За Императора! - Сэнди Митчелл

— Если Инквизиции он нужен, она его получит, — говорит Живан. — Но, по моему мнению, его смещение с поста является необходимым условием для восстановления хоть какой-то стабильности.

Донали поддерживает.

— Тау также согласны с этим предложением, — добавляет Донали, чем повергает собрание в хаос на несколько секунд, пока Живану не удается восстановить порядок.

— Вы обсуждали это с ними? — спрашивает лорд-генерал.

— Неофициально, — признает Донали. — У нас все еще имеется запас доверия, благодаря действиям комиссара Каина, и я старался выстраивать свою позицию исходя из этого. Если мы вышлем войска, чтобы сместить губернатора, я полагаю, они не станут мешать.

— Скажите это СПО! — выкрикивает кто-то. — Или гражданским, которых они режут, как скот!

Донали выдерживает поединок взглядов.

— Они понимают различие между нами и местным ополчением, — произносит он. — Следуя их логике, СПО атаковали первыми, так что теперь они являются честной добычей, а гражданские — это просто побочный ущерб. Уверен, тау можно убедить в том, что для всех будет лучше отступить на прежние позиции.

— Хотелось бы еще знать, как это сделать, — перебивает полковник Монстрю из 12-й полевой артиллерийской бригады.

Мотт принимается объяснять:

— Психология тау совершенно не похожа на человеческую. Они жаждут стабильности, и их ужасает любое нарушение порядка. Не будет преувеличением сказать, что для них это столь же кошмарная перспектива, как для нас — прорыв Хаоса.

Походя упомянутый Великий Враг вызывает немалое возмущение. Живану с трудом удается восстановить порядок.

— Так вы утверждаете, что нынешняя ситуация в городе, по сути, является воплощением их ночных кошмаров? — спрашивает он.

Мотт подтверждает:

— Анархия, мятеж, гражданская война между соперничающими имперскими фракциями, отсутствие определенности, ничего, на что можно опереться. Если бы кто-то пожелал принудить тау к безрассудным действиям, то ничего лучше и придумать нельзя.

Несколько наиболее понятливых офицеров, в том числе Кастин, догадываются о невысказанном предположении, скрывающемся за этими словами.

— Если они в панике и дезориентированы, — спрашивает Живан, — что заставляет вас думать, что к нам они отнесутся благосклонно?

— У них имеется догмат, называемый Всеобщим Благом, — объясняет Донали. — Если мы пообещаем им, что смещение губернатора улучшит ситуацию, они позволят нам это сделать с той же охотой, с какой мы готовы принять клятву во имя Императора.

Аудиозапись захлестывают судорожные вздохи и нелестные высказывания о языческой ереси. Живан снова призывает собрание к порядку.

— Ну, хорошо же, — заключает он. — Обратитесь к ним с формальным предложением, и поглядим, купятся ли они на него.

Донали отдает поклон и, сложив знак аквилы, уходит. Живан оборачивается к Кастин.

— Полковник, — говорит он. — Пятьсот девяносто седьмой оказался наиболее глубоко вовлечен в конфликт, чем любое другое подразделение, и ваш комиссар, кажется, пользуется доверием как Инквизиции, так и ксеносов. Если мы сможем уладить вопрос с тау, вы выделите солдат для проведения операции.

Кастин ошеломленно отдает честь, но ей не сразу удается собраться с духом и подтвердить полученный приказ.

Глава двенадцатая

Враг моего врага — это моя будущая проблема.

Но пока что он может быть полезен.

Я с гордостью могу сказать, что, несмотря на внезапность атаки, мои мыслительные способности остались на высоте. Конечно же, я нырнул в ближайшее укрытие в то самое мгновение, когда понял, что в нас стреляют. Но холодная голова на поле боя — штука хорошая при условии, что ее не сделал таковой залп шрапнели. Я еще вытаскивал свой верный лазерный пистолет, когда аналитическая часть моего сознания уже начала оценивать позиции наших солдат, ближайшие пути к отступлению и мои шансы добраться до одного из безопасных туннелей без перспективы оказаться размазанным на половину расстояния до Золотого Трона. Шансы эти казались мне несколько жалковатыми, так что я решил никуда не драпать от того крепкого куска трубопроводов, за которым нашел себе местечко. Нас поливало вражеским огнем, и, к моему ужасу, Юрген оказался прав. Мы столкнулись именно с плазменным оружием, и наши тяжелые бронежилеты были против него бесполезны. Я, конечно же, сразу затушил фонарь, и остальные последовали моему примеру, но плазменные разряды освещали подземелье не хуже солнечного света, только дерганного, будто в стробоскопе. Мои глаза мгновенно засаднило.

Шар пылающей энергии растекся по трубе, за которой я притаился, едва не спалив мне лицо брызгами расплавленного металла. Если бы ругательства убивали, уверяю вас, нападающие были бы мертвы уже через несколько секунд. Поломанные ящики, подожженные предыдущими попаданиями, добавили к освещению мерцающие оранжевые сполохи, которые только усиливали мою дезориентацию.

— Юрген! — крикнул я. — Можешь стрелять?

— Еще нет, комиссар!

Он забился за переплетение труб, угнездив на них мелтаган, и нацелил его на выход из туннеля. Когда враги ворвутся, он их изжарит, но противник, кажется, совершенно не спешил бросаться в атаку, вероятно ожидая от нас чего-то подобного.

— Вижу движение, — спокойно произнес Сорель, тщательно всматриваясь вдоль ствола своего снайперского лазерного ружья.

Я с некоторым отвращением заметил, что он укрылся за одним из трупов, утвердив дуло своего оружия поперек груди мертвеца, будто это был обычный мешок с песком.

— Чего они ждут? — спросила Эмберли. — В прошлый раз они бросились на нас скопом.

Она пряталась за колонной, присев на корточки, в нескольких метрах от меня. У меня снова закололо в ладонях. Не многие из наших обычных врагов так радикально меняли стратегию, да еще за такой короткий промежуток времени. Особенно если стратегия сработала в прошлый раз.

— Келп, Веладе, — приказал я. — Контролируйте перекрестные коридоры. Они хотят обойти нас с флангов!

Солдаты дали знать, что поняли приказ. Я внезапно почувствовал себя неуютно, сообразив, за сколь многими входами нам придется следить. Требек и Холенби держали под прицелом своих хеллганов вход, через который враг вел огонь, время от времени отвечая одиночными выстрелами, — просто чтобы враг окончательно не обнаглел.

— Вижу цель, — доложил Сорель лишенным эмоций голосом.

Его выстрел оказался точен, глубоко в туннеле раздался визг боли, который поднял дыбом волоски у меня на затылке.

— Это что еще за чертовщина? — спросила Веладе с посеревшим лицом.