Змееныш - Андрей Левицкий

На него не обращали внимания. Варвару загнали в водокачку, там также оставались Колобок с Заточкой и Слон, который поднялся на крышу и с помощью мини-рации руководил действиями сталкеров. Филин в би­нокль осматривал окрестности, по большей части он глядел на север и северо-запад: Змееныш должен был появиться оттуда.

Мертвый, Коновал и Дикобраз, закончив таскать боеприпасы, присоединились к сталкерам на стенах. Тревожная тишина повисла над Лесным Домом.

* * *

Переходя овраг по широкому бревну, Змееныш на миг сбился с шага, но затем пошел быстрее. Поток псев­допсов и слепых собак захлестнул окрестности, за ними выступало стадо кабанов, следом топал, сотрясая землю, Самсон, семенили бюреры во главе с Шайтаном, замы­кали Ромул и Рем.

Змееныш в который раз обдумывал план нападения. Сложнее всего было с бюрерами: даже их относительно развитое сознание не могло справиться со стрельбой из автомата. Ведь это не только нажимать на спусковой крючок, но и целиться, перезаряжать... До того Змее­ныш не стремился обзавестись оружием, но после появ­ления Шайтана с его карликами забрал стволы и ножи у убитых свободовцев. Он понимал: придется брать бюре-ров-стрелков под личный контроль, как бы это ни ска­залось на ходе всей операции.

Зона затаила дыхание в ожидании грозных событий. Солнце повисло низко над горизонтом, казалось, даже облака не движутся в чистом бледно-голубом небе. Пер­выми из леса выбежали кабаны. Филин, прокричав на весь Лесной Дом: «Идут!!!», нервно дернул спусковой крючок, и тишину разодрала короткая очередь.

— Стой! — гаркнул Слон в ухо сталкера. Тот икнул от волнения и вытер мокрые ладони о штаны. Емеля с Заикой вытянули шеи, глядя на несущееся к холму стадо крупных, как на подбор, мутантов.

— Там же мины... — прошептал Емеля, облизнув сухие губы.

— Вот и берегите патроны, — отрезал Слон, сжимая рацию. — Стреляйте в тех, кто прорвется.

Змееныш не просто приказал Клыку направить стадо к зданию на вершине холма. Чтобы привести ка­банов в ярость, он через пси-сеть подключился к их простым сознаниям, нашел в каждом тлеющую искор­ку природной ярости и раздул ее несколькими мен­тальными импульсами. Затем поднял на поверхность собственную ярость — как тогда, давно, когда погибла экспедиция Мазая, — и послал ее кабанам. Ненависть ко всему живому застила разумы мутантов красной пе­леной, и кабаны ломанулись по склону, ничего не видя перед собой.

Черно-коричневое цунами захлестнуло подножие холма. Змееныш подтолкнул, и волна разделилась на три потока — средний хлынул вверх, два других пошли в обход, огибая холм, заходя с других сторон.

— Стратег хренов. — Слон сплюнул и крикнул в ра­цию: — Готовсь!

Топот ног сотрясал землю. Мутанты промчались между развалюхами в нижней части склона и вырвались на открытое пространство, разбивая копытами опоясы­вающую холм дорогу.

Мощный взрыв взметнул фонтан земли, разбросав нескольких кабанов. Других ранили осколки, и мутанты заметались, давя друг друга, натыкаясь на новые мины, на остатки изб, оград, колодезных срубов и сараев. Заи­ка что-то пробормотал, Емеля зажмурился.

Послышались взрывы с южной стороны и тут же — с западной. Сталкеры на стенах пригнулись, затыкая уши. Дым застилал склоны, уже невозможно было разо­браться, что там происходит, из сизых клубов взмета­лось пламя, грохот взрывов. Визг и хрюканье раскати­лись по лесу.

Змееныш не стал выбирать себе хорошее место для наблюдения, залезать на дерево или искать другую воз­вышенность: ему не надо было видеть глазами. Он сел на обочине дороги спиной к холму, опустив ноги в ка­наву, сложил руки на коленях, сощурившись, окинул мысленным взором картину боя. Ощутил новые сознания, злобные и хитрые... Ага, это крысы, прячущиеся в некоторых подвалах и амбарах.

Загрохотали взрывы, Змееныш почувствовал заме­шательство кабанов и усилил давление, поддал ярости, как машинист подбрасывает уголь в топку паровоза, на­правил оставшихся в живых к бетонной стене вокруг водокачки. Нужно взорвать как можно больше мин, чтобы расчистить дорогу остальным. Кабаны носились по холму, врезались друг в друга, пропарывая клыками бока, снова натыкались на мины — и гибли.

Взрывы стали реже, вскоре они почти стихли. Ветер относил дым к лесу, сквозь сизые клубы стали поступать очертания разрушенных построек и трупов между ними. Некоторые развалюхи остались целы, но большинство рассыпались, две избы горели.

