Блистательные годы. Гран-Канария - Арчибальд Джозеф Кронин

Минуты тянулись нестерпимо медленно, и Роберт изнывал от ожидания. Безлюдный фасад дома через дорогу, казалось, насмехался над ним. Неужели они тут совершенно зря теряют время? Рядом Каллаган невозмутимо скручивал и курил свои махорочные сигареты, и это было больше, чем Мюррей мог вынести.

Внезапно входная дверь дома распахнулась, и вышел слуга-кариб Кастро, держа в руке плетеную рыночную сумку. Он повернул не к Гранд-плас, а в противоположном направлении. Едва он ушел, как появился да Соуза в сопровождении невысокой квадратной фигуры. Затаив дыхание, Мюррей узнал одного из тех двоих, которые подложили бомбу в джип Риберы. Пока да Соуза тщательно запирал дверь, он стоял рядом. Через несколько минут оба быстро уехали в маленьком черном седане да Соузы.

– Я тебе не говорил? С ним один из новых техников с шахты, – заметил Каллаган. – Ничего себе.

Мюррей ринулся вниз по лестнице и был уже на полпути к выходу. Они пересекли улицу и срезали путь к тыльной стороне дома. Двор ограждала высокая, из оштукатуренной гальки стена, которую они вскоре преодолели. Однако задняя дверь была заперта, а окна зарешечены.

– Придется взломать дверь, – оценив ситуацию, сказал Роберт.

– Да, – кивнул Каллаган. С короткого разбега он навалился на дверь, затем еще и еще раз. – Ну и дела! – Он с трудом перевел дыхание. – Я точно не в форме.

– Давай попробуем вместе.

Когда он отдышался, они вместе бросились на дверь. Второго удара замок не выдержал, и они оказались внутри, распластавшись на кафельном полу. Встав, они прислушались. В доме было тихо, как в гробу.

– Сначала наверх, – сказал Мюррей.

Они начали обыскивать дом, начиная с чердака, однако ничего не нашли – ни малейшего следа Бенчли. Все было так, как и должно быть. Наконец они оказались в отделанной белой плиткой приемной и обменялись разочарованными взглядами.

– Похоже, мы в пролете, – сказал Чарли.

Мюррей не ответил, потому что в этот момент его взгляд упал на дверь шкафа, где хранились средства первой помощи. Движимый любопытством, он подошел, заглянул внутрь и оцепенел. Чарли за спиной, глянув через его плечо, издал долгий, тихий свист.

Это был не шкаф с шинами или аппаратами для удлинения костей, а полностью оборудованная бактериологическая лаборатория. Перед глазами Роберта предстали инкубатор, центрифуга и водяная баня, стойки с пробирками и колбами, масляно-иммерсионный микроскоп Цейса… Но что в первую очередь приковало его взгляд, так это набор из двенадцати чашек Петри, лежащих на столе, и в каждой из них была типичная сероватая культура, которую он сразу узнал. Он не мог ошибиться, но для достоверности взял платиновую иглу, смазал и окрасил предметное стекло и положил его под микроскоп. Затем, когда цепи вибрионов оказались в фокусе, ему стало очевидно их ужасающее предназначение.

Чарли наблюдал за происходящим с молчаливым интересом.

– Что все это значит, док?

– Самый привлекательный из всех способов убийства. Да Соуза массово выращивал возбудителей азиатской холеры. Одна капля этой эмульсии в стакане воды – нет, в стакане сока папайи, – и дело сделано. Никакой расплаты. Смерть от естественных причин.

– Я уловил, – медленно произнес Чарли. – Но при чем тут мадам?

– Это единственное, чего я не понимаю.

И вдруг Мюррея словно озарило. Если бы Дефрис умер, мадам по островным законам получила бы наследство. В новом своем статусе она вышла бы замуж за да Соузу. Этот местный доктор, человек амбициозный и беспринципный, был готов на все. Но только вместо Дефриса умерла мадам.

– Приготовленный сок был поставлен в комнату Дефриса, и кто-то его подменил. Тиа Люсия! Она что-то заподозрила и подменила графин на графин мадам.

Чарли на минуту задумался, затем кивнул:

– Видимо, так и есть. Но какое это имеет отношение к исчезновению сестры Бенчли?

– Разве не понятно? Она вошла в дом, чтобы там подождать меня, может, чтобы скрыться от толпы. Слуга впустил ее в приемную. Да Соузы все не было, и она решила осмотреться. Случайно наткнулась на лабораторию, увидела, что там имеется, и тут внезапно появился да Соуза. Он не мог ее отпустить.

– Да, – в раздумье произнес Чарли. – Все могло быть именно так. Послушай, приятель… – Внезапно он умолк, уставившись в окно. – Похоже, к нам пожаловала делегация.

По ступенькам портика поднимались с полдюжины мужчин.

– Думаю, пора сматываться, – сказал Каллаган.

Они поспешили назад по коридору, выскочили через заднюю разбитую дверь и пересекли двор. Когда они перебрались через стену и спрыгнули на улицу, Мюррей услышал крики и топот бегущих ног.

– Нам лучше разделиться, – сказал он.

– Хорошо, приятель. Увидимся на плантации.

Чарли двинулся в одну сторону, а Роберт – в другую, срезав путь через полоску сухих кукурузных стеблей на заросшую сорняками песчаную дорожку, которая заканчивалась тупиком в виде высокой ограды. Мюррей перепрыгнул через ограду и приземлился во дворе, полном раскудахтавшихся кур. Из курятника вышла пожилая женщина с пустой кастрюлей из-под кукурузы.

– Простите, мэм, – сказал Мюррей, направившись мимо нее к воротам двора.

Вместо ответа она швырнула в него кастрюлей. Он увернулся и, выскочив наружу, оказался на узкой грязной улочке. Он нырнул в лабиринт темных переулков, которые внезапно вывели его на Гранд-плас. Здесь уже собралась толпа, в которой было нетрудно затеряться. Убедившись, что оторвался от преследователей, Мюррей стал пробираться через площадь.

Все его лихорадочные мысли были о Мэри. И он знал, что должен сделать. Из глубин его подсознания всплыл образ того заброшенного дома, старого форта Либерте, который, как сказала ему Натали, принадлежал да Соузе. Если Мэри в руках да Соузы, где бы еще он мог ее спрятать? Ему по воде всего час до Бас-Тера.

Роберт спустился к причалу, где оставил катер. Вокруг никого не было. Выйдя из мощеной аллеи на яркий солнечный свет гавани, он застыл на месте. Его катера у причала не было – там ничего не было, кроме пены и куч водорослей. Катер исчез.

Пока он стоял там, моргая от яркого света, кто-то вышел из укрытия за его спиной. Заметив тень на белых камнях, Мюррей резко повернулся и тут же был оглушен ударом по голове.

Только под вечер Мюррей очнулся. Первое, что проникло в его сознание, – звук дождя, барабанящего по жестяной кровле. Оглядевшись по сторонам, Роберт понял, что его затащили в заброшенный пустой сарай. Он осторожно ощупал голову и обнаружил шишку размером с куриное яйцо. С трудом приняв сидячее положение, он увидел клочок бумаги, просунутый сквозь пряжку его ремня. Развернув то, что оказалось запиской, он, несмотря на темноту в сарае, смог разобрать следующее: «Настоятельно рекомендуем не лезть в