Тайны на крови. Триумф и трагедии Дома Романовых - Владимир Хрусталев

Но если Государственная дума уже 27 февраля перестала существовать как реальная величина — ее имя оказалось весьма сильным козырем в руках революционных вождей. От имени Временного комитета по всей стране рассылались телеграммы, изображавшие положение в совершенно искаженном виде.

У царского правительства был солидный багаж по подавлению революционных выступлений. Однако то, что происходило теперь, выходило за пределы накопленного опыта. Как в свое время метко заметил Бернард Шоу: «Единственный урок, который человечество может извлечь из истории, это то, что оно никаких уроков из нее не извлекает». События развивались по туго закрученной спирали.

Мятежные выступления в Петрограде начались 23 февраля. В шифрованной телеграмме А.Д. Протопопова в Ставку дворцовому коменданту В.Н. Воейкову для императора от 25 февраля сообщалось совершенно секретно:

«Внезапно распространившиеся [в] Петрограде слухи [о] предстоящем якобы ограничении суточного отпуска выпекаемого хлеба взрослым по фунту малолетним [в] половинном размере вызвали усиленную закупку публикой хлеба очевидно в запас почему части населения хлеба не хватило точка. На этой почве двадцать третьего февраля вспыхнула [в] столице забастовка сопровождающаяся уличными беспорядками точка Первый день бастовало около 90 тысяч рабочих второй до 160 тысяч сегодня 200 тысяч точка Уличные беспорядки выражаются [в] демонстративных шествиях частью [с] красным флагом разгромом [в] некоторых пунктах лавок частичном прекращении забастовщиками трамвайного движения [в] столкновениях [с] полицией точка 23 февраля ранены два помощника пристава сегодня утром [на] Выборгской стороне толпой снят [с] лошади избит полицмейстер полковник Шалфеев ввиду чего полицией произведено несколько выстрелов [в] направлении толпы оттуда последовали ответные выстрелы точка Сегодня днем более серьезные беспорядки происходили около памятника императору Александру III и на Знаменской площади где убит пристав Крылов точка Движение носит неорганизованный стихийный характер наряду [с] эксцессами противоправительственного свойства бунтующих местами приветствуют войска точка Прекращению дальнейших беспорядков принимаются энергичные меры военным начальством точка [В] Москве спокойно» [276].

Похожее по содержанию в этот же день пришло телеграфное сообщение в Ставку (Могилев) от петроградских военных властей:

«Доношу, что 23 и 24 февраля, вследствие недостатка хлеба на многих заводах возникла забастовка. 24 февраля бастовало около 200 тысяч рабочих, которые насильственно снимали работавших. Движение трамвая рабочими было прекращено. В середине дня 23 и 24 февраля часть рабочих прорвалась к Невскому, откуда была разогнана. Насильственные действия выразились разбитием стекол в нескольких лавках и трамваях. Оружие войсками не употреблялось, четыре чина полиции получили неопасные поранения. Сегодня, 25 февраля, попытки рабочих проникнуть на Невский успешно парализуются. Прорвавшаяся часть разгоняется казаками. Утром полицмейстеру Выборгского района сломали руку и нанесли в голову рану тупым орудием. Около трех часов дня на Знаменской площади убит при рассеянии толпы пристав Крылов. Толпа рассеяна. В подавлении беспорядков, кроме петроградского гарнизона, принимают участие пять эскадронов 9 запасного кавалерийского полка из Красного Села, сотня лейб-гвардии сводно-казачьего полка из Павловска, и вызвано в Петроград пять эскадронов гвардейского запасного кавалерийского полка. № 486 / сек[ретно]. Хабалов » [277].

Это сообщение доложили императору Николаю II на следующий день, т. е. 26 февраля, очевидно, считая, что не следует беспокоить императора незначительными происшествиями.

Интересна реакция императрицы Александры Федоровны на события в Петрограде, о которых 25 февраля она сообщала супругу в очередном письме в Ставку:

«Устала после приемов, разговаривала с Апраксиным и Бойсманом. Последний говорит, что здесь необходимо иметь настоящий кавалерийский полк, который сразу установил бы порядок, а не запасных, состоящих из петербургского люда. Гурко не хочет держать здесь твоих улан, а Гротен говорит, что они вполне могли бы разместиться.

