Эра прогрессивизма. Том I (СИ) - Михаил Сергеевич Поляков

шестнадцатого века ей захотелось просто развеяться, да умереть где-нибудь на противоположном конце света, только долгим мореплаваньем она могла заглушить тоску о Джоне.

Но годы складывались в десятилетия, десятилетия в столетия, и вот, через восемьдесят с небольшим лет уже будет половина тысячелетия, как она живет здесь, в Америке. Внушительный срок даже для магов, постоянно находящихся подле своих источников. А уж для слабосилка, оторванного от родного источника, оставшегося в Абергавенни, так и вообще невероятная.

Однако, вот она, Джоан Фицалан, собственной персоной, живая и здоровая, и, тем более, никак не выглядящая на полтысячи лет. Максимум на двадцать пять, если в полумраке и на тридцать пять, если на дневном свету.

Менялись эпохи, имена и места жительства, но рано или поздно наскучивает даже бессмертие.

Наскучило оно и Джоан, даже попытки покончить с собой ввязавшись в очередную смертельную передрягу или в первых рядах идя в атаку, не помогли. Сколько бы повреждений не получало ее тело — оно всегда восстанавливалось до изначального состояния. Смерть для Джоан лишь краткий миг, который в реальности может длиться десятилетиями. В любом случае ей понадобилось одиннадцать лет чтобы восстановиться из пепла костра, на котором ее сожгли как мерзкую ведьму. После этот случая попыток вернуться на Родину она не предпринимала, ей хватило и этого гостеприимства.

Для себя она уже давно нашла ответ таким способностям — она была Истинным магом, тем самым, о которых рассказывают сказки. Вот только с силой не повезло — невероятная регенерация, не зря же ее прозвали Виргинией. Во всем остальном она была самым обычным магом, оторванным от своего родного источника. Не более чем слабосилок, которых полно что здесь, что на той стороне океана.

Причем в этот раз все было слишком серьезно — обычно, когда начинала подкатывать грусть, то она переезжала в другой город или страну, а вот здесь засиделась — уже сто лет как она живет в этом поместье, изображая из себя то дочку, то внучку сильного мага-затворника, привязанного к своему источнику. Слишком долго она на одном месте, короткие вылазки в мир по год-два не в счет.

— Пора переезжать, Джеронимо! Говорят, в Европе сейчас весело! — после долгой паузы закончила Джоан, чем нисколько не смутила дворецкого, который уже привык к тому, что без интересных событий его госпожа теряет интерес к жизнь, бремя бессмертия, так это он называл про себя.

— Сейчас же велю паковать чемоданы, мэм!

— Хорошо, иди… — ответила Джоан и снова уставилась в окно.

— А этих жуликов я прогоню! — Джеронимо сказал это себе под нос и уже за дверью, но мэм все равно услышала:

— Жулики? Какие жулики?

— Вам про них рассказывала мадам Мария Коллет, ваша соседка!

— Напомни? — в глазах Джоан впервые за пару последних дней зажегся интерес, что не могло не радовать старика-дворецкого, всю жизнь посветившего на служение своей госпоже.

— Из фонда добровольной помощи Армии и Флоту, собирают пожертвования! — продолжил Джеронимо. — Но я навел справки и никакого фонда нет, очередные жулики!

— Жулики говоришь? Давай их сюда! — огонь в глазах девушки превратился в жаркое пламя. — Повеселимся напоследок! А то совсем скучно, из последних новостей только мумия, пугающая прохожих на Бродвее! Интересно, кто тот актер, что так правдоподобно сыграл? А самое главное — откуда знания?

— Сейчас приведу их, мэм! — ответил Джеронимо и по пути к входной двери заглянул в оружейную комнату, ведь с мошенниками никогда не знаешь чем может закончиться разговор. Два деллинжера заняли место в его карманах, причем все вышло слишком обыденно, старик прекрасно знал, что подразумевается под веселием госпожи.

— Идите за мной! — дворецкий впустил в дом двух молодых людей, никак не тянувших на звание военных, как бы они не старались замаскировать свою молодость за обожженным лицом капрала и за бинтами, скрывающими нижнюю половину лица рядового солдата. — Госпожа примет вас!

Джеронимо специально повел «гостей» длинным путем, стараясь показать все возможное в поместье. Но демонстрация ценностей самого разного рода не была главной целью — главное это реакция фальшивых солдат на роскошь, за которой он и наблюдал.

И именно здесь представления Джеронимо о мошенниках в первый раз дали трещину. Если молодого рядового можно было сразу списать со счетов, ведь бинты на лице, это единственное что удерживало его челюсть от встречи с полом, то вот капрал показался ему интересным. В любом случае на позолоченную лепнину и горы наличности с драгоценностями, лежащими на кофейном столике, он не пялился, а лишь мазнул их холодным незаинтересованным взглядом. А вот картины, которые всю свою долгую жизнь собирала госпожа, произвели на него впечатление! Да какое!

— Простите, это оригинал? Для копии уж слишком хорошо! — капрал резко остановился у очередного полотна, с которого на идущих по коридору глазел сам Рафаэль.

— Все картины, представленные в доме госпожи — оригинал! — скучающим и надменным тоном ответил дворецкий.

— Не может этого быть! Она же сгорела в усадьбе князей Чарторыйских! — возмущенно ответил капрал, да скорчил такую рожу, что даже Джеронимо, повидавшему много чего за свою долгую жизнь, стало страшно.

— Так и есть! Но не совсем! — в коридор из ближайшей двери вышла Джоан, которой уже надоело ждать мошенников. — Моя бабушка гостила в их поместье как раз перед пожаром и собственно она и стала причиной того поджара. А эта картина — единственное, что ей удалось спасти из объятого пламенем замка. Веселые были времена, а уж как ругался князь Чарторыйский когда наконец-то проспался! Но… — Джоан замолкла, увидев реакцию дворецкого на ее слова. — Именно так мне рассказывала бабушка!

— Добрый день, мэм! — первым пришел в себя капрал.

— Добарть ммым… — промычал солдат с перевязанной челюстью.

— Миссис! — поправила молоденького капрала Джоан.

— Позвольте представиться, капрал Николас Смирноф со своим адъютантом.

— Джоан Смит к вашим услугам, господа! А что с вашим адъютантом? — такое количество старых шрамов и свежих ран разожгло в миссис интерес к мошенникам, которых она уже собиралась познакомить со своим вместительным подвалом, в особенности с пыточной камерой, оставшейся от прежнего владельца дома.

— Контузия, ранение горла и челюсти, пока он не может говорить! И именно поэтому мы сегодня здесь! Мы представитель общества добровольной помощи ветеранам боевых действий, собираем пожертвования для наших парней, что сейчас воюют в Европе!

— Пожертвования? Ах да, я что-то про вас слышала! Проходите! Проходите! — условный знак и дворецкий вместо того, чтобы оглушить ударами сзади эту парочку, выдающую себя за военных, несет чай.

— Присаживайтесь! Сейчас принесут чай! Джеронимо! — от почему-то радостного крика Джоан сотрясаются стекла малой гостиной. — Трубочку для раненого!

Капрал, а Джоан