Дети за куполом (СИ) - Рован Ирина

Марк поискал глазами командира. Нашёл у соседней стены — без сознания, но на вид живого. Попробовал подняться — правую ногу прошило болью, он охнул и свалился обратно. Но по крайней мере, Карина наконец сподобилась оглянуться.

— Дура! — заорал на неё Марк во всю глотку. — Тебе теперь нельзя в корону! Уходи с этим!..

— Хорошая идея, — улыбнулся проклятый монах. — Пойдёшь, сестрёнка?

Та молча замотала головой.

— Жаль, — вздохнул мендиец и практически с этим вздохом исчез.

Воздух словно стал легче. Теперь можно было дышать…

Карина развернулась и молча, на дрожащих ногах побрела к ним через обломки, мимо лежащего на земле бесформенной изломанной кучей аргента. Окинула невыразительным взглядом ошарашенную Камайлу, склонилась над повреждённой ногой Марка, провела первым целебным полем. Магия вернулась.

— Ты ещё можешь уйти, — выдавил он, с ненавистью глядя на неё.

— Не могу, — тихо отозвалась она, не глядя на него.

— Невыполненная миссия? — горько предположил он.

Рубра замерла, подняла на него чёрные глаза.

— Марк, что ты несёшь? — ужаснулась Камайла, подползая поближе. — Карина, я помогу…

— Тогда стреляй в него, — предложил Марк наставнице, уже сам не понимая, верит ли в то, что говорит, и вытянул палец в направлении всё ещё лежащего у стены командира. — Давай. Мы с Майлой скажем, что монах его убил, и никто ничего не докажет.

Камайла нервно хихикнула. Решила, что он шутит. Карина молча поднялась и отправилась к командиру. На какой-то дикий миг Марку показалось, что она последует его совету, но наставница лишь ощупала раны авра и принялась за лечение.

— Идиотка…

Глава 21. Второе дыхание

— У меня сегодня со слухом что-то, — протянул Ортей и демонстративно поковырял в ухе. — Можно ещё раз, с самого начала и помедленнее?

Марк, борясь с желанием нахамить куратору, повиновался. Камайла сидела рядом с несчастным видом и поддакивала. Карина устроилась у стены и прикрыла глаза, будто всё это её вовсе не касалось.

Ортей весь рассказ ходил туда-сюда вдоль боковой стены холла, увешанной дощечками с мендорийским текстом. Лишь в конце, когда Марк досказал, как поджигали тело погибшего аргента, как он сам ковылял до базы на повреждённой ноге, а девчонки волокли командира, куратор нетерпеливым жестом прервал его и остановился возле своей младшей. Та подняла голову и посмотрела ему в глаза.

Альб резко наклонился, схватил её за руку, дёрнул, поднимая на ноги. И — с размаху влепил пощёчину.

Марк, позабыв о том, что всего минуту назад сам втайне мечтал так сделать, заорал и, не имея возможности быстро подняться из-за больной ноги, метнул в куратора ударный импульс. Азира, возившаяся с его раной, едва успела пригнуться. Как выяснилось мгновением позже, не он один не сдержался: Ильд тоже среагировал быстро.

Ортей, впрочем, знал своих подопечных — оба удара разбились о барьер. Свирепая улыбка куратора не сулила ничего хорошего. Ольна и Зира медленно поднимались на ноги, воздух над их ладонями чуть заметно колебался.

— Давайте, скажите, что она не заслужила, — прошипел он.

— Вы там что творите? — донёсся окрик с другого конца зала.

Марк обернулся: вся вторая семья, замерев, наблюдала за разыгравшейся сценой.

— Не ваше дело, — с улыбкой, но очень твёрдо отозвался Ильдан.

— Какая разница, заслужила или не заслужила, — возмутилась Виольна. — Это не тебе решать, и наказание в этом случае накладывать тоже не тебе, Орт.

— Уж ты бы помолчала, — огрызнулся тот. — С каких пор тебя волнуют такие мирские мелочи? Э, — он погрозил пальцем Ильдану, который явно собрался ещё раз попытать удачу, — тебя я наказать точно могу.

— Выступаем через полчаса! — выкрикнул спустившийся со второго этажа альб и снова ушёл наверх.

Шестые, переглядываясь, расселись по прежним местам. Молчание вязкой субстанцией накрыло с головой.

