Безнадега - Стивен Кинг

– За что? – прошептала девушка. – Почему?

Стив покачал головой. Он не знал почему, понятия не имел, в чем причина. Знал он другое. Во-первых, люди, которые это сотворили, ушли, иначе они с Синтией уже отправились бы к праотцам. Во-вторых, он, Стивен Эмес из Лаббока, штат Техас, не хотел бы оказаться здесь, если они вдруг надумают вернуться.

Большое помещение в дальнем конце ангара служило одновременно цехом, лабораторией и складом. Освещали его мощные лампы, подвешенные под потолком и забранные металлической сеткой. Стив решил, что здесь одновременно работали две бригады. Одна, в левой половине, проводила анализ проб, другая, в правой, занималась сортировкой и классификацией. На сортировочной стороне вдоль стены выстроились большие корзины с кусками породы. Их уже рассортировали: одни корзины заполняла черная порода, другие – мелкие камешки с прожилками кварца.

В зоне анализа на длинном столе стояло несколько компьютеров «макинтош», лежали какие-то приборы, инструменты. На экранах «маков» светились заставки. Один переливался разноцветьем полос над надписью «ГАЗОВЫЙ ХРОМАТОГРАФ К РАБОТЕ ГОТОВ». На втором, наверняка без разрешения Диснея, Гуфи[40] каждые семь секунд стягивал штаны, демонстрируя длиннющий конец с надписью «ПРИВЕТ, ПРИВЕТ!».

В дальнем конце помещения, перед закрытыми гаражными воротами с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В УБЕЖИЩЕ ЭРНАНДО», стоял вездеход с открытым прицепом, заполненным образцами породы. По левой стене тянулись слова: «ПОЯВЛЕНИЕ НА ТЕРРИТОРИИ КАРЬЕРА БЕЗ КАСКИ ЗАПРЕЩЕНО. ИСКЛЮЧЕНИЯ НЕ ДОПУСКАЮТСЯ». Длинный ряд крюков под надписью предназначался для этих самых касок. Только каски валялись на полу, а на крюках, словно туши в холодильнике бойни, висели люди.

– Стив… Стив, может, это… манекены? Манекены из магазина готовой одежды? Может… это… шутка?

– Нет. – Ему все-таки удалось произнести слово, пусть и короткое. – Ты знаешь, что это не манекены. Отпусти мою руку, Синтия. Я боюсь, ты ее сломаешь.

– Позволь мне держаться за тебя. – Вторая рука Синтии по-прежнему пребывала у лица, так что она смотрела одним глазом на болтающиеся на крюках трупы. Музыка, доносившаяся из радиоприемника, сменилась рекламным объявлением. Речь шла о супермаркете «Уэлен» в Остине, который называли «Магазин, где есть все».

– Держись, пожалуйста, только не жми так сильно, – ответил Стив, поднял свободную руку, которая заметно дрожала, и начал считать: – Один… два… три…

– Мне кажется, я подпустила в трусы.

– Я тебя не виню. Четыре… пять… шесть…

– Мы должны убираться отсюда, Стив. По сравнению с теми, кто здесь побывал, парень, который сломал мне нос, настоящий Санта-Кл…

– Помолчи и дай мне их пересчитать!

Синтия замолчала, губы ее дрожали, она с трудом сдерживала рыдания. Стив пожалел, что накричал на нее, она же ни в чем не виновата, но уж такой выдался день.

– Тринадцать.

– Четырнадцать, – поправила его Синтия. – Видишь? В углу. Один свалился. Свалился с к-р-р…

Она хотела сказать «крюка», но в результате лишь разрыдалась. Стив обнял девушку, прижал к себе, чувствуя грудью ее горящее мокрое лицо. Вернее, животом. Такая она была маленькая.

Поверх ее экстравагантно раскрашенных волос он посмотрел в дальний угол. Синтия не ошиблась: еще одно тело, скрючившееся на полу. Четырнадцать трупов, трое из них – женщины. Девять в халатах, нет, десять, считая лежащего в углу, двое в джинсах и рубашках с отложными воротничками. Еще двое – в костюмах, при галстуках, в туфлях. Один без левой кисти, так что Стив сразу понял, чья рука лежала в аквариуме. Большинство жертв застрелили, причем они видели убийц, потому что Стив заметил в затылках выходные пулевые отверстия. По крайней мере троим вспороли животы. Их белые халаты запятнала кровь, лужи крови натекли на полу, внутренности свешивались чуть ли не до колен.

– А теперь Мэри Чейпин Карпентер, – прорвался внезапно сквозь помехи голос радиокомментатора, – расскажет нам, почему сегодня она чувствует себя такой счастливой. Может, потому, что она побывала в «Уэлене» в Остине. Давайте выясним.

И Мэри Чейпин Карпентер начала рассказывать мертвым мужчинам и женщинам, развешанным на крюках в лаборатории Безнадегской горнорудной компании, о своем счастливом дне, о том, как она выиграла в лотерее… Стив отпустил Синтию, шагнул вперед и принюхался. Пороховым дымом не пахнет, но, может, это ничего и не значит: кондиционеры могли быстро очистить воздух. А вот кровь засохла как на трупах, так и на полу, то есть убийц давно и след простыл.

– Пойдем отсюда! – Синтия дернула Стива за рукав.

– Пойдем. Только…

Он замолчал, не закончив фразы. Уголком глаза он уловил что-то необычное. На краю стола с компьютерами, рядом с тем, на дисплее которого разоблачался Гуфи, что-то лежало. Не камень, во всяком случае, не просто камень. Какая-то каменная скульптура. Стив подошел и присмотрелся повнимательнее.

Девушка поспешила за ним, вновь дернула его за рукав.

– Что с тобой? Это же не экскурсия! А вдруг… – Тут и она увидела, на что он смотрит, и у нее перехватило дыхание. Синтия осторожно протянула руку и прикоснулась пальцем к скульптуре, но тут же вскрикнула и отдернула палец. Дернувшись, словно от удара электрическим током, она стукнулась животом о край стола. – Черт! – выдохнула Синтия. – Я вроде бы только что… – И замолчала.

– Что?

– Ничего. – Но она покраснела, и Стив понял, что правду ей говорить не хочется. – Эту штуковину надо выставить в музее ужасов.

Скульптурка изображала волка или койота, грубая скульптурка, примитивная, но столь выразительная, что заставила их забыть, по крайней мере на несколько секунд, что они стоят в шестидесяти футах от жертв массового убийства. Голова чудовища вывернулась под странным углом (почему-то Стив решил, что оно страшно голодно), глаза в дикой злобе вылезли из орбит. Отметил Стив и непропорционально большую морду, прямо-таки пасть аллигатора. Приоткрытую, с торчащими зубами. Нижняя часть скульптурки была отбита. От задних ног остались одни култышки. Поверхность изъедена эрозией. Кое-где скульптурка блестела, как маленькие камешки в корзинах. Рядом со скульптуркой, прижатая пластиковой коробочкой со скрепками, лежала записка: «Джим, что это может быть? Есть идеи? Барби».

– Посмотри на язык, – прошептала Синтия.

– А что такого?

– Это змея.

Да, змея. Может, и гремучая. Во всяком случае, с ядовитыми зубами.

Синтия вскинула голову. Ее широко раскрытые глаза переполняла тревога. Она опять схватила Стива за рукав, дернула.