Верни нам мертвых - Анна Инская

Дядя неустанно учил меня, как ладить с людьми. Он объяснил мне, что учтивость — не в словах и не в голосе. Просто он относился к другим как к самому себе и беседовал с другими так, как если бы обращался к самому себе. А ведь как себя не ругай, все равно себя самого никогда не обидишь. Поэтому хотя Храбрый Бык всем говорил правду, люди любили его слушать.

Но этому учиться долго, и я решил поступить хитрее. Заучил на память, какие учтивые слова дядя людям говорил. И как кого увижу так пересказываю, что от дяди перенял. Стал глаза долу опускать, как дева благовоспитанная. Ну чтобы себя взглядом не выдать! Кстати, тогда-то я перестал доверять женскому полу. Подумал, что может быть у девиц-скромниц такая же цель как у меня. Опускают ресницы при виде мужчин, чтобы мужчины не поняли, как ехидно девы о них дураках думают.

Я и голос поменял на сладкий, медовый. Для почтительности. Но однажды один дядин друг сказал мне так: если волка учить петь соловьем, то не получится ни волка, ни соловья. Он сказал мне:

— Рейг, когда ты такой как ты на свет уродился — это еще не самое худшее. А вот когда ты соловьем поешь и глаза долу опускаешь, то тебя в болоте утопить хочется.

Я не счел это за оскорбление, потому что я сам такой: говорю, что думаю, а не нравится не слушай.

Видя, что я не обижаюсь, он сказал мне так:

— Рейг, оставайся уж какой ты есть, ибо судьба любит тех, кто ее вызов принимает. Сделала она тебя волком неуживчивым — иди путем волка. Ибо наверняка по этой тропе ты придешь туда, куда судьба предназначила тебе прийти, и узнаешь то, чему судьба тебя захочет выучить.

И ведь прав он оказался. Ничьих я милостей не искал, никому не угождал, а однажды влез в драку с кем не надо, потом спрятался среди разбойников и там встретился с Рябым. И ведь именно через него судьба заговорила со мной и сказала мне, где Страна Мертвых. Вот и польза от людей, которые не скрывают что думают. Ведь тот, кто сказал, что на меня смотреть противно — он и дал мне хороший совет. Не вижу, за что называть таких, как мы с ним, ершами в ухе.

Освобождение от клятвы

Я была согласна с Рейгом. Хотя и хотелось мне, чтобы он называл меня своей милой ведьмой, как тогда в шутку на постоялом дворе. Но потому и хотелось, что от таких, как Рейг, добрые слова больше ценятся. Чем-то он напоминал мне горы на севере, которые я видела в детстве. Когда их в полдень освещало солнце, уж как мы всем племенем радовалась.

А пока Рейг рассказывал мне о себе, я увидела, что ушли мы уже далеко, и над лесом горит багряный закат. Просека кончилась. На севере небо было чистым как до сотворения мира, нигде дым от костров и очагов не поднимался над острыми еловыми верхушками. Стволы деревьев были истерзаны медвежьими когтями: Хозяин Диких земель метил свои лесные владения. В этих пустых землях Рейг мог лишиться жизни, но никто не отобрал бы у него его цветные камни. Пора было мне возвращаться в деревню. Ведь в этих глухих лесах обратной дороги я бы уже не нашла, да и места были опасные.

Рейг крикнул мне слова прощания, нагнул голову, прикрыл глаза рукой и собрался свернуть вправо, под низкие еловые ветви. Он хотел перебраться через горный отрог, чтобы не идти по землям, где промышляют разбойники, а добраться до океана по тайным северным тропам.

Я поклялась отцу быть трусихой, но по рассказу Рейга я поняла, как он устал от одиночества. А разве человек, который играет со смертью ради доброго дела не стоит того, чтобы его приласкать вечером у костра, скрасить ему долгий путь разговорами, и быть ему верным другом в Стране Мертвых? Ведь я дочь мудрого человека. Могу и подсказать чего. Вдруг да помогу Рейгу советом да хитростью? Я и ведьму изображать могу, и многое другое. Каково мне будет думать, что Рейг погиб потому, что я его одного бросила? Ну пусть я утону в океане. Что за горе! Утонула и забыла. А вот думать, что Рейг погиб из-за меня — это на всю постылую жизнь! И все равно меня потом старую волк съест либо медведь. Потом я подумала, что Рейг тоже умрет, и мне его сразу обнять захотелось. Он любил ласку, как все, кто рано лишился матери.

Но как же быть с клятвой, которую я дала отцу? Вдруг вспомнились мне слова старого вождя лесорубов. Старики знают все! Вождь сказал, что Богиня Любви освобождает от клятв тех, кто простил всех любящих.

Вспомнилось мне, как Удар-Молнии прижимался всем телом к Семи Зверям. Мне стало жалко моего бывшего мужа, ведь его с ней разлучили на невольничьем рынке. Потом я вспомнила, как Семь Зверей смотрела на сына вождя, и щека у нее дрожала. Мне стало жалко ее, ведь что она его больше никогда не увидит. Сердце мое шепнуло мне: разве виноват Удар Молнии? Ведь любовь сделала его рабом Семи-Зверей. А Семь-Зверей была воспитана в племени, где убивали слишком сострадательных или нерасторопных, не умеющих нанести удар первым. Не только сына вождя любила она — с юности страстная любовь к власти горела в ее крови.

Я больше не ненавидела их. Значит, я свободна от данного отцу обещания, и я крикнула вслед уходящему Рейгу:

— Рейг, я поплыву с тобой через океан и чем могу, помогу тебе!

Он сразу прибежал обратно, и я рассказала ему о законе великой богини. Рейг довольно ухмыльнулся:

— Что ты все-таки пойдешь со мной, это я сразу понял. Я ведь вас женщин успел узнать лучше, чем мыши знают, сколько зерна в амбаре. Я сразу вижу кто из вас курочка домашняя, а кто пташка перелетная. Зная заранее, что ты со мной пойдешь, я тебе прихватил в дорогу льняную одежду хозяйки постоялого двора. Она там на заборе сушилась, а теперь в мешке у меня припрятана для тебя. Лежала тихо-скромно в ожидании твоего согласия. Одежду я, кстати, прихватил по закону. На постоялые дворы распространяется правило гостеприимства. Постояльцы не крадут у хозяина, а хозяин заботится об их безопасности. Если же он позволяет издеваться над проезжими людьми, то краденая юбка для него еще малое наказание. Если судьбе будет угодно, и я вернусь живым из-за моря, то я у него еще и одеяло прихвачу в другой раз.

Из этого видно, какой Рейг достойный и справедливый человек!

Лес Враждебных Теней

Вот что значит не ухватиться вовремя за осину. Премудрая Ифри, дочь ученого Исмона, не шла благоразумно домой. А отчаянный Рейг с отчаянной и лишившейся ума Ифри шли с сумкой, с драгоценностями, с барабанным боем, направив свои стопы к опасному океану. Пусть сегодня багряное солнце уйдет за край земли без нас. Но настанет день, когда мы увидим вблизи его обитель! Так мы перешли через поросшие лесом горы и повернули к западу.