— Ты мне только одно скажи, — снова обратился Ортей к своей младшей, нарезав пару кругов по холлу, — что мешало тебе выстрелить?

— Ничего ей не мешало, — не выдержал Марк, в сердцах отшвыривая обрубок дерева, на котором ножом пытался вырезать узор, успокаивая нервы. — Выстрелить можно было раз пятьдесят, а она стояла и пялилась на него, как на всевышнего во плоти!

— Ты не… — Карина на этот раз хотела ответить, но Ортей умотал прочь, словно не желая ничего слушать; она бездумно провела рукой по красному отпечатку длинных пальцев на щеке и повернулась к Марку: — У тебя же брат в человеческой армии, да? Представь, что тебе дают приказ стрелять в него. Выстрелишь?

— При чём тут брат? — зарычал Марк. — Этот мендиец тебе брат, хочешь сказать?

— Хочу, — бесцветно ответила Карина. — В своё время именно он вытащил меня из полной задницы. Всё объяснил, рассказал, научил контролировать магию… Кем нужно быть, чтобы после этого стрелять в человека?

— Научил, — с досадой повторил Ильдан после паузы. — Мендиец научил. Рина, а мы-то думали, у Вада просто богатая фантазия.

— Почему ты тогда не ушла с ним, если он такой замечательный? — Марк чувствовал, как теряет последнее терпение.

— Потому что мой дом в короне.

— Ты хоть примерно представляешь себе, какое тебя ждёт наказание там, «дома»? — вполголоса осведомилась Азира, проходясь по болячке Марка чуть жёстче, чем требовалось.

Рубра снова подняла голову, оглядела восемь пар уставившихся на неё глаз.

— Если бы можно было всё вернуть назад, — тихо, но чётко произнесла она, — я бы поступила точно так же. И не имеет никакого значения, что вы все или кто-либо ещё об этом думаете. Больше мне сказать нечего.

***

— Конечно, под арестом, — кивнул командир на вопрос Ортея, бросив на Карину неприязненный взгляд. — Пусть сидит здесь до нашего возвращения. Младший тоже может остаться — травма не из лёгких…

— С ногой уже всё в порядке, — быстро сказал Марк. — Разреши пойти, командир!

Ортей оскалился. Авр фыркнул.

— Пусть твой куратор решает, — бросил он, отворачиваясь. — Если он и кто-нибудь из ваших рубров готов взять ответственность…

— Я возьму, Орт, — тут же сказала Азира, и Марк глянул на неё с благодарностью. — Пусть идёт.

Марк заставил себя не оборачиваться, хотя знал, спиной чувствовал: наставница пытается поймать его взгляд.

Карант, если горстку оставшихся в строю можно было так называть, двинулся. Этой ночью погибли трое альбов, да плюс ещё убитый мендийцем аргент… Девятерых форсов и одну медику было решено оставить на базе — все они, не считая Карины, или были ранены, или до сих пор не отошли от отравления. В итоге насчиталось двадцать пять бойцов вместо положенных сорока, да и тех большая часть — студенты. На просьбу выделить им подмогу одиннадцатый карант прислал одну-единственную тиаристку с крупной хищной птицей на плече. Марк ёжился, представляя себе, в каком состоянии находится кожа женщины в тех местах, где её сквозь одежду достают острые когти.

— До объекта бегом, — отрывисто велел командир. — Чем внезапнее будет наше появление, тем проще.

Одно было хорошо: нотты могли расслабиться. Дрессированная птичка выполняла работу разведчика: парила в небе, высматривая подозрительные шевеления, и чуть что — давала знать хозяйке. Последняя, худенькая светловолосая женщина средних лет в тёмно-зелёной форме, бежала чуть особняком, словно всё ещё не относила себя к девятому каранту, и ни с кем не заговаривала.

Марк держал барьер машинально, на бегу, не задумываясь. Растерянность и страх давно прошли. Сейчас он чувствовал лишь строй и своё место в нём. Неожиданностей не случится: барьер свернуть — доля секунды, а во второй руке ждёт своего часа тяжёлый комок энергии, в любой момент готовый превратиться в ударную волну… Наставница может им гордиться.

А вот сама…

Марк сжал зубы, прогоняя из головы навязчивые горькие мысли.

— Я думаю, всё образуется, — негромко сказал Ильдан, хлопая его по плечу свободной рукой. — Орт может сколько угодно злиться и раздавать оплеухи, но в обиду он её не даст. Никого из нас не даст.