Хейанке (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич

Оглядев картину разрушений слегка ошарашенным взглядом, девушка посмотрела на меня и растеряно пожала плечами. При этом никакого шока и раскаяния в ее глазах не было даже близко. Скорее безмерное удивление…

— Я… первый раз так… Не думала, что получится…

— Это хорошо, что получилось, — в ответ серьезно произнёс я. — И главное, вовремя…

— Да, — Асука покивала, — и спасибо, что привёл меня в чувства. Я…— в этот момент принцесса наконец заметила лежащего на полу князя и, побледнев, уточнила: — Что? Что с твоим братом?

— Он жив, но пока без сознания.

— А ему можно чем-то помочь? — поинтересовалась девушка, с болью глядя на своего жениха.

— Да, — я кивнул. — Если ты его поцелуешь, он очнётся быстрее.

— Я?! — принцесса резко повернула голову и с сомнением посмотрела на меня. — Но…

— Ну а кто? — пожал плечами я. — Если я его поцелую, он гораздо меньше обрадуется. Не просто же так в книжках пишут о том, как принцессы целуют своих избранников?

Самым сложным в этой ситуации было не улыбнуться, но у меня получилось! Ну а Нори, надеюсь, оценит эти мои старания. Ведь чего только не сделаешь ради младшего брата.

— Да, но… — Асука покивала, опустилась на пол и, наклонившись, коснулась губами Нориных губ.

В этот момент брат открыл глаза, и… это была лучшее, что я видел за последние несколько месяцев!

Принцесса резко отпрянула и покраснела, брат пару раз моргнул и, очевидно, сообразив, что произошло, смущенно улыбнулся. Вот прямо шикарная сцена для какого-нибудь фэнтезийного фильма! Красавица принцесса и раненый самурай в разрушенном храме богини. Жаль только, что кинематограф тут появится очень нескоро. М-да…

Чудовищным усилием сдержав наползающую на губы улыбку, я кивнул и таким же серьезным голосом произнёс:

— Ну вот — помогло. В общем, вы тут целуйтесь, а я схожу — приведу этого хромого урода. Свадьбу-то никто вроде не отменял.

Тагути Рюу нашелся в одной из небольших комнат с открытым окном. Бежать не пытался. Не, ну а кто бы мог предположить, что ситуация разрулится в нашу пользу? Ну и с его больной ногой особо не побегаешь.

Монах сидел на циновке и, очевидно, молился. Никакого саке и чашек в этой комнате не было, что лишний раз доказывало то, что предал нас именно он! Вот не зря меня предупреждала богиня…

Услышав шаги, Рюу поднял взгляд, увидел меня красивого, и побледнел.

— Т.. Таро-сан, вы?! А т-там? Я слышал грохот…

— Все хорошие живы, а плохие подохли, — смерив монаха презрительным взглядом, холодно произнес я. — Говори: сколько тебе заплатили эти ублюдки?!

— Н-не заплатили, — со вздохом потряс головой монах. — Обещали убить, если я не сделал бы так, как они хотели. Нужно было выставить князя Ясудо в не лучшем свете. Простите, Таро-сан, я обычный монах…

— Со священным саке, как я понимаю, проблема? — оглядев комнату, с сомнением произнес я. Затем подошел, поднял монаха за шкирку и, вложив ему в руку трость, подтолкнул в сторону выхода. — Пошли! Устроим безалкогольную свадьбу.

Монах шел сильно хромая, громко стуча палкой по полу. Все такой же бледный. С трясущимися руками и, чтобы он не упал, я поддерживал за плечо.

Пыль в зале уже немного осела, и сквозь проломанную крышу было хорошо видно луну. Светило словно бы ободряюще улыбалось мне с темного неба, и это добавляло уверенности.

Нори уже был на ногах. Князь и принцесса стояли неподалеку от алтаря и со стороны напоминали двух пионеров, впервые заглянувших на школьную дискотеку. Не, ну а как еще такое назвать? Стоят рядом, но друг на друга стараются не смотреть, словно оказались тут случайно. И самое интересное, что ни один, ни вторая на мажоров не похожи ни разу. Хотя, казалось бы…

Нужно будет с братом профилактическую беседу потом провести. А то рассказывает он, что ходил в Веселый квартал, ну да… Впрочем, влюбленные — они же все с прибабахом…

Зайдя в зал, монах остановился, огляделся и, заметив Асуку, дрогнувшим голосом произнес:

— Простите меня, госпожа…

Принцесса ничего ему не ответила. Монах тяжело вздохнул и покачнулся так, что мне снова пришлось схватить его за плечо. Одновременно с этим, взгляд Рюу упал на алтарь. Глаза дзинсу расширились, он поднял руку с тростью, указывая вперед и испуганно прошептал:

— Алтарь! Что с ним?

