Цикличность - Виктор Новоселов

куплю себе целый край земли и буду там жить как король, с собственным дворцом и собственной стражей. Достойный конец карьеры, как мне кажется. Шутка, конечно. Но четыре миллиона любого могут сделать «новым» человеком.

Стану Крисом Валегардом – кутилой, что купил себе земли на юго-востоке на остатки папиного наследства. Пропил столичное семейное имение и теперь живет здесь, в глуши. А что, легенда неплохая. Тысяч за двести мне все бумаги выправят, даже более-менее официальные. Миллион на знатные пашни. На эти деньги огромный кусок себе откушу, земля там никому не нужна, очень дешевая.

Ну и по мелочи: большой хозяйский дом, дача на побережье Граничного моря, усадьба для жены, флигель для служанки. Ну а что, можно ведь и жениться для приличия. Скажем на дочери какого-нибудь сельского старосты. Ведь по легенде я почти все промотал, так что «достойная» жена меня не ждет. Заведу себе двоих детей: Луиса и Миссу. В честь папы и спонсора… Так, ну это меня уже немного занесло.

Мисса тем временем вышел из задумчивости, зачеркнул четверку, написал тройку. Он еще кое-то время смотрел на кончик пера, будто хотел что-то поправить. Но отложил его и вопросительно смотрел на мое расплывающееся в улыбке лицо.

Вот это уже дело, вот это достойные переговоры с достойным человеком.

Я молча протянул ему руку, он ответил мне крепким, солдатским рукопожатием. Теперь осталось только сделать работу, исчезнуть и переродиться Крисом Валегардом.

22. Исан

«С запада наша Страна ограничена непроходимым лесом. С древних времен и по сей день в деревнях некогда стоявших у границ леса можно услышать множество легенд касающихся леса и его обитателей. Самые безобидные из них просто предостерегают детей от опрометчивых походов в чащу, тогда как самые опасные легенды предполагают преподнесение жертв во имя мифических хозяев лесов. Естественно, сейчас к этим легендам относятся не серьезней чем к детским сказкам, но когда-то люди, правда суеверно боялись леса и его обитателей. В 386 году со дня Возрождения чудотворцы издают указ, согласно которому на западе основываются предприятия по вырубке и заготовке леса. Это позволило в крупных масштабах заготавливать качественную древесину и значительно увеличило площадь пахотных земель. Народное недовольство вылилось в открытый мятеж к началу пятого века, но тот вскоре угас сам собой из-за того, что взамен суевериям в этот ныне благодатный край пришли большие деньги. Сейчас город Велькур, что в 386 году был маленькой деревней у самой границы леса, вырос в большой город и от его ворот до современной границы леса почти неделя пути»

Жерар Вессель «Заготовка леса. Историческая справка»

863 год со дня Возрождения. Территория в ведомстве Харесского лесничества. Не именована.

Каждый из нас совершает ошибки. Я ошибался в жизни огромное множество раз, и отношусь к этому вполне спокойно. Ведь вся наша жизнь – это и есть череда различных неудач и кривотолков. Не делают ошибок, пожалуй, только одни существа – сухие. Лишенные разума оболочки никогда не сделают ничего, о чем можно было бы пожалеть. Да и вообще, вряд ли житие сухих попадает под какие-либо критерии, справедливые для людского рода.

Иногда высохшие падают с мостов в глубокие реки, или забредают прямо под копыта идущей рысью лошади. Но они не сожалеют об этом, не могут. Они совершенно спокойно реагируют на тяжелые травмы, даже если те приводят к их смерти. Да и на саму смерть они не особо-то реагируют.

Однако. Я-то еще не высох. И мое нынешнее положение заставляет меня сгорать в бессильной злобе по отношению к самому себе. Лежа на пыльном столе в заброшенной охотничьей избе, я чередовал попытки использовать чудеса клириков и приступы изничтожающей ярости по отношению к самому себе.

Хотя, давайте обо всем по порядку. Целую неделю я слонялся по лесам и оврагам, тщательно прячась от посторонних глаз. Где-то на четвертый день случилось сильное землетрясение. В целом я был не так далеко от Митарра, а в ущелье землетрясения случаются довольно часто. Но затем тряхнуло еще несколько раз подряд, причем гораздо сильнее. Опасаясь того, что земля пойдет трещинами, и я сходу упаду в одну из них, я решил переждать и улегся на большой выветренный валун. И не успел я расположиться половчее, как почувствовал довольно сильное веяние Кошмара. На этот раз я был далеко от места проявления Кошмара, но мне все равно было довольно скверно. После того как подземные толчки прекратились, я соорудил себе возле валуна небольшую лежанку из еловых веток и поваленного дерева, где пролежал целый день, пережидая и мучаясь.

Тягостное чувство тревоги растекалось по всему телу. В желудке было ощущение, будто я съел горсть острых камней, и запил это горячим воском. Наконечник стрелы в ноге болел, словно какая-то неведомая сила разогревала его докрасна прямо в моей ноге.

После того, как я убил старика, вся моя душа была словно вывернута наизнанку и еще была не готова к новой встрече с Кошмаром. Представьте себе, что ваше сознание это библиотека. Красивая городская библиотека, где поддерживается строгий порядок. Вы всегда четко знаете, где находится каждая определенная книга. В этом помещении горит мягкий свет от потолочных люстр, и всегда смиренная тишина. Но, однажды в эту библиотеку ворвались неизвестные вандалы, разорили все что можно, раскидали книги по полу и порушили все полки. Более того, в темных уголках они нашли те книги, что вы пытались как можно дальше спрятать. Эти ребята раскидали эти книги по самым заметным местам и теперь, входя в библиотеку, вы всегда первым делом натыкаетесь на эти самые книги «в черном переплете».

За время, прошедшее после убийства, я начал было наводить порядок в своем сознании. Если продолжать метафору, я успел только засунуть подальше «темные» книги и без определенного порядка распихал по кое-как сбитым из остатков полкам остальные книги. И тут вдруг штормовой ветер выбивает окна в библиотеке. Стеллажи опять падают, снова рассыпая все в беспорядке. В этом хаосе мне на глаза снова попадается стеллаж с «темными» книгами, но в этот раз он не падает, а остается стоять, лишь напоминая мне о том, что он существует и никуда мне от него не деться.

На этом, пожалуй, закончу метафору, как бы точна она не была. Если серьезно, то меня в этот день можно было брать тепленьким прямо из лежанки, где я довольно громко стоная, пролежал целый день. Но мне повезло, в этот день никто из местных не пошел за дровами и не отправился на охоту. Возможно, они сами прятались по домам в суеверном страхе. А страх этот спустя месяцы они припишут проискам лесных тварей