто-то устал и хочет спать. Хотела сделать тебе сюрприз. Отправила с посыльным.

Мне? Сюрприз? Это мило. Ладно, может, я и не буду ворчать на нее еще три дня.

Я: Что за сюрприз?

Сучка-босс: Скоро доставят.

Интересно, что это? Цветы? Конфеты? Или Волжак придумает что-то пооригинальнее?

Через пару минут в дверь постучали. Я только-только успела нацепить халат. Когда я открыла дверь, то поняла, что даже если бы у меня был час на то, чтобы гадать, что это будет за сюрприз, я бы все равно не догадалась.

В черных джинсах и черном свитере, как всегда с идеальной укладкой, передо мной стояла Волжак.

— Сюрприз, — тихо сказала она, чуть улыбнувшись.

— Охренеть, — только и смогла сказать я, глядя на нее.

Глава 46

— Охренеть, — снова повторила я, не веря своим глазам. Какого черта происходит? Она приехала… ко мне?

— Мне немного не ясно, это хорошее «охренеть» или типа… «какого черта ты тут делаешь?», — подняв бровь, спросила Волжак, все еще стоя на пороге и держа в руках куртку.

— Это… Это хорошее «охренеть», — очнулась я, открывая шире дверь и предлагая ей зайти.

— Спасибо.

— Но все же… Что ты… Что ты тут делаешь? – она прошла внутрь и осмотрелась.

— Я? Ну, у меня типа… пара дней отпуска… Решила проведать Москву… — неопределенно ответила она, продолжая осматривать мой одноместный номер.

— Как твоя нога? – я вспомнила, что еще недавно она лежала загипсованная.

— Нормально.

— Я не вижу на тебе лангеты, — пробормотала я.

— Я… использовала бинт.

— Бинт?

— Эластичный. Лангета неудобная.

— Ты серьезно? Ты полторы недели лежала в гипсе. У тебя была трещина. А тебе неудобно?! – иногда меня раздражает ее привычка все решать самой, не слушая советов и наставлений.

— Ты сейчас ругаешься? – усмехнулась она, наклонив голову. Черт! Нельзя быть такой милой! Хотя, наверное, это не то слово, которое в обычной ситуации подходит к Волжак, но она действительно все чаще стала казаться мне милой.

— С тобой бесполезно что-то обсуждать, — вздохнула я. – Ты все равно никогда не слушаешь.

— Со мной все в порядке, я же сказала, — в ее голосе стали слышны прежние стальные нотки. Волжак не любила говорить о своем самочувствии и казаться нездоровой. Стоит только вспомнить тот случай с ее простудой. – Как насчет того, чтобы поужинать? – решила она перевести тему.

— Эм… Поужинать? – переспросила я.

— Ну, когда в вечернее время люди принимают пищу, это называется ужин, — как ни в чем не бывало язвила она.

— Ах, вот что это, — кивнула я с той же интонацией.

— Ну, так как?

— Мне нужно переодеться, — ответила я. Конечно, я согласна! Я что, дура, отказываться?

— Ты и в халате выглядишь неплохо, — усмехнулась Волжак, оглядывая мои голые ноги, а я покраснела.

— Спасибо, но я все же переоденусь, — пробормотала я, стараясь вернуть лицу прежний цвет.

— Хорошо. Я подожду тебя внизу. Вызову такси, — она развернулась и направилась к двери.

— А где… Где твои вещи? – опомнилась я, понимая, что у нее даже сумки нет.