Я повернул голову в указанном направлении, и тут заметил слева смазанное резкое движение.

Рюу перехватил второй рукой трость, сорвал с нее ствол и оставшимся в руке стилетом, коротко пробил в мое незащищенное горло.

Меня спасли навыки с предыдущей работы. Конвоируя задержанного, никогда нельзя спускать с него глаз. И даже оглядываясь, ты всегда держишь его в поле зрения. Вот и сейчас…

Блокировать такой удар из моей позиции было нельзя, только уклоняться. Это получилось с огромным трудом, ведь, по скорости, этот урод не уступил бы асурам.

В свете оранжевых фонарей мелькнула оскаленная от напряжения морда предателя, в глазах читалось холодное торжество и… четырехгранная смерть прошла мимо шеи, лишь сорвав кожу с моего кадыка.

— Твар-рь!

Пробив левым кулаком под локоть атаковавшему, я добавил раскрытой ладонью по его руке и стилет, продолжив движение, с хрустом вошел в правое ухо монаха.

— Это тебе за госпожу, ублюдок! — прорычал я и коротким ударом в челюсть, отправил умирающего на пол.

Тело монаха конвульсивно задергалось, он засучил ногами и захрипел. Торжество из его глаз пропало… За спиной что-то прокричал Нори, но слов было не разобрать. Рванув из ножен катану, я одним ударом отсек предателю голову, пнул ее подальше от тела и пару раз глубоко вздохнул, успокаиваясь.

Нет, вряд ли это асур или тот же аманодзяку. В служителей богов эти твари вселиться не могут, но отрубая голову этой мрази я испытал огромное и ни с чем не сравнимое удовлетворение. Ведь эта крыса хуже любого асура.

— Это он убил Мигуми Аои, — я вытер о труп клинок и, убрав его в ножны обернулся. — Четырехгранный кинжал… Именно таким была убита дзинсу Солнцеликой богини.

Князь с принцессой стояли метрах в пяти за алтарем и видели все, но если Нори выглядел как всегда спокойным и собранным, то на принцессу было жалко смотреть. Лицо Асуки побледнело, нижняя губа вздрагивала…

— Но, как же так… — сухо произнесла девушка и, шагнув к алтарю, прикрыла лицо ладонями. — Получается, все напрасно?

— С чего это ты это взяла? — удивленно произнес я. — Сейчас поженим вас как планировали…

— Ты что ли поженишь?! — Асука убрала от лица ладони и с вызовом посмотрела мне в глаза. — Только посвященный может пробудить Силу алтаря! Тот, кому богиня благоволит!

— Все в порядке, он ее хороший знакомый, — Нори сдержал улыбку и, взяв свою невесту за руку, повел ее к алтарю.

— Знакомый Салисэ-сама?! — Асука посмотрела на Нори, потом на меня и возмущенно нахмурила брови. — Вы шутите?!

— Да какие уж тут шутки, — со вздохом произнес я, внимательно изучая взглядом алтарь. — Сейчас, подождите, мне нужно проверить…

Сняв с шеи оберег Милосердной, я прижал его к поверхности алтаря и тут же понял, что поступил правильно.

Едва только подарок богини коснулся поверхности алтаря, по мозгам ударил отвратительный визг. В лицо пахнуло могилой, и из камня наружу вырвалось около десятка полупрозрачных темных щупалец. Впрочем, никакого ущерба причинить они уже не могли. Пару раз конвульсивно сократившись, щупальца пропали, и я, мысленно выматерившись, снова надел на шею свой оберег.

Князь с принцессой, судя по всему, тоже видели и слышали эту непонятную мерзость. Нори стоял со слегка прибалдевшим видом, часто моргая. Очевидно, по мозгам ему тоже прилетело неслабо. В глазах же Асуки ужас плескался вперемешку с каким-то детским отчаянием. Ну да… Для неё это место священно, а тут разом столько дерьма наружу всплыло, что никакой лопатой не разгрести.

Впрочем, все уже позади. Алтарь очистился, и в окутывающем его розовом облаке никакой черноты больше не видно.