Нежно влюбленные - Мэри Патни

Подъезжая к конюшне, они заметили у входа Диану, кутавшуюся в темно-синий плащ, который грациозно спадал с ее плеч. Едва увидев мать, Джеффри взволновался:

— По маме не скажешь, что она довольна. Джерваз почувствовал, как напрягся мальчик.

— Я поговорю с ней, — пообещал он ребенку. — Мне совсем не хочется, чтобы у тебя были неприятности.

— Да нет… — внезапно спокойным голосом заговорил Джеффри. — Вообще-то все будет хорошо. Мама говорит, что не бывает так, чтобы все всегда было в порядке.

Философское замечание ребенка весьма смахивало на мудрые рассуждения Дианы, и внезапно плохое настроение Сент-Обена как рукой сняло.

— Доброе утро, миссис Линдсей, — поздоровался он, направляя к женщине коня. По тону Джерваза нельзя было и подумать, что он не так давно держал Диану в своих объятиях. — Надеюсь, вы простите меня за то, что я увез вашего сына с собой. Поездка была долгой, и я попросил его составить мне компанию.

Диана кивнула. Спрыгнув с коня, Джерваз помог слезть и мальчику, который тут же бросился к матери и принялся с жаром рассказывать о том, что он повидал, где побывал и добавил, что лошади еще лучше, чем он себе представлял.

Сент-Обен обратил внимание на то, что хоть ребенок и предполагал, что его мать может рассердиться, он, ни секунды не раздумывая, подбежал к ней — сразу было видно, что мать никогда не отталкивала его, даже если и гневалась. И тут Джерваз понял, что ужасно ревнует: Джеффри был горячо любим матерью — такой любви сам виконт не знал, к тому же эту любовь давала сыну Диана.

Наверное, так же она любила одного из своих любовников. Эти слова эхом отдавались в голове Джерваза. Виконт понимал, что Диана пока предпочла его другим, но он не был единственным мужчиной в ее жизни. Разумеется, она любила своего сына больше — любовники приходят и уходят, а ребенок — это ее плоть. Нелепо было ревновать к мальчику, мать которого была дорогой шлюхой и у которого было весьма сомнительное будущее, виконт понимал это, но… Ревность не проходила. Интересно, каково было бы подбегать к Медоре Брэнделин, зная, что она всегда радостно обнимет сына? Не думать о настроении матери, о том, что мысли ее заняты очередным любовником.

Подобные мысли не пристали взрослому человеку, и Джерваз проклинал себя за слабость. Крепко сжав губы, он повел коня к груму.

Как только Джеффри на минуту умолк, Диана с улыбкой заметила:

— Эдит везде тебя разыскивает, дорогой. Ты помнишь, мистер Харди говорил, чтобы ты каждый день делал уроки, а то отстанешь от других ребят.

Сморщив нос, Джеффри послушно произнес:

— Хорошо, мама.

Погладив его по головке, Диана сказала:

— Ну хорошо, мой милый, а теперь беги. Я приду к тебе пить чай, а пока мне надо потолковать с лордом Сент-Обеном.

Ничего не заметив, Джеффри помахал на прощание Джервазу и побежал к дому. Виконт молча наблюдал за ним.

— Может, прогуляемся в сад? — сурово спросила девушка. — Там даже зимой красиво.

Кивнув, Сент-Обен предложил ей руку, и они направились за дом, где раскинулся огромный сад. Несмотря на то что все растения уснули и земля под ногами промерзла, здесь было очень мило. Пройдя лабиринт, они направились в сад, где все деревья были подстрижены, и их аккуратные кроны отбрасывали причудливые тени на узкие дорожки.

— Прости, пожалуйста, что Джеффри помешал тебе, — проговорила Диана постепенно успокаиваясь. — Постараюсь, чтобы он больше не попадался у тебя на пути.

— Не стоит извиняться, — ответил Джерваз. — Мне очень понравилось разговаривать с ним. И не сердись на него за то, что он поехал со мной. Джеффри был уверен, что ты не одобришь этой поездки, но я уговорил его.

Диана крепче сжала его руку:

— А я и не сержусь. — Подняв на виконта свои ясные голубые глаза, девушка торопливо объяснила:

— Я знаю, что чересчур пекусь о Джеффри. И так плохо, что он окружен одними женщинами, которые, как наседки, глаз с него не сводят. Но я так боюсь, что с ним что-то случится…

Хоть Джерваз и не понимал, какие страхи преследуют родителей, Диана заметила, что он задумался над ее словами. Когда они миновали деревья и направились к цветнику, виконт промолвил:

— Знаешь… все, кто ездит верхом, время от времени падают и, конечно же, могут пораниться. А раз уж у Джеффри припадки бывают не так часто, то он рискует не больше чем любой другой мальчишка, который учится ездить верхом. Со мной же ничего не случилось, несмотря на такую же болезнь.

— Я , понимаю, что ты прав, — проговорила Диана, задумчиво пиная носком гравий, которым была усыпана дорожка. — И знаю, что если он не научится ездить верхом и вообще делать все, что положено, он никогда не сможет вести того образа жизни, к которому я его готовлю. К тому же… — Диана помолчала. — Его припадки… Они и в самом деле довольно редки, а вот глаза его подводят чаще. Вдруг что-то случится, когда он будет на коне — Джеффри тогда упадет.

— Выход один — научить его правильно падать. Диана нерешительно поглядела на Джерваза. Взяв ее за руки, виконт сказал:

— Вы будете здесь несколько недель, так пусть он хотя бы основам верховой езды выучится. Хочешь, я сам буду его учить? Я думаю, это самое подходящее время. Сейчас у него вполне подходящий возраст, а твои страхи с годами не рассеются.

Диана раздумывала над его словами, и Джерваз торопливо добавил:

— Конечно, риск есть, но жизнь полна рискованных ситуаций. Хоть твой сын сейчас и послушный мальчик, он не скажет тебе потом «спасибо» за то, что ты так его от всего оберегала. А разве это не серьезная опасность?

Диана кивнула, глядя на их сплетенные пальцы. Слова виконта заставили ее задуматься над тем, чего она так старательно избегала. К добру ли она позволит двум самым дорогим для нее мужчинам познакомиться ближе? Интуиция Дианы не давала ответа на этот вопрос. Конечно, Джеффри может и упасть с лошади, но как запретить ему встречаться с Джервазом, к которому он так тянется?! Да если еще и сам виконт не против общения с мальчиком!

Заметив, что Диана в нерешительности, Сент-Обен произнес:

— Я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось, Диана.

— Ты очень хороший, — тихо промолвила она. — Куда лучше, чем я заслуживаю.

— Напротив, — возразил виконт. — Я — совершенно невыносимый.

Диана вопросительно посмотрела на Джерваза, не понимая, что за мысли скрываются за непроницаемым лицом. Тут девушка припомнила их первое свидание у Гарриет Уилсон: его лицо показалось ей тогда одновременно привлекательным и пугающим. Вскоре Диана забыла об этом пугающем впечатлении, обнаружив, что под холодной маской скрывается добрый и отзывчивый человек.

Виконт мог и не говорить о любви, но его поступки были красноречивее слов. Диана была рада, что Сент-Обен заслуживает любви, потому что не могла не любить его. Встав на цыпочки, она поцеловала его в лоб. Затем их губы встретились, а потом, когда поцелуй прервался, Диана прошептала: