Тридцать девять и девять (СИ) - Джим Вестван

позор ни за что терпел. Давыдову много чего припомнили, начиная с высокого доверия при назначении в штаб сразу после военного училища и заканчивая шикарной квартирой, куда ж без нее! Конечно, он не стал оспаривать свое нахождение на службе в нетрезвом виде: хотя он и не пил с самого утра, однако закончил же точно под утро! Никаких освидетельствований не нужно, он вину свою полностью признает и строгий выговор считает справедливым, даже относительно мягким наказанием, учитывая то, сколько времени на это закрывали глаза. И так по-отечески участливо пытался говорить с ним вице-адмирал… Как же стыдно перед ним было, как мог Данил до такого докатиться!

Этот разговор действительно его встряхнул, заставил увидеть себя со стороны. На что это похоже в глазах нормальных людей, чем может все закончиться? Увольнением со службы, потерей квартиры, друзей, возвращением в Киев?

Самое страшное будет, когда отец узнает, что его дорогой Данечка — обычный алкаш и за пьянку уволен из армии. На себя Данилу давно плевать, но отец этого точно не заслужил! А мама?.. Жутко подумать даже, что будет с его веселой, легкой, беззаботной мамочкой! Сколько они уже терпели из-за него, на сколько лет он и так уже укоротил им жизнь? А как вытащил его тогда отец! Как не позволил окончательно сломаться… Чтобы теперь любимый сыночка придумал себе новую проблему, от которой стремится загнуться? И, опять же, только он на это способен! Ну кто еще, если не больной на голову Данилка, может такой придурью мучиться?..

Получив взыскание по службе и кое-как закончив день, Данил быстро шел по улице, спеша попасть домой. Он должен бороться с этим, он должен что-то придумать! Данил чувствует, что мог бы это сделать. Он мог бы найти способ иметь ребенка, не имея жены, вот только сейчас он не может на этом сосредоточиться.

У него путаются мысли и трудно дышать. Его знобит, его начинает тошнить, у него болит голова, и вообще состояние у Данила ужасное. Ему нужно немного выпить, тогда сразу станет легче, и он сможет начать думать. Конечно, он больше не напьется до скотского состояния, он вообще бросит пить, просто сейчас ему необходимо совсем немножко, чтобы начать мыслить…

А с противоположной стороны города, снова пристроив Андрея вернувшимся в город родителям, к дому приближалась Ленка Стельникова, предвкушая предстоящий спектакль.

Сегодня она дает Давыдову сражение. Он не хочет разговаривать по-хорошему, поэтому Ленка переходит к активным действиям. Она уже к ним перешла и теперь должна прийти точно вовремя, не раньше и не позже, поэтому тоже идет довольно быстро.

Вчера Ленка уже решила все рассказать Мише. В течение трех последних дней она подлавливала Давыдова, придумывала разные предлоги и затаскивала к себе в квартиру. Она говорила, что ей срочно нужно переставить шкаф или вынести на улицу Андрюшкину детскую машину, а Мишки нет дома. Давыдов, конечно, ни разу не отказал, но, быстро со всем справившись, моментально смывался. Ему, видите ли, срочно надо было уходить. Он даже ни разу не остался поесть и снова закрывался у себя. Да он, кажется, уже и не ест ничего и скатывается с поразительной скоростью.

Больше тянуть было нельзя, и вчера, сидя в ванне, Ленка уже составляла речь, которая откроет наконец вернувшемуся домой Стельникову глаза на то, что его лучший дружок и прямой подчиненный, похоже, решил их покинуть. Мишка от него не отстанет: он будет скручивать ему руки, засовывать в рот кляп и просто с ним драться. Он позовет на помощь всех приятелей, но Давыдова не отпустит. Это, конечно, далеко не лучший выход: это громкий скандал, ведь Давыдов тоже так просто не сдастся, и в эту историю втянутся все, кто имеет к нему малейшее отношение. Об этом узнает Чернова, которая снова начнет его доставать и сделает еще хуже. Об этом узнает папаша Чернов, который, возможно, решит за все отыграться. Об этом узнают соседи, а следовательно, весь состав их знакомых и родственников, а дальше про Давыдова разнесется такое, что он вовек потом не отмоется. Но больше Ленке ничего не остается. Она не может его перехитрить!

Ленка с досады брызнула водой на крашеную стену ванной, посмотрела на стекающие по стене капли, и неожиданная идея пришла ей в голову. Это ведь так просто! Она выкурит Давыдова из его норки. Она же его соседка сверху! Правда, это будет нелегко в их кирпичном доме, построенном на совесть в отличие от современных бетонных коробочек, которые светятся насквозь. Но если с умом взяться за это, то Ленка справится. Уж умения подстраивать гадости Стельниковой точно не занимать!

И сегодня она взялась. Процесс пошел еще часов шесть назад. Убедившись, что система работает нормально, Стельникова собрала Андрюху и поехала к родителям. Никто не придерется! Просто бестолковой Елены Яковлевны не было дома, а у родителей не работает телефон, который Ленка, придя к ним в гости, втихаря отключила, выдернув шнур из розетки.

***

Данил не мог понять, почему так истерично орет на него старая вдовушка с первого этажа и не отстает от него ни на шаг, пока он поднимается по лестнице.

— Да что такое? — повернулся к ней Давыдов возле двери.

— Открывайте немедленно! — верещала высушенная старушка, и Давыдов, пожав плечами, стал поворачивать в замке ключ.

Бабулька шла за ним следом, пока он двигался к кухне, откуда доносились подозрительные звуки проливного дождя.

Это был не просто протекший потолок, а грандиозный потоп. Выйдя из прихожей, Данил сразу оказался в довольно глубокой луже, которая простиралась на весь коридор и образовывала лиманы в комнатах. Промочив ноги, он добрался наконец до кухни, которая представляла собой парализующее сознание зрелище. Потолок, стены, модная финская мебель, присланная недавно из Киева, истекали тоненькими струйками, будто давыдовская кухня — это каюта затонувшего пассажирского катерка, которому перед отплытием забыли подремонтировать палубу.

Чуть не сбив по пути убедившуюся в его невиновности вдовушку, Давыдов побежал в подъезд. Стельниковых нет дома, но что можно сделать, даже если бы они пришли? Кажется, хуже и быть не может! Хорошо хоть кот где-то шатается, а то ведь неизвестно, умеет ли он плавать!

Выглянув из-за угла, Ленка увидела вылетевшего на улицу Давыдова. Он явно в полуобморочном, но зато трезвом состоянии. Самое время Ленке появиться.

— Стельникова! — завопил Давыдов не спеша приближающейся соседке. — Где ты была?!

— У папы, — скромно и тихо ответила Ленка, стараясь фиксировать во взгляде подобие невинной придурковатости.

— Где?! У папы?! Ты всех затопила, идиотка!

Ленка и в