Надушенный рукав - Лора Роулэнд

— Нет, — ответил владелец. — Но я и так могу сказать. Кохэйдзи, актер кабуки.

— Кохэйдзи? — Сано удивился не меньше своих компаньонов. — Откуда вы знаете?

— Он мой любимый актер. Я хожу на все его представления. Узнал его с первого взгляда. — Глаза старика заблестели от радости. — Только подумать, такая звезда в моей чайной!

Сано покачал головой, гудящей от изумления. Он ждал в лучшем случае неопределенного описания убийцы. Сано задумался.

— Вы уверены, что это был Кохэйдзи, а не кто-то, на него похожий?

— Абсолютно уверен, господин. Жизнью клянусь.

— А самурая вы узнали?

Владелец покачал головой:

— Он не назвался. А я никогда раньше его не видел.

— Что делали эти двое?

— Самурай пришел раньше и ждал Кохэйдзи.

Судя по выражению лица владельца, его озадачило, почему Сано заинтересовала встреча этих посетителей, но он не смел задать вопрос чиновнику бакуфу.

— Каждый заказал выпить. Потом они поговорили, очень тихо, так, чтобы я не слышал. Самурай дал Кохэйдзи мешочек. Кохэйдзи открыл его. Вытряхнул золотые монеты. Я за всю жизнь столько денег не видел! — В голосе старика звучал священный ужас. — Наверное, сотня кобанов!

— Что было дальше? — Сано представил Даемона и Кохэйдзи, которые сидели на этом самом месте, а перед ними блестело золото.

— Кохэйдзи пересчитал деньги. Положил их обратно в мешочек и сунул его в плащ. Потом они ушли.

Сано поблагодарил владельца. Заплатил за себя, Хирату и сторожевых псов. Они вернулись к солдатам на холодный, продуваемый ветром берег реки.

— Для убийства главного старейшины Макино Даемон нанял Кохэйдзи, — изумленным тоном поведал Хирата.

— Похоже, что так, — согласился Сано. — Если самурай, с которым встречался Кохэйдзи, и впрямь Даемон.

Прочно укоренившаяся осторожность не давала ему делать выводы даже на основании фактов.

— Убийство совершил человек из близкого окружения Макино по приказу чужака, — подытожил Хирата.

— Кому удобнее всего убить Макино, как не человеку, которому он доверял, с которым жил под одной крышей? — заметил Сано.

— Наверное, об этом и думал Даемон, когда выбирал Кохэйдзи, — заключил Хирата.

— Он, вероятно, знал, что Кохэйдзи жаждет денег и за взятку готов убить хозяина, — размышлял Сано.

— Может, Даемон пообещал стать его покровителем после смерти Макино, — предположил Хирата.

— Россказни Даемона о предательстве Макино — ложь, — убежденно заявил Ибэ. — Он явно не сумел уговорить главного старейшину присоединиться к фракции властителя Мацудайры. Поэтому заставил актера убить Макино, чтобы удалить того из совета старейшин и ослабить влияние канцлера Янагисавы на сёгуна.

Отани смотрел в землю, пригнув голову, и униженно молчал, внимая новым обстоятельствам, уличавшим племянника его господина в преступлении. На его лице ничего не отражалось, но страх за собственную судьбу исходил от него подобно дурному запаху.

— Теперь убийство Даемона представляется в новом свете, — заметил Сано.

— Даемон знал, что актер убил Макино и потому являлся для Кохэйдзи угрозой, — пояснил Хирата. — Возможно, Кохэйдзи убил Даемона, чтобы тот его не выдал.

— Но если бы Кохэйдзи обвинили в убийстве, ему стоило лишь сказать, что его нанял Даемон, — возразил Ибэ. — Они не могли без риска для себя подставить друг друга. Они оба влипли.

— Кохэйдзи глубже, — ответил Хирата. — Если бы мы не нашли записку и не пришли в чайную, его слово было бы против слова Даемона. Сёгун не поверил бы, что бесспорный наследник организовал убийство его старого друга Макино.

— Может, зная, что его могут казнить за убийство, Кохэйдзи подумал, что Даемон должен разделить его наказание, и зарезал его просто на всякий случай, — проговорил Сано. — И возможно, Кохэйдзи действовал не в одиночку. — Сано вспомнил, что говорила Рэйко о поведении подозреваемых из дома Макино. — Может, у него был сообщник?

— Тогда кто — Окицу? — спросил Хирата. — Или Агэмаки?

— Та или другая, — пожал плечами Сано. — Но это все догадки. Чтобы знать наверняка, надо поговорить с Кохэйдзи. — Он обратился к сторожевым псам: — В свете всего произошедшего могу я надеяться, что вы теперь не станете мне мешать?

— Я не стану, — уныло разрешил Отани. — Если он убил племянника моего господина, он заслуживает наказания, несмотря на всех его влиятельных друзей.

