Заговор - Джонатан Рабб

— Боже, вот проныра! — Стайн снова уселся на диван и выгнул спину, опираясь на подушки. — Стулья у вас не очень-то удобные.

— Прошу меня извинить, но ничего не поделаешь.

— Понимаю. — Боб пол ожил папки на столик. — Я и не знал, что настолько приметен. Хотя буен — это как-то чересчур. — Повернулся к Саре: — А что это за разговоры про зерновой рынок? Не хотите ли вы сказать…

— Самолет, Боб. И наблюдения за выздоровлением. Это все, что должно вас волновать.

Он по-прежнему смотрел ей прямо в глаза:

— А вы позаботитесь обо всем остальном.

— Ладно.

Стайн медленно склонил голову:

— Надеюсь только, что вы знаете, что делаете.

По указанию Ферика Ксандр двадцать минут назад заснул, агент пояснил, что ему к такому не привыкать, а потому он вполне перебьется, даже несмотря на раненую руку: «Так, зацепило, ничего страшного. Отдыхайте, пока можете». Ксандр понимал, что его друг храбрится и лукавит, но нервы и усталость взяли свое, и веки смежились. Теперь, после череды беспокойных снов, он проснулся на холодном сиденье, плечо, припавшее к ледяному оконному стеклу, вообще едва двигалось. Напротив не шевелясь сидел Ферик, пара прокомпостированных билетов торчала из складки сиденья у стены, их отражение трепетало на оконном стекле, за которым темнело небо. Два клочка бумаги были единственным свидетельством того, что проводник все же совершил обход. Поезд начал тормозить.

— Спасибо вам. Наверное, мне нужно было поспать.

— Да. — Ферик не сводил глаз с вагонной двери, впрочем, без особой сосредоточенности ввиду явного отсутствия пассажиров. — К следующей станции подходим, пятой после Зальцгиттера.

Ксандр уставился в окно, глаза различили смутные очертания города вдалеке, более четкое сияние огней по краям приближающейся платформы. Линии небольших кирпичных построек все четче выступали из тумана, когда поезд затормозил и звук скрежещущей стали прокатился по вагону. Ферик пригнулся поближе к окну, чтобы получше разглядеть станцию, но почти тут же отпрянул назад. Секунду спустя Ксандр почувствовал, что бледнеет. Там, на обоих концах платформы, стояли в ожидании два здоровяка: к лысому гиганту присоединился второй, с еще более внушительной фигурой.

— Ложись! — шепотом приказал Ферик, и Ксандр послушно выполнил команду. Сам же агент, быстро миновав проход, уже скользнул на сиденье, где не было окна (с него удавалось, оставаясь незамеченным, видеть платформу), пока поезд проезжал мимо первого здоровяка. Ксандр распластался под окном, все внутри умоляло его хоть одним глазком взглянуть, однако страх прочно припечатывал к полу.

Ферик продолжал следить за вторым здоровяком, стоявшим всего в трех вагонах от них: достаточно близко, чтобы заметить, как его голова почти незаметно повернулась, а потом опустилась в сдержанном поклоне. Сигнал! Ферику эта тактика слишком хорошо знакома — сигнал для стоявшего на другом конце платформы означал: встречаемся посередине и загоняем добычу. Дождавшись, когда здоровяк влез в поезд, Ферик сорвался с сиденья, побежал по проходу и подхватил Ксандра:

— Надо уходить.

Вцепившись в компьютерную сумку, Ксандр последовал за ним в конец вагона. Поезд набирал ход, обоих качало из стороны в сторону, и Ксандр только теперь убедился, что левая рука Ферика повреждена серьезнее, чем сам агент признавался. Она висела плетью, бесполезная, пока они, минуя дверь за дверью, пробирались по пустым вагонам, хорошо понимая, что сеть вокруг них затягивается. На пятой открытой площадке между вагонами Ферик вдруг остановился.

Завывания ветра перешли в сплошной визг, когда дверь за ними закрылась, не давая и словом перемолвиться. Ферик жестом велел Ксандру прижаться к стене вагона, затем указал на сварную лесенку, ведущую на крышу. Ксандр, ухватившись за цепное ограждение, смотрел, как взбирается по лесенке Ферик, прижав к телу левую руку. Минуту спустя он добрался до верха, втягивая голову в плечи от ветра, который едва не сорвал его с лесенки. Агент устоял, закинул ногу на крышу и быстро туда взобрался. Еще десять секунд спустя сверху появилась рука и взмахом пригласила Ксандра подняться. Поезд пошел на поворот, Ксандра швырнуло вперед, и он еще сильнее ухватился за цепь, служившую ему единственной опорой, чтобы устоять на ногах. Затаив дыхание, он, прижимаясь всем телом, миновал дверь и начал взбираться по лесенке.

