Меч судьбы - Татьяна Скороходова

Волки серыми тенями мелькали неподалеку, то показываясь, то снова исчезая. Они уйдут. И уйдут скоро, если не хотят умереть голодной смертью. Пару раз мы слышали отдаленное рычание и звуки схватки, но к нам на огонек больше никто не заглядывал. С такой охраной подобраться незаметно могли только духи. А уж с этой угрозой мы знали, как бороться. Вейр поставил круг, и я чувствовала себя в относительной безопасности. Даже отважилась прогуляться в кустики в гордом одиночестве. Если не считать, конечно, любопытных холодных носов и блестящих волчьих глаз, но они меня не смущали.

Быстро перекусив, мы тронулись в путь. Если постараться, лес можно пройти насквозь за день, выйдя к морю. На пустынном берегу подкрасться к нам будет затруднительно, но и мы будем, как на ладони. Немного поспорив, мы пришли к согласию, что лучше увидать врага издалека, а не начинать бой, когда этот самый враг свалится на голову, и решили идти дальше без остановок.

Набежали тучи, срывался мокрый снег. Серая мгла, казалось, нашептывала об опасности. Гудели ноги, ломило спину, но я предпочла стиснуть зубы и терпеть, лишь бы скорей выбраться из чащобы. Скатившись с небольшой горки, едва не въехала в группу ледяных скульптур, которые некогда были отчаянными воздушными путешественниками. Дюжина карлов, о которых давеча поведал холмовик, застыла живописными фигурами, словно статуи в саду сумасшедшего садовода. Поодаль валялась корзина, так и лежали припорошенные снежком не пригодившиеся хозяевам секиры и топоры. На сосне повис огромным саваном заледенелый кусок шелка, как фон для леденящей картины смерти. На лицах носатых гномов застыл такой ужас, что меня озноб пробрал. Сняв капюшоны, мы постояли, почтив память погибших, и двинулись дальше в мрачном молчании.

— Оль, чего их всех в лес несет? — не выдержала я гнетущей тишины.

— Здесь такие энергии сталкивались, что чертям тошно было. Нашлась одна… видящая, которая разглядела цветные алмазы в пещерах у берега… За камни пообещали такую сумму, что многим глаза застит. Вот и лезут в поисках приключений на задницу, в мечтах разбогатеть, — процедила вампирша, стараясь не наступить на привязавшегося к ней волчонка.

Серые тени мелькали в лесу, оберегая путь, но чем ближе мы подходили к морю, тем больше нервничали волки. Они часто останавливались, вскидывали головы, втягивая воздух, хвосты опускались всё ниже к земле. Тревога передалась и нам. Мы ускорили шаг, но волки и Север за нами угнаться не могли. К моему изумлению, Ольга остановилась и соорудила из длинного шарфа перевязь, усадив волчонка в нечто вроде большого кармана. Малыш с интересом разглядывал окрестности, время от времени облизывая лицо вампирши и тихо тявкая. Мать бежала рядом с Ольгой и бдительно посматривала по сторонам. Нервозность волков нарастала, мы невольно ускоряли шаг, ждали волков и снова бежали по лесу, торопясь успеть дотемна. Ближе к морю мы повстречали ещё пару групп несчастных охотников за сокровищами, но останавливаться уже не стали. Край солнца еле виднелся из-за сверкающих багрянцем ледяных ветвей.

Последний рывок, и мы вырвались на ледяной простор берега, оставив позади ледяное царство. Запах моря омыл легкие, освежая и бодря. Темные, свинцовые волны ласкали каменный замерзший берег, вздымая ледовую крошку. Мы не покинули владений Хлады, но всё же победный запах морской воды, который не могла убить никакая стужа, придал сил.

Опустилась ночь. Мы сидели на непромокаемых плащах, сложенных в мягкую постель, но ложиться никто и не думал, несмотря на жуткую усталость. Море плескалось рядом, вздымая угрюмые волны, мертвенно-синие от бледного месяца. Что-то собиралось, возникало во тьме. Аромат Ольгиного напитка щекотал ноздри, немного развеяв ощущение надвигающейся беды. Пойло согревало, обжигало губы и язык, а больше мне сейчас ничего и не надо было. Вампирша умудрилась сохранить тепло благодаря металлической фляге, которой я раньше у неё не видела. Ольга объяснила, что внутри несколько безвоздушных слоев, которые не дают жидкости остыть, а делают это чудо карлы в своих горах, правда, и дерут за поделки десять шкур. Вот бы нам такую с Лидой… Для водяных настоев лучше и не придумаешь…

Волки, сбившиеся в кучу, согревая друг друга, зашевелились, насторожились. Они вставали, один за другим, неотрывно глядя в лес, где темной сверкающей полосой замерли вдалеке неясные силуэты ледяных сосен. Вейр вскочил, приготовив арбалет и вглядываясь в темноту, Ольга дернула рукой, в пальцах засверкала золотистая рукоять, послышался тихий щелчок, лезвие ужасного тонкого меча победно разорвало тьму отблеском молнии. Север глухо рычал рядом со мной. Рыженькая самка молча скалила зубы.

Легким, танцующим шагом к нам шла тоненькая, невысокая сияющая фигурка, словно и не было скользких камней под ногами в белых щегольских сапожках. Став на границу круга, девушка остановилась и улыбнулась. Так могла улыбаться гадюка, если бы умела, и то у змеи получилось бы душевней и теплее. Волки, вскинув морды к молодому месяцу, взвыли. Душераздирающий вой поплыл над исполосованным мертвенными тенями ледяным берегом и ледяной крошкой, вздымавшейся в черной воде. Перепуганный месяц мелькнул среди черных туч, летевших по небу, и скрылся, словно не желая попасться на глаза белокурой красавицы. Глаза аспида.

— Хлада, — прошипела Ольга. Волчонок, жавшийся к ногам вампирши, встряхнулся и посеменил к гостье. Волчица-мать схватила его за шкирку и оттащила внутрь круга, встряхнув для острастки пару раз. Малыш потряс головой и плюхнулся на пухлый зад, обиженно заскулив.

Скользнув взглядом по волкам, Хлада опять одарила нас своей улыбочкой, от которой мороз пробирал, долгим взглядом прошлась по каждому из нас, и остановилась на Ольге.

— Я знаю, зачем ты здесь.

Ольга молчала, лишь легкая, почти незаметная дрожь меча выдавала её волнение.

Хлада подняла соболиную бровь:

— Что ты скажешь на то, что я знаю, где тот, кого ты ищешь? А, соперница?

Я невольно охнула. Вейр грязно выругался.

Ольга молчала. Молчала долго, потом глухо произнесла:

— Чего ты хочешь, ведьма?

Хлада взмахнула рукой. По невидимому кругу хлестнуло крошкой льда.

— Отдай мне их, а я отдам тебе его.

Глава 22

Ольга сухо и емко отчеканила ответ. Язык вампиров я не знала, но поняла, что Хладу послали куда дальше, чем северные леса. И где ни зги не видно.

Неестественно бледное лицо красотки было неподвижно, мертво. Лишь бездонные озера жутких глаз жили на лице статуи.