Бойсман предлагает, чтобы Хабалов взял военные пекарни и пек немедленно хлеб, так как, по словам Бойсмана, здесь достаточно муки. Некоторые булочные также забастовали. Нужно немедленно водворить порядок, день ото дня становится все хуже. Я велела Бойсману обратиться к Калинину (домашнее прозвище А.Д. Протопопова. — В.Х. ) и сказать ему, чтоб он поговорил с Хабаловым насчет военных пекарен. Завтра воскресенье, и будет еще хуже. Не могу понять, почему не вводят карточной системы и почему не милитаризуют все фабрики — тогда не будет беспорядков. Забастовщикам прямо надо сказать, чтоб они не устраивали стачек, иначе их будут посылать на фронт или строго наказывать. Не надо стрельбы, нужно только поддерживать порядок и не пускать их переходить мосты, как они это делают. Этот продовольственный вопрос может свести с ума. Прости за унылое письмо, но кругом столько докуки.

Целую и благословляю.

Навеки твоя старая Женушка.

Никто не чувствует себя особенно плохо. Аня [Вырубова] кашляет и страдает больше всех. Все целуют тебя 1000 раз» [278].

26 февраля министр внутренних дел А.Д. Протопопов направляет еще одно секретное сообщение в Могилев для императора:

«Сегодня порядок в городе не нарушался до четырех (зачеркнуто: до трех. — В.Х. ) часов дня, когда на Невском проспекте стала накапливаться толпа, не подчинявшаяся требованию разойтись. В виду сего возле Городской думы войсками были произведены три залпа холостыми патронами, после чего образовавшееся там сборище рассеялось. Одновременно значительные скопища образовались на Лиговской улице, Знаменской площади, также на пересечениях Невского [с] Владимирским проспектом и Садовой улицей, причем [во] всех этих пунктах толпа вела себя вызывающе, бросая в войска каменья, комьями сколотого [на] улицах льда. Поэтому, когда стрельба вверх не оказала воздействия на толпу, вызвав лишь насмешки над войсками, последние вынуждены были для прекращения буйства прибегнуть [к] стрельбе боевыми патронами по толпе, [в] результате чего оказались убитые, раненые, большую часть коих толпа, рассеиваясь, уносила с собой. [В] начале пятого часа Невский был очищен, но отдельные участники беспорядков, укрываясь за угловыми домами, продолжали обстреливать воинские разъезды. Охранным отделением арестованы запрещенное собрание 30 посторонних лиц [в] помещении группы Центрального военного комитета и 136 человек партийных деятелей, а также революционный руководящий комитет из пяти лиц. [По] моему соглашению [с] командующим войсками контроль [за] распределением выпечного хлеба [и] также учетом использования муки возлагается на заведующего продовольствием империи Ковалевского. Надеюсь, будет польза. Около шести часов вечера четвертая рота Павловского полка, возмущенная участием учебной команды того же полка [в] подавлении беспорядков, самовольно вышла с оружием под командой унтер-офицера навстречу учебной команде, желая с ней расправиться, но, встретив разъезд конных городовых, открыла по нему огонь, причем один городовой убит, другой ранен. Затем эта рота возвратилась [в] свои казармы, куда явился батальонный командир полковник Экстерн, который был ранен. По сему поводу производится расследование военными властями. Рота усмирена вызванными Преображенцами. Поступили сведения, что 27 февраля часть рабочих намеревается приступить [к] работам. [В] Москве спокойно. МВД. Протопопов » [279].

По Петрограду революционеры раскидывали многочисленные листовки с призывом свержения монархии:

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Братья солдаты!

Третий день мы, рабочие Петрограда, открыто требуем уничтожения самодержавного строя, виновника льющейся крови народа, виновника голода, ранее обрекающего на гибель ваших жен и детей, матерей и братьев.

Помните, товарищи солдаты, что только братский союз рабочего класса и революционной армии принесет освобождение порабощенному и гибнущему народу и конец братоубийственной и бессмысленной бойне.

Долой царскую монархию! Да здравствует братский союз революционной армии с народом!» [280].

Только 27-го официальные власти сообщили в Ставку царю о своей неспособности контролировать ситуацию и запросили помощи с фронта. Так, в телеграмме военного министра генерала М.А. Беляева (1863–1918), отправленной в Ставку 27 февраля в 19 ч. 22 мин., говорилось:

«Положение в Петрограде становится весьма серьезным. Военный мятеж немногими оставшимися верными долгу частями погасить пока не удается; напротив того, многие части постепенно присоединяются к мятежникам. Начались пожары, бороться с ними нет средств. Необходимо спешное прибытие действительно надежных частей, притом в достаточном количестве, для одновременных действий в различных частях города. Беляев » [281].