С каждой перекладиной ветер задувал все сильнее и сильнее, Ксандр вынужден был, как Ферик, действовать одной рукой, поскольку другая судорожно сжимала сумку. Через минуту он добрался до верха, и голову дернуло назад мощным потоком воздуха. Ксандр вскарабкался на крышу, плотно прижал сумку к себе, взгляд не отрывался от двери внизу, а ветер молотил со всех сторон. Почти три минуты оба, лежа, терпеливо выжидали, не промелькнет ли тень по открытому пространству внизу.

Внезапный порыв ветра снизу… дверь открылась… и показалась здоровенная фигура, рука ступившего на площадку крепко прижимала к голове шляпу, которую ветер рвал с неистовой силой. Вдруг здоровяк споткнулся, его рука метнулась к двери в поисках опоры, стальная дверная ручка утонула в огромной лапище. Пригнувшись, он протиснулся в дверь и скрылся из виду.

В тот же миг Ксандр, извиваясь, пополз к лесенке, но Ферик быстро поймал его руку и с силой прижал к крыше вагона. Подтянувшись ближе, Ферик поднял голову и приблизил губы к уху Ксандра. Ветер барабанил сверху, заглушая слова агента, но разобрать их все же удавалось.

— Они… встретятся… посередине поезда… потом разойдутся… поодиночке… нам всего один останется.

Ксандр кивнул, но тут порыв встречного ветра приподнял худенького агента, сдувая его с поезда. Ферик с силой вцепился в поручень, тянувшийся по краю крыши. В этот момент, повинуясь инстинкту, Ксандр налег плечом на спину Ферика, удержав агента от падения, но сразу ощутив пронзительную боль — напоминание об осколке стекла, впившемся в плечо. Ферик оглянулся на Ксандра, благодарно кивнул и дал знак возвращаться к лесенке. Три минуты спустя оба стояли по сторонам вагонной двери, ожидая возвращения своего преследователя.

Для Ксандра последовавшие минуты обратились в вечность. Его донимала не просто физическая боль: саднящее плечо, замерзшие уши и лицо, — а еще и тревога, что этого последнего нападения ему не пережить. Никогда прежде не было даровано ему времени осмыслить свои поступки и возможности. Не было времени поразмыслить. А именно размышления и делали все это невыносимым. Да открывай же дверь! Набрасывайся, в глотку мне вцепись, все, что угодно! Только давай сразу, сейчас! Но дверь оставалась закрытой, равнодушной к истерике человека.

Ферик встал справа: негласное понимание того, что Ксандра должны увидеть первым, главная цель, соблазн обратить ловчего в ловимого. Ферику предстояло дождаться и напасть сзади. Оба осознавали, как нужно ему это преимущество: от его левой руки в схватке толку будет мало. Заря поднималась над горизонтом, новый день проступал сквозь густой туман, позволяя лучше видеть площадку.

Дверь распахнулась, показалась огромная фигура. Ксандра он узнал мгновенно, руки вытянулись вперед в положение для атаки, плечи распрямились, и Ферик напал сзади. Того, что случилось дальше, Ферик не ожидал. Здоровяк с силой лягнул ногой, угодив агенту в солнечное сплетение и отбросив к железной стене. С той же силой он врезал Ксандру в челюсть, сбив с ног, а потом ударом под ребра уложил и Ферика. Ксандр, шатаясь, поднялся на ноги, видя, как здоровяк удар за ударом гвоздит Ферика в грудь. Поезд пошел влево, и Ксандр с маху ткнулся здоровяку в спину.

Этого хватило, чтобы тот, потеряв равновесие, ухватился за Ферика как за опору, и всех троих отбросило к вагонной двери. Внезапно нога здоровяка взметнулась и ударила Ксандра в пах. От резкой боли тот сразу свалился на пол, а сумка грохнулась о площадку.

Ксандр чувствовал, как первая волна тошноты подбирается к горлу, пока он силился уговорить себя схватить сумку. Он лежал опасно близко к краю, рука слабо сжимала нижнюю ступеньку лесенки. А над ним высился здоровяк с обмякшим телом Ферика в руках, окровавленная голова агента моталась из стороны в сторону. Одним коротким рывком здоровяк поднял ношу на вытянутые руки и швырнул Ферика в темную пустоту. Секундой позже Ксандр почувствовал, как стальная перекладина выскальзывает из руки.

Рейнджровер удивил несказанно. Судя по пристрастию Седжвика к дорогим костюмам, Сара ожидала, что к гостинице подкатит роскошный лимузин или, на худой конец, приличный «мерседес». А вместо этого — четырехприводной вездеход, из которого вылез Джордж, чтобы помочь ей забраться на сиденье. Сара переоделась в темные брюки, простой жакет и полотняную блузку. Коль скоро суждено ей играть роль послушной мелкой сошки Эйзенрейха, убийцы в прошлом, нанятой исполнять его приказы, то и одеваться следовало соответствующе. Элегантно, но практично: достаточно, чтобы произвести впечатление и соответствовать образу, какой они, несомненно, увидели в ее досье.