Подопечный - Сергей Костин

Мустафа был облачен не менее героически. Черная, облегающая торс, футболка с оторванными рукавами, штаны камуфляжного цвета и высокие ботинки на шнурках. Та же самая Зинка не раз слушала ругательства ангела, мучавшегося с длинными шнурками. У ангелов, говорил он между ругательствами, принята совершенно другая обувь, в частности простые белые тапочки.

Что касается самой Зинаиды, то она постаралась на славу. Не имея под руками никаких журналов мод, она создала себе такой сногсшибательный прикид, что я только диву давался. Представьте себе женщину, прикрытую (местами) только сетью с крупными ячейками. И то слабо сказал. Чуть растрепанные белые пушистые волосы, обширная, как бы поскромнее выразиться, грудь, прикрытая только с одной стороны подобием кожаного купальника. И… Собственно это все. Такое впечатление, что Зинаида собралась на курорт в Средиземное море. И не мерзнет же.

Лилипут, зазывавший нас к королю, как увидел Зинку, так и сел. А потом всю дорогу только и открывал рот, пытаясь что-то сказать. Слабоваты ребята до красоты.

— Зинка, под монастырь нас подведешь своими причудами, — что я имел в виду под причудами, пусть останется при мне.

Зинка горделиво вздернула голову, разметав по сторонам светлые локоны, и усмехнулась:

— Да надоело мне скрывать себя под плащом. Вы то два истукана в женской красоте ни черта не понимаете. Пусть хоть посторонние поглазеют. Им интересно, а мне приятно.

Вступать в спор с Зинкой я посчитал пустым делом. Если красивая баба что-то вобьет себе в голову, это надолго. Два истукана… Ишь ты как она нас. Вернее, Мустафу. Для него старается.

А Мустафа не обращал на Зинку ни малейшего внимания. Мания преследования и опасности полностью овладела им, и теперь он, словно разведчик, внимательно разглядывал все на пути, то и дело озираясь по сторонам.

— Подозрительно все это, Васильич! Вчера полно народу было. А сегодня — никого. И оружие оставили. Тоже мне герои. А вдруг против нас недоброе задумали. Чем отмахиваться станем? Руками? Да много ли ими сделаешь. Ох, не к добру все это.

К добру или к беде, а что сделано, то сделано.

У меня не было оснований подозревать лилипутов в черных замыслах. Вполне приятный народец. Веселый, в чем-то бесшабашный. И король под стать им. Милашка, одним словом.

Место, куда нас привели, ничуть не напоминало те глиняные домики, названные дворцом. На сей раз перед нашими глазами, действительно раскинулся самый настоящий дворец. Не такой высокий, не слишком красивый, но дворец.

— То был главный, а это основной, — пояснил лилипут, ничуть не смущаясь. Может у них заведено так. Каждому жителю по два жилых помещения.

Здание напоминало скорее всего приплюснутый стог сена. Никаких резких углов, минимум архитектурных украшений. Скромно, но со вкусом.

— Прошу вас, — маленький человек распахнул перед нами двери и мы вошли в просторное помещение, которое принято обычно называть тронным залом.

И, действительно, стоял трон, перед ним накрытые едой столы, за столами местные почетные жители и "пр". Под "пр." я подразумеваю прочую знать. А таковых здесь имелось во множестве.

Наше появление не прошло незамеченным. Нет! Я снова ошибся в формулировке. Появление Зинаиды не осталось незамеченным. А на нас абсолютно никакого внимания.

— Ах! Ох! — и другие лестные эпитеты сыпались на полуобнаженное тело Зинки, пока она шествовала до отведенного нам места. У лилипутов, как и у всех маленьких людей, явно преобладал самый живой интерес ко всему крупному, большому и сочному.

Я посмотрел на ангела.

Мустафа чуть не лопался от злости. Думаю, что если бы была его воля, он или Зинку растерзал, или всем лилипутам охалки оторвал. На это он вполне способен. Я решил, что не следует из-за девчонки раздувать международный скандал. Хоть и такой симпатичной.

— Держи себя в руках. Поприсутствуем чуть-чуть, перекусим и отвалим отсюда. Часа два, три и мы снова будем только втроем. Вот после этого и выскажешь своей красавице все претензии.

На Мустафу мои слова подействовали, только глаза его зажглись неприятным огнем. Наверняка, продумывал про себя то, что выложит Зинаиде. И про голые ноги, и про обнаженную грудь.

— Король Узур Первый! — возвестил коротышка в красном балахоне и треснул об пол длинной деревянной палкой.

Узур выскочил из дверей, располагавшихся позади трона, и с резвостью, недостойной короля, запрыгнул на трон. Сегодня он выглядел более прозаически. Белоснежные отпаренные штаны, белая рубашка, сандалии на босо ногу и огромный красный бант на шее. Мустафа скривился. А зря. Международный этикет, великое дело. Хорошо, хоть голышом не выбежал.

— Прошу садиться, — вот так, сухо и скромно.

Все заняли свои места и принялись внимательно ждать, что соизволит сказать король.

А король принялся рассматривать гостей. Мне оставалось только последовать его примеру. Во общем-то нормальные люди. Немного сморщенная кожа на лицах? Ну и что?

Мустафа толкнул меня под столом нагой. Я посмотрел на него, проследил за взглядом и обнаружил интересную вещь.

Все смотрели на короля, а последний, вот уже минуты две, внимательно разглядывал нашу Зинку. И недоброе чувство шевельнулось во мне. Ничего такого, но не по себе стало.

— Народ мой, поданные и наши уважаемые гости, — а сам глазками Зинаиду буравит. А той хоть бы хны. Лыбится, словно майская корова на пастбище, — Сегодня у нас знаменательный день. После долгих лет открылась дорога через топь. И мы сможем напрямую вторга… , — король на мгновение замешкался, но тут же поправился, –… торговать с потусторонним миром. И это все только благодаря нашим героям. Поприветствуем их стоя.

Узур Первый вскочил на маленькие ножки, захлопал, ему последовали все присутствующие. Нам не оставалось ничего другого, как привстать и начать отвешивать поклоны налево и направо.

Мустафа в перерывах между поклонами, чуть повернув ко мне голову, тихо жаловался:

— Смотри, как на Зинаиду зыркает. Будто баб никогда не видел. Кстати, а ты заметил здесь хоть одну женщину?

Иногда ангел задает мне весьма проблематичные вопросы. В самом деле, я как-то не обратил внимания на полное отсутствие женщин среди племени лилипутов. Занятная штука.

Король подал знак, овации смолкли и все уставились на своего предводителя.

— Народ мой. Как вы все знаете, раз в году в нашей стране случается великий праздник. Все мы ждем его с нетерпением, потому как именно от него зависит наша сила и могущество. Вы знаете, о каком празднике я говорю.

Народ зашумел, заулыбался. Плохо одно, мы пока что ничего не понимали.