Клык прорвался к ограде, сознание его вспыхнуло свирепой яростью, но тут загрохотал пулемет. Если бы секач успел добраться до подножия бетонных плит, пу­леметчик с крыши не смог бы его накрыть, но мутант не успел — крупнокалиберные пули пробили спину, сло­мали хребет. Азиат, лежащий на дороге за спиной Змее­ныша, вскочил, тихо взывал, скребя когтями землю. Змееныш послал ему успокаивающий импульс. Что-то глухо пророкотал Самсон, поднял голову сидящий под деревом Рем, а Ромул поскреб кривыми когтями грудь. Скоро, передал Змееныш по всей Своре.

Вслед за Клыком из дыма к ограде вырвались по­следние кабаны — их осталось с десяток, не больше.

— Огонь! — скомандовал Слон.

Застучали пулеметы, сталкеры на стенах тоже начали стрелять. Ослепленные яростью и дымом кабаны неслись вперед и падали под пулями, не пытаясь увернуться.

— Ага! — закричал Емеля, водя стволом из стороны в сторону, и тут же воскликнул: — Это что такое?!

Из леса выскочили слепые собаки. Впереди стаи длинными прыжками мчалась рыжая самка.

Беспрепятственно преодолев склон, они с лаем на­чали носиться вокруг стены.

— Дьявол! — взревел Филин, пытаясь накрыть оче­редью рыжую самку. — Они ж наши выстрелы чуют!

Некоторым мутантам действительно удавалось увер­нуться от пуль, отпрыгивая в последний миг. Их все равно убивали, но телепатические способности собак усложнили задачу осажденных. Лежащие за пулеметами Филин, Емеля и Заика перебили больше всех, сталкерам на стенах везло меньше, они часто промахивались. Со­баки продолжали носиться вокруг стены, лая и рыча. Люди, чувствуя себя в безопасности, ощутили азарт — это напоминало тир со стрельбой по движущимся ми­шеням, и на стене даже стали раздаваться смешки, кто-то предложил соседу на спор, что сумет пристрелить больше мутантов...

Этого и добивался Змееныш. Увлеченные стрельбой сталкеры не увидели, как псевдогигант под охраной пя­терых вооруженных автоматами бюреров вышел из леса. Самсон успел подойти почти к самым воротам, когда его наконец заметили сквозь дым. Со всех сторон зазву­чало:

-Эй!

— Смотрите!

— Идут!

— Что это?!

Бюреры с человеческим оружием! Невиданное зре­лище вызвало среди сталкеров панику. Неужели Му­тант что-то сделал с этим подземным отродьем, что-то мистическое, непонятное, отчего полуживотные-полу­дикари разом поумнели и научились обращаться с ав­томатами?

Кулак Самсона обрушился на ворота. Створки со­дрогнулись, жалобно заскрипели петли. Сталкеры возле ворот высунулись из-за стены и открыли огонь. Сидя­щий на обочине Змееныш вцепился в свои колени. Одновременно подняв автоматы, бюреры вдавили спуско­вые крючки. Один сталкер вскрикнул, схватившись за плечо, упал на землю, другие поспешно спрятались.

С крыши водокачки пулеметчики не могли стрелять по псевдогиганту: его скрывали ворота.

Пока пятерка бюреров защищала Самсона, в атаку включились остальные карлики. Раздался хриплый вой, он быстро нарастал. Филин перекрестился, увидев под­земного жителя, непривычно высокого, с отвисшим брюхом и огромной челюстью в руках, который вырвал­ся из-за развалин. За ним бежали другие карлики, а впе­реди склон окутывало разреженное серое облако, оно катилось, постепенно густея, увеличиваясь...

— Камни! — крикнул Филин. — Берегись!!!

Сотни поднятых бюрерами камней заколотили по ограде, по стене водокачки и по головам тех сталкеров, кто не успел спрятаться. Рухнул с проломленным чере­пом Скальпель, завизжал, прижав ладонь к раздроблен­ному плечу, Лысый.

Для Змееныша это была самая сложная часть атаки. Приходилось держать в голове сразу пять сознаний, кон­тролировать их одновременно, смотреть пятью парами глаз, десятью руками поднимать автоматы, пятью паль­цами нажимать на спусковой крючок, целиться в пять разных целей... Пять картин мира накладывались друг на друга, мешаясь, с пяти разных ракурсов чередовался об­зор на ворота и стены вокруг — а ведь еще надо было за­ставлять Самсона ломать створки, сдерживать рвущихся в бой псевдопсов и направлять слепых собак, которые по-прежнему отвлекали сталкеров на стенах. Он много тренировался, но голова все равно болела, ее будто рас­пирало от множества картин и чужих эмоций, перед гла­зами ползли пульсирующие круги. Уже несколько раз он терял контроль то над одним, то над другим бюре-ром-стрелком, с трудом восстанавливал — пока наконец не понял: минута-другая, и пси-сеть рассыплется.