Книга 3_Город богов - Юлиана Суренова

– Кто ты, Бур? – спросил молодой караванщик. – Служитель?

– С чего ты взял? – тот поперхнулся смехом.

– Ты похож на служителя, говоришь как служитель…

– Нет! – фырнул Бур. – Еще чего! Мне на земле забот хватает, о душе пусть заботятся другие.

– И, все же…

– Я… – он на мгновение замешкался с ответом. – Помощник помощника старшего купца.

– Того, что приходил вчера со служителем?

– Ага.

– Он богат?

– Да-а! Несметно. Он ведает всеми храмовыми поставками, владеет половиной полей и мукомолен, бойней, солеварней и еще много чем.

– Наверное, это очень ответственное дело – работать на такого важного человека?

– Что верно то верно.

– Он заключил большую сделку с хозяином караван, – Ри хотелось узнать как можно больше о жизни города, – наверно, сейчас у вас забот невпроворот…

– Тебе интересно, почему я вожусь с вами, вместо того, чтобы заниматься делами? – Бур сощурил левый глаз, подозрительно глянув на юношу. – Какой любопытный!

– Прости, если я спросил что-то запрещенное.

– Эх, да ладно, – небрежно махнул рукой горожанин. – Мне самому нравится допытываться до сути… Ты симпатичен мне, парень, уж сам не знаю почему. И я отвечу: тот, кому я подчиняюсь – посредник. Он и сам торгует помаленьку, однако в основном его зовут в безвыходных ситуациях, когда кому-то очень хочется купить что-то такое, что другой не собирается продавать. Я же как раз по таким делам и нахожусь у него на подхвате: сбегай туда, поговори с тем, узнай то, принеси это.

– А Ри помощник летописца! – не выдержав, сказала Сати. Ей так хотелось показать горожанину, что они не маленькие дети, что у них тоже есть дело, которым можно гордиться.

– Летописца? Ну, ты даешь! Такого бы даже я придумать не смог!

– Это правда, – вскинув на Бура взгляд, проговорил Ри. – Я помогаю ему… Немного: что-то переписать или подправить.

– Даже так? Интересно, с каких это пор простые смертные, да еще караванщики, пишут легенды? Если мне не изменяет память, прошлый раз, эдак тысячу – две лет назад, ну там, сто лет в ту или другую сторону, составлением легендарного цикла и летописи занимались трое магов, получившие перья, чернила и бумагу из рук самой госпожи Гештинанны, – с его губ не сходила усмешка. Весь вид Бура показывал, что он не верит ни одному сказанному караванщиками слову, полагая, что те просто таким странным, слишком невероятным, а потому абсолютно точно проигрышным способом стараются набить себе цену в его глазах.

– Ты слишком хорошо помнишь легенды… для помощника посредника, – юноша нахмурился. Ему не нравилось, что чужак, не знавший о нем и их караване абсолютно ничего, торопится обвинить его во лжи.

– Я уже говорил, что любопытен… К тому же… Ах да, я забыл упомянуть: мой дед служитель. Он хотел, чтобы я пошел по его пути и со временем заменил на этой "благородной стезе". Он рассказывал мне, маленькому карапузу, все эти легенды по десять раз, водил в храм, заставлял учить молитвы… Но добился лишь того, что мне это все так опостылело, что я сбежал из дома.

Ри и Сати переглянулись.

– Нам трудно поверить в твой рассказ, точно так же, как тебе в наш, – качнул головой караванщик.

– К чему мне лгать вам? – криво усмехнулся горожанин.

– А нам? Зачем нам тебя обманывать? Все дело в том, что у нас необычный караван…

– Да, я слышал что-то там, – поспешил остановить ее горожанин. Он знал цену информации и умел ею торговать, но только не в том случае, когда на чашку весов бросалось не золото, а жизнь. Тем более что…

Трава зашуршала. Выйдя из-за деревьев, неспешной ленивой походкой к говорившим направились трое взрослых горожан.

Крепкие, полные сил и здоровья, с одинаковыми широкоскулыми насмешливыми глазами, тонкими резкими чертами лица и темными длинными волосами, по пряди которых были заплетены в косичку у левого виска, они казались похожи, как дети одного отца.

Одеты пришельцы были по городскому обычаю в светлые туники-безрукавки из овечьей шерсти и длинные полотнища-плащи, закрепленные на плече заколкой. На руках поблескивали, стягивая могучие мышцы, золотые браслеты, в уши были вдеты серьги, правда, в отличие от женщин, протыкавших мочки, у мужчин проколы были сделаны с краю ушной раковины.

Они подошли, остановились, с интересом разглядывая чужаков. Вообще-то, справедливости ради, нужно сказать, что юношу они не удостоили даже взгляда, так, легкого взмаха ресниц, в то время как девушка привлекла их внимание своей легкой стройной фигуркой, которую так подчеркивал шелковый цветастый сарафан, приталенный и подпоясанный атласной лентой.

– Возвращайтесь, откуда пришли! – прошипел Бур. Он сразу весь собрался, ощетинился, словно зверь, готовившийся защищать свою добычу.

Те, с явной неохотой оторвавшись от захватывающего зрелища, скользившего по грани между увиденным и придуманным, на мгновение повернулись к юноше:

– Каких интересных гостей ты привел! – а затем вновь все их внимание вернулось к торговцам. – Ну-ка, ну-ка… Неужели к нам пожаловали маленькие караванщики? – глаза пришельцев сощурились.

– Они не для вас! – черты его лица изменились до неузнаваемости, от прежней беззаботной веселости не осталось и следа, на смену пришла настороженность, глаза блеснули звериной злостью.

– Перестань кипятиться, Кроха, – один из троицы по-приятельски хлопнул Бура по плечу. – Никто не претендует на твою добычу. Тем более что, раз ты притащил их сюда, значит, тебе нужна помощь, за которую, как ты знаешь, придется отстегнуть долю в общую казну…

– Я пришел не к вам, а к Ларсу!

– Ай-ай-ай, Кроха, как невежливо! – продолжали те, добродушно подшучивая над своим младшим товарищем и беззлобно забавляясь его яростью. – Ты же все время брезговал работорговлей! Неужто, наконец, достаточно повзрослел, чтобы отбросить свои детские комплексы-идеалы?

Они вели себя так, словно были уверены, что их случайные гости глухи и не услышат ни слова… Или же играли на чувствах не только Бура, но и караванщиков, которые с ужасом следили за разговором мускулистых громил, походивших скорее на сподручных работорговца, чем помощников торгового посредника.

– Наши родители щедро отблагодарят за наше спасение… – Ри не сразу решился заговорить.

– Да, конечно… Если другие покупатели не предложат больше.

– Не ваше дело! – резко перебил говорившего Бур. – Они мои и мне решать!

– Но ведь ты ничего не смыслишь в работорговле! – сероглазый мужчина, поигрывая мускулами рук, скучающе сочувственно глядел на своего собеседника, казавшегося рядом с ним еще моложе и слабее, в то время как двое его спутников покатывались с хохота. – Тебя сто раз обманут и обдурят. И откуда ты возьмешь написанное писцом свидетельство о том, что они принадлежат тебе по праву? Ты не сможешь подделать его. А мы сможем.