Книга (СИ) - Ефимия Летова

глубоким страданием из-за необходимости делать что-то, для меня неприятное:

— Вирата, прошу вас! Вы очень просили вас разбудить! Убеждали, что если будете ругаться и… сквернословить, не надо обращать внимания!

…Надо же, какая я вчера была здравомыслящая.

— Я вам завтрак принесла, Вирата, хотя ещё очень рано. Воды, к сожалению, почти нет…

М-да, с водой действительно напряг. Есть неприкосновенный запас для питья, а для гигиенических процедур вода поступает только два раза в день, примерно на пять-шесть шагов. И это в королевский дворец! Простой народ обходится одноразовым доступом. Где добывают воду бездомные струпы, страшно даже задумываться.

— К вам… Страж Короны приходил, — совсем тихим шёпотом сообщает Айнике, и в полумраке я вижу, как румянец пробивается через загар на её щеках. — Справлялся о вашем самочувствии. Я попросила подождать снаружи.

— Да? — мне стало интересно.

— Простите за самоволие… Но во дворце слухи разбегаются быстро, Вирата.

Что ж, пояснений, пожалуй, не требуется.

Я наскоро, как могла, привела себя в порядок, дивясь чудесам местной причудливой сантехники. Брошенные на произвол судьбы коварным автором, никак не продумавшим этот вопрос, криафарцы воспользовались тем, что было в изобилии: камнем и песком, плюс щепотка бытовой магии, не иначе. Чувствуя себя кошкой, посетившей огромный лоток, я с трудом переключилась на более насущные вопросы: Айнике сказала, что слухи по Дворцу расползаются мгновенно. Возможно, ранний визит Рем-Таля ко мне ещё можно как-то оправдать, но наш совместный уход неизвестно куда… И если Айнике выгоднее быть на моей стороне и покрывать загулы госпожи — судя по покрасневшим щекам, для служаночки всё вокруг было окрашено исключительно в романтические тона — то как быть со стражниками у дверей моих покоев и теми, кто стоит при выходе из дворца?

Легкий, едва слышный стук в дверь заставил Айнике снова вспыхнуть.

— Пустить, Вирата?

— Пусти. И никому не слова, поняла?

— Нема, как каменка!

Рем-Таль выглядел собранным и отрешённым, как обычно. Я вспомнила силуэт у статуи, так некстати пригрезившийся мне на грани яви и сна, и тоже едва не покраснела. Айнике понятливо выскользнула в дверь — комната слуг находилась напротив моей.

Стоило ей уйти, Рем-Таль тут же развернул принесённый с собой ворох белоснежного тряпья: традиционное длинное платье, напоминающее паранджу, платок с одноцветной вышивкой на нём, всё тонкое, не просвечивающее, но при этом легко продуваемое и воздушное.

— Наденьте, Вирата. У нас очень мало времени.

Почтительность в его голосе, безупречные манеры, которые никто не упрекнул бы в несоответствии этикету, сочетались с таким глубоким чувством собственного достоинства, что невольно хотелось с ним считаться, хотя Тельман периодически и пытался бунтовать, почти так же, как и против отцовского контроля.

В закрытом отсеке ванной я быстро переоделась. Платком закрыла нижнюю часть лица. В плане путешествий по пустыне — самое оно, но для конспирации, боюсь, не поможет.

— Стойте, Вирита.

Я тут же остановилась, потом отчего-то разозлилась:

— А вас никто не учил вежливым словам при общении с Её Величеством, Первый страж короны?

— Как вам будет угодно, — с издевательским спокойствием выговорил Рем-Таль. — Пожалуйста, Вирата, не изволите ли остановиться? Мне нужно надеть на вас зеркальный амулет, если вы позволите.

— Какой ещё зеркальный амулет?

— Вы же не хотели, чтобы Вират знал о нашей прогулке? Если соблаговолите его надеть, возможно, мы всё-таки выйдем из Дворца. Хотя можем остаться здесь, я буду только рад. Маги не…

— Хватит болтать. Давайте амулет и выходим.

Рем-Таль извлёк из кармана странное украшение, действительно напоминавшее кусок треснувшего зеркала на цепочке. Медленно-медленно — издевается, не иначе! — надел его мне на шею. Ладони как бы невзначай коснулись плеч.

— Держитесь рядом, я же тоже перестану вас замечать.

— Вообще?! — удивлённо коснулась зеркального осколка. Не чувствуется ничего особенного, надеюсь, Рем-Таль меня не разыгрывает. По сути, о существовании магии в Криафаре до этой поры я знала теоретически, за исключением разве что эпизода с излечением шрамов на руках.

— Почти. Увидеть можно, если присматриваться и знать, кого искать. Но внимание просто смотрящих будет словно отражаться от вас.

— Какая ценная вещица.

— Из закрытого хранилища. Доставать её без указа Вирата, подтверждённого печатью — противозаконно.

— Настолько испугались раскрытия своих маленьких грязных тайн, что решили рискнуть? — ну зачем я его дразню, мне с ним ещё ехать через пустыню, да и время поджимает! А я…

— Разумеется, нет, Вирата, — серьёзно ответствовал Рем-Таль. — Просто хочу выполнить вашу просьбу о помощи со всем старанием. Хочу вас…

— Что? — несколько растерянно переспросила я, а Рем-Таль повысил голос и открыл дверь:

— Хочу вас попросить заботиться о состоянии своего здоровья, Вирата. Отдыхайте. Я передам ваше пожелание Вирату.

Я вышла тоже. Покосилась на неподвижно стоящего, точно оловянный солдатик, стражника.

Видит или не видит? Рем-Таль двинулся прочь, и не оставалось ничего другого, как поспешить за ним.

* * *

Ехать на камале без паланкина — это, скажу я вам…

Удовольствие небольшое. Во-первых, у него спина широкая, а худосочной Крейне не мешало бы заняться растяжкой. Во-вторых, я и на лошади-то каталась всего несколько раз, подозреваю, что от постоянной качки даже при относительно небольшой скорости передвижения завтра чудовищно заболит всё, что ниже рёбер. В-третьих, он пахнет! Отвратительно плохо пахнет, и даже какие-то сладкие ароматические снадобья, которыми щедро полита жёсткая бордовая шкура, не меняют ситуацию, даже наоборот — так ещё тошнотворнее, потому что камаловые «духи» и масло оливника, предназначенное для защиты кожи от ожогов, добавляют нотку гнилостной сладости.

А вот Рем-Таль — подтянутый, с прямой спиной — никаких неудобств, кажется, не испытывает. Привычный. Повинующийся натяжению поводьев, камал хмуро улёгся передо мной — кажется, Страж придерживал его ногой — и я вскарабкалась, подумав, что свободное время во Дворце надо занимать не пьянством в кампании всяких лупоглазых задохликов, а полезными делами, например, верховой ездой.

С одной стороны мне хочется потребовать палантин и комфорт, достойный королевы. С другой — не хочется показаться слабой. И я терплю.

— Рем-Таль! — кричу, стараясь сделать независимый вид. — А что там случилось вчера