— И я не стану, — подхватил Ибэ. — Делайте с ним что пожелаете.

— Могу я также надеяться, что вы отзовете солдат из моего дома? — продолжил Сано.

— Нет, — насмешливо улыбнулся Ибэ. — Я все еще хочу быть уверен, что результаты расследования не поставят в неловкое положение моего господина или меня. Не испытывайте судьбу. А теперь идемте посмотрим, что актер скажет в свое оправдание.

31

Поиски любовницы Даемона привели Рэйко в храм Дзодзё.

Распрощавшись с двоюродной сестрой, она отправилась в поместье Мацудайры. Эри сказала, что одна из фрейлин задолжала ей услугу и проведет Рэйко внутрь к наложнице. Но когда Рэйко туда добралась, фрейлина сообщила, что Гозэти уехала в храм. Рэйко объяснила, что у нее срочное дело, и фрейлина отправила с ней слугу, чтобы тот помог ей отыскать наложницу.

Рэйко ехала в паланкине по району Дзодзё, оплоту буддийской секты Чистой Земли. Дзодзё был фамильным храмом Токугавы, где молились члены клана и покоились в роскошных мавзолеях их предки. Обширный район захватывал холмы и сосновый лес, более сотни зданий самого Дзодзё и множество мелких, побочных храмов. Здесь жило около десяти тысяч священников, монахов, монахинь и послушников. Когда Рэйко со свитой проезжала мимо людного рынка на подходе к храму, настроение омрачили нехорошие воспоминания.

Во время бедствия в соседнем храме Черного Лотоса прошлой осенью она лицом к лицу столкнулась со злом и едва избежала смерти. Тогда семьсот человек распрощались с жизнью. Сегодня, пока фракции вели войну за границей Эдо, новая тень нависла над храмом Дзодзё. На территории храма столпились паломники, ищущие благословения, дабы защитить себя от напасти. Они собирались в кучки перед пагодами и склепами. Великолепный главный зал осаждали людские реки, которые текли вокруг и сквозь него. Выбираясь из паланкина у громадного бронзового колокола, Рэйко гадала, как среди такого количества народа ей удастся найти нужную женщину.

— Я хочу видеть Кохэйдзи, — сказал Сано сыщикам, которые встретили его у дверей особняка главного старейшины Макино, когда они с Хиратой, сторожевыми псами и их солдатами прибыли в поместье.

— Кохэйдзи ушел в театр, — ответил сыщик.

— Тогда возьмем его там, — сказал Ибэ и собрался уходить.

— Не так быстро, — остановил его Сано.

Ибэ удивленно посмотрел на него:

— По-моему, вам не терпелось поговорить с Кохэйдзи. Зачем медлить?

— Кохэйдзи явно будет все отрицать. Пока я здесь, надо вооружиться чем-нибудь еще, кроме записки и слов владельца чайной.

Сано обратился к сыщику:

— Где Агэмаки?

— В фамильной часовне.

Часовня располагалась в крыле особняка с видом на пруд, обрамленный тростником. Внутри в нише на возвышении стояла статуя Будды. В каждом из узких альковов — буцудан, поминальная святыня в виде маленькой шкатулки, и подношения предкам клана Макино — еда и цветы. Агэмаки сидела на коленях перед столиком с портретом главного старейшины, погребальной дощечкой с его именем, благовониями в медной курильнице и зажженной свечой, которая будет гореть в течение семи дней после смерти Макино. На вдове были простые серые одеяния, белый платок покрывал волосы. Склонив голову, она с безмятежным лицом бормотала молитвы, которые должны облегчить путь ее мужа в мир духов. Когда Сано с остальными вошел в часовню, Агэмаки вздрогнула и сбилась. Потом встала, в ее взгляде блеснула осторожность.

— Прошу простить нас за то, что прерываем ваш поминальный обряд, — начал Сано. — Но у нас важные новости. Мы обнаружили, что главного старейшину Макино убил Кохэйдзи.

Изящные черты лица Агэмаки застыли от потрясения. Рука дернулась ко рту.

— Похоже, племянник властителя Мацудайры, Даемон, нанял Кохэйдзи убить вашего мужа. — Сано показал Агэмаки записку, объяснил, что она, по его мнению, значит, и упомянул свидетеля, который видел, как Даемон платил актеру. Агэмаки стояла напряженная и безмолвная. Хирата, сыщики, Ибэ, Отани и солдаты наблюдали за ней в тишине. Снаружи донесся скрип шагов, кто-то шел по коридору. — Вы хотите что-нибудь сказать? — подтолкнул Сано.

— Благодарю за то, что нашли убийцу моего мужа.

Ровный голос скрывал ее мысли. Но Сано чувствовал, что Агэмаки размышляет, можно ли ей успокоиться, раз доказана вина другого, или еще остались причины для страха.