Кашемировая шаль - Роузи Томас

Райнер умел рассказывать истории. Ему нравилось владеть аудиторией и быть в центре внимания. Наверное, поэтому его так увлекали магические представления. Он взмахнул рукой, словно демонстрировал Нерис свой очередной фокус.

— Расскажу по дороге. Ты готова?

Вчера Райнер предложил выбраться в одну из деревень и устроить там пикник. Одна мысль о долгой прогулке по холоду заставила Нерис задрожать, но, с другой стороны, присутствие Райнера могло скрасить впечатление от любой, даже самой мрачной, погоды. Миртл, решившая бороться со скукой любыми способами, отправилась помогать добровольцам в военный клуб. Сегодня она участвовала в заседании комитета, занимающегося отправкой индийских сладостей английским детям. Нерис не была членом комитета и могла не участвовать в этом мероприятии, но провести день в одиночестве она тоже не хотела. И она сдалась.

— Да, я готова, — ответила Нерис.

Райнер взял несколько чем-то наполненных холщовых сумок, и они вышли на улицу. На небольшом пустыре в окружении толпы детишек стоял красный «форд». У машины была маленькая закрытая кабина и вместительный открытый кузов, куда Райнер забросил сумки. Мальчишки, как обезьянки, сидели на крыше и крыльях машины. Райнер присвистнул и бросил несколько монет самому старшему. Ребята едва не устроили драку за право открыть перед фокусником дверцу автомобиля. Наконец босоногие лакеи справились со своей задачей. Райнер передвинул рычаг стартера, двигатель начал кашлять, из выхлопной трубы вырвалось облачко. Нерис забралась на пассажирское сиденье. Они медленно поехали по ухабистой дороге. Самые смелые из детей хватались за кузов, поджимали ноги и, хоть недолго, но успевали таким образом прокатиться на красной машине.

— Не знала, что у тебя есть машина, — сказала Нерис, когда Райнер прибавил газу и они оторвались от стайки мальчишек.

— Конечно есть. А еще, только ради тебя, я выпросил целую кружку бензина. Нам хватит, чтобы доехать в одно очень особенное место и, я надеюсь, вернуться назад.

Все горючее было зарезервировано для нужд армии, гражданские с большим трудом могли достать немного бензина.

Нерис рассмеялась:

— Я поражена. Скажи, откуда мы можем не вернуться?

Райнер почесал нос:

— Узнаешь в свое время. Сначала я расскажу историю.

Они выехали из города. Начался сонный пригород, в котором жили госслужащие и учителя. Каждый дом обрамлялся небольшим садом. Нерис постаралась удобно устроиться на жестком сиденье грузовика.

— Тебе доводилось бывать на европейском кладбище в Лехе? — начал Райнер.

— Разумеется. Я иногда приходила туда, особенно в минуты, когда тосковала по дому. Представляешь, там есть могилы с валлийскими именами! И там похоронена семья миссионеров, которые жили в Лехе до нас. Печальное место. Не могу смотреть на могилы маленьких детей, но оттуда открывается прекрасный вид на город.

— Тогда ты должна помнить мемориальную табличку в честь Мэтью Форбса.

Нерис действительно помнила. В памяти возникла простая дощечка, приделанная к кладбищенской стене.

«В память о Мэтью Александре Форбсе из Колледжа Святого Иоанна, Кэмбридж, пропавшего на Нангапарбате в августе 1938 года в возрасте 22-х лет».

— Да, я помню, — сказала Нерис.

Райнер внимательно смотрел на дорогу. Дома остались позади, теперь они ехали мимо рисовых полей и огородов.

— Это я установил эту табличку. Так захотели его родные. Я был с Мэтью в его последнее утро. Помню, он сказал мне: «Увидимся через несколько часов. Я открою банку супа». Это были его последние слова.

— Продолжай.

— Быстро и налегке — таким был наш план. Мы были в прекрасной форме для успешного восхождения. С нами отправились несколько непальцев и два солдата индийской армии. Мы с Мэтью разбили лагерь на высоте двадцать тысяч футов, переночевали там и планировали на следующий день поднять наш лагерь еще выше. Мэтью остался отдыхать в палатке, а я отправился на обзорную точку, хотел разведать дальнейший маршрут. Я как раз рассматривал вершину в бинокль, когда сошла лавина. Мэтью, палатка, все… все, что там было, стерли с лица земли несколько тысяч тонн снега и льда. Он остался там. — Райнер говорил спокойно, голос его не дрожал, но линия губ стала тверже. — Я добрался до места трагедии, но там ничего и никого не было, только ветер. Я спустился в нижний лагерь. Там остались наши провожатые и солдаты. Мы отправили сообщение семье Мэтью. Его отец тоже был альпинистом. Он понимал, почему его сына так тянуло в горы, но вот мама Мэтью, боюсь, никогда не поймет, почему погиб ее единственный сын. Мэтью был прекрасным человеком и блестящим математиком. Мы были хорошими друзьями. Зимой его семья приезжала в Швейцарию кататься на лыжах, летом — заниматься альпинизмом. Как только Мэтью узнал о моей экспедиции, немедленно попросил взять его с собой. И я знал, что это восхождение ему по силам, иначе я бы отказал. Мы выехали из Дели в Манали, потом поднялись в Лех — нужно было привыкнуть к высокогорному климату. Мэтью очень понравилось это место, поэтому я установил табличку там на кладбище. Покорение этой вершины — настоящее достижение для Мэтью. Мне бы хотелось предоставить ему такой шанс, понимаешь, о чем я? Я должен сделать это за него. К сожалению, горы многое забирают, но ничего не возвращают.

Нерис представила нетерпеливого молодого англичанина, который бродит по извилистым улочкам сонного Леха и взбирается на высокий холм к старому замку, чтобы полюбоваться прекрасными видами изумрудного Инда. Райнеру нелегко было рассказывать эту историю. Нерис прекрасно это понимала, она накрыла его руку своей ладонью и слегка сжала. Ее пальцы ненадолго задержались на его руке, потом она опомнилась и быстро убрала руку.

— Теперь ты понимаешь, почему это восхождение так важно для меня. Когда я окажусь на вершине, Мэтью будет стоять рядом со мной. У меня есть подписанная им книга, которую он оставил в нижнем лагере, я возьму ее с собой и похороню эту страницу на самой вершине. — Выдержка подвела Райнера, его голос дрогнул.

Нерис сама едва не плакала.

— Я понимаю, — сказала она.

— К сожалению, меня не понимают британские власти и не позволяют мне вернуться на гору. Несмотря на то что я инженер и меня приглашают на приемы в резиденцию, заставляют носить костюм и позволяют танцевать с миссис Фаншейв, которая, к превеликому сожалению, выглядит как лошадь, восходить на гору мне запрещают. Хотя… — Он бросил взгляд на Нерис. — Я танцевал с тобой, и это стоило того, чтобы убить время на самой скучной и тенденциозной вечеринке в британском посольстве и узнать о запрете моей экспедиции на самую высокую гору Индии.