Люди Севера: История викингов, 793–1241 - Джон Хейвуд

Гендерные роли распределялись четко. Мужчины пахали, охотились, рыбачили, торговали и сражались. Физически тяжелые ремесла, вроде кузнечного или плотницкого, также были их уделом. Жизнь женщин ограничивалась главным образом домом и хозяйством: они пекли, квасили, пряли, ткали, шили, доили коров, сбивали масло, лечили больных и присматривали за детьми, а в богатых домовладениях распоряжались слугами и рабами. Как символ их домашней власти женщины носили при себе ключи от дома и от семейного сундука с деньгами. В отсутствие мужчин, уехавших торговать или на войну, на женщинах лежала вся ответственность за семейное имущество, а вдовы, если не выходили замуж вновь, занимали в обществе место мужей. Власть Ауд Мудрой, вдовы короля, над ее челядью и приверженцами была неоспорима. Но все же одной мужской обязанности – предводительствовать воинами – Ауд выполнять не могла, и несомненно именно это заставило ее принять решение уплыть в новую страну.

Ауд заняла несколько сотен квадратных километров земли по берегам Брейда-фьорда, поселившись в Хвамме, там, куда море выбросило столбы от ее вождеского седалища. «Сага о людях из Лососьей долины» описывает, как Ауд раздавала земли своим приверженцам:

«Той же весной, когда Унн поселилась в Хвамме, Колль женился на Торгерд, дочери Торстейна Красного. Свадебный пир устроила Унн. Она отдала за Торгерд всю долину Лаксдаль (Лососья Долина), и Колль построил себе двор южнее реки Лаксы (Лососья Река). (…)

После этого Унн еще многим раздала куски занятой ею земли. Хёрду она дала всю долину Хёрдадаль (Долина Хёрда) вплоть до речки Скрамухлаупсы (Прыгучая Река). Он жил в Хардабольстаде (Двор Хёрда) и был очень видным человеком, и у него было хорошее потомство… Унн сказала своим людям:

– Теперь вы должны получить награду за ваши дела. Нет у нас недостатка в средствах, чтобы вознаградить ваши старания и добрую волю. Вам известно, что я дала свободу человеку по имени Эрп, сыну ярла Мельдуна, потому что я не хотела, чтобы он, человек такого высокого происхождения, носил звание раба.

Затем Унн дала ему Саудафелльсланд (Земля Овечьей Горы) между речками Тунгуа (Междуречная) и Мида (Средняя)… Соккольву она дала Соккольвсдаль (Долина Соккольва), и он жил там до старости. Имя одного из ее вольноотпущенников было Хунди. Он был родом из Шотландии. Ему она дала Хундадаль (Долина Хунди). Имя четвертого раба Унн Мудрой было Вивиль. Ему она дала Вивильсдаль (Долина Вивиля)»[7].

Ауд не единственная освободила рабов. Холодный климат Исландии не годится для интенсивного земледелия, и разумнее всего было использовать земли под пастбища с далеко разбросанными хуторами. В таких обстоятельствах уследить за рабами трудно, и было удобнее дать им волю и статус арендаторов. В итоге рабство в Исландии вскоре исчезло. Большинство ферм и деревень стояли у моря, а внутренние области острова, не считая юго-запада, самого населенного края страны, оставались – и остаются поныне – необитаемы.

Основой исландской экономики стало животноводство: в основном колонисты разводили крупный рогатый скот и овец, но выращивали и свиней. Долгими зимами скоту нужно находиться в помещении, а дойным коровам и овцам – еще и хорошо питаться. Поэтому крайне важна была заготовка сена. Лошадей разводили и для работы, и на мясо. В укрытых долинах южного берега выращивали ячмень, но вообще-то зерно и мука оставались по большей части импортом и роскошью. Таким образом, диета исландцев была богата мясом и молочными продуктами, но почти не содержала хлеба и овощей. Рыбалка, промысел тюленей, морской птицы и водоплавающей дичи, сбор яиц, ягод и моллюсков, разделка выброшенных на берег китов помогали дополнить рацион. Изучение скелетов первых поселенцев показало, что при всей несбалансированности рациона население здесь было здоровым и упитанным. В Скандинавии основным строительным материалом служил лес, но в Исландии его почти нет. Поселенцы выходили из положения, выводя стены своих длинных домов из камня, обложенного дерном, так что жерди нужны были только для стропил (крылись крыши тем же дерном). Дерн давал отличную защиту от холода и ветра.

Учреждение альтинга

Чем больше поселенцев прибывало в Исландию, тем больше в ней творилось беззакония, так как возникавшие споры легко перерастали в затяжную кровавую вражду. Власть на местах присвоили годи, немногочисленный класс богатых вождей, которые оказывали землевладельцам покровительство в обмен на военную и политическую поддержку. Годи буквально означает «жрец», и в Скандинавии это слово бытовало именно в таком значении, но в Исландии годи представляли собой институт светской наследуемой власти. В то же время они не были закрытой кастой – этот статус можно было и заработать, и, если не повезет, лишиться его. Простой свободный земледелец едва ли мог бы удержать за собой землю без протекции годи, но это не значит, что вожди воспринимали лояльность приверженцев как данность. Если годи не слушал их мнения и пренебрегал их интересами, свободные общинники могли пойти служить другому господину, как часто и делали. В итоге исландские вождества были скорее политическими объединениями, чем территориальными единицами, а сторонники одного годи могли быть разбросаны по обширной территории.

В эпоху викингов главным государственным институтом после монархии в Скандинавии был тинг, собрание свободных граждан, на котором принимались новые законы, разбирались споры и уголовные дела. Этот институт викинги несли с собой всюду, где ни селились, и географические названия с элементом «-тинг» распространены, например, в Великобритании, в тех областях, где было много норманнских колонистов: это и Тинвальд на острове Мэн, и Тингуолл на полуострове Уиррел, и Дингуолл в Росс-и-Кромарти, и Тингуоллы в Оркни и на Шетландских островах. В Исландии уже через несколько лет после появления первых колоний годи начали проводить местные тинги для разрешения частных споров. Вместе с тем к началу X в. стало ясно, что необходима какая-то более высокая власть, способная разрешать крупные конфликты, что оказалось не по силам местным тингам. Можно было обратиться к королю Норвегии, но это нанесло бы ущерб независимости Исландии, так что где-то около 930 г. годи согласились учредить всеисландское собрание, высокий тинг (альтинг). Однако прежде, чем собирать его, предстояло решить одну проблему: в Исландии не было национального закона. Поселенцы прибывали из разных мест со своими местными обычаями и правом, что неимоверно затрудняло разбор тяжб и споров. В порядке подготовки к учреждению высокого тинга человек по имени Ульвльот был послан в Норвегию на три года, чтобы изучить законы Западной Норвегии и приспособить их к исландским условиям.

В эпоху викингов своды законов в Скандинавии опирались не на общие принципы, а на определенные соответствия наказаний и проступков. Множество положений касались выплаты маннбота (компенсации, как правило, денежной) за увечья и убийства. Определенные суммы устанавливались, например, за утрату кисти, всей руки и пр. Сумма зависела не только от характера увечья, но и от общественного положения потерпевшего. Эту особенность исландцы не приняли: за всех свободных людей назначалась одинаковая плата. Что касается рабов, то за их убийство или причинение им увечий компенсацию выплачивали хозяину. Кража обычно каралась повешением: считалось, что штраф вору заплатить не из чего. Самое страшное наказание – объявление вне закона – полагалось тем, кто не признал решение суда или отказался платить компенсацию. Такого преступника в прямом смысле слова лишали прав: любому дозволялось безнаказанно убить его. Объявленный вне закона мог внести за свою жизнь выкуп (обычно массивное серебряное кольцо), и тогда наказание заменялось трехлетним изгнанием, а кроме того в условленных местах преступник, если он собирался покинуть страну, мог три года по-прежнему пользоваться защитой закона. Если же по истечении этого срока он не уезжал, то статус изгоя становился безоговорочным и пожизненным, что означало полное отторжение обществом. Помогать такому чем-то, хотя бы просто накормить или пустить в дом, считалось преступлением, и даже за границей объявленный вне закона не был в безопасности. Нелегко приходилось и его семье. Имущество приговоренного изымалось, а его дети объявлялись незаконнорожденными и теряли права наследства. Такому полному изгою исландский закон оставлял единственную возможность реабилитироваться – убить другого изгоя. В этом был особый расчет: посеять среди отверженных обществом взаимное недоверие, чтобы они не объединялись в шайки.

В случаях оскорбления чести скандинавские законы предполагали разрешение спора не в суде, а поединком. В Исландии такой поединок назывался хольмганг (прогулка на остров), потому что обычно устраивали их на речных островах. Этим законом легко могли злоупотреблять искусные воины.