Легион павших. VI - VII Акт - Эри Крэйн

— Нечего пересказывать, — вяло ответил Къярт.

Он был бледен и скуп на слова, под глазами залегли круги, будто он не спал несколько суток кряду, а взгляд не поднимался выше чужих ног.

— Я увидел только моменты, когда он убивал виторэ. А в самом конце…, — он запнулся, — в самом конце, кажется, я видел, как он раздавливает и меня.

— Кажется?

— Его воспоминания сменялись слишком быстро. Я уже не берусь сказать, что в них видел.

— Ты из-за этого так напуган?

Собравшись с духом, Къярт посмотрел на него. Райз видел напарника в разные времена, но не припоминал, чтобы тот чего-либо боялся настолько сильно. Оно и неудивительно: Химера еще мертвым стал для него ночным кошмаром, что уж говорить о живом.

Къярт с неохотой заговорил:

— Его душа не такая, как у остальных. Не только свет и жар, но и мрак. Мне сложно объяснить…, — он снова уткнулся взглядом в свои ладони, которые не переставал неосознанно тереть друг о друга, тщетно пытаясь очистить. — Это как чернильное пятно на лампе, что не пропускает свет.

— Считаешь, на его душе тоже лежит проклятие? Как на виторэ?

— Я не знаю, Райз, не знаю. Лежащее на виторэ проклятие никак не меняло облик их душ. Мне кажется, что просто именно его душа — такая.

— Ну, пока он наш союзник — это не имеет особого значения, — Райз обнадеживающе улыбнулся и похлопал напарника по плечу.

— Ты сам сказал — пока.

— Да, сказал. А когда это «пока» закончится, мы со всем разберемся. Или ты уже забыл, что он твой призванный? Ты можешь избавиться от него в любой момент.

Озвученный аргумент ничего не изменил, но Райз не винил напарника. Он в полной мере понимал и разделял его опасения насчет Химеры и всего с ним связанного. Увы, пока они должны были смириться с необходимостью сидеть на пороховой бочке и, вероятно, не на одной.

— Сколько энергии потребляет его печать?

— Не так много, как я предполагал. Примерно столько же, сколько твоя и Кары вместе взятые. Сложно говорить о какой-то конкретной, когда их общее число измеряется тысячами.

— Удержишь несколько таких же?

Къярт метнул в Райза взгляд, а Кара, до этого хранившая молчание, не удержалась от вопроса:

— Ты хочешь призвать других исполинов?

В ее голосе прозвучала абсурдная смесь восторга и осуждения. Возрождение исполина, фигуры столь спорной, перевернуло все с ног на голову — такое еще не раз аукнется всем вокруг и ему как зачинщику лично.

— Осмелюсь предположить, что они окажутся единственными, кто хоть сколько-то похож на силу, способную противостоять Орде. Чем больше у нас этой силы будет, тем лучше — нравится это другим или нет. Сейчас речь не о чьих-либо предпочтениях, — он бросил в сторону Къярта короткий взгляд, но тот, смирившись со своей участью, не возражал. — Еще бы узнать, как им удалось победить в прошлый раз. Если верить хроникам, большую часть войны они отступали, а затем в одно мгновение Орда оказалась повержена. Они что-то нашли, и я надеюсь, Химера знает, что.

Если Химера и знал, то говорить не собирался. Сколько бы Райз ни пытался с ним заговорить, каждая попытка заканчивалась так же бестолково, как и предыдущая. Химера сидел, таращился в никуда и изредка шевелил хвостом, когда Клык от скуки и беспросветной глупости принялся его грызть. После установки протезов грив повадился пробовать на зуб все подряд. Но когда ему взбрело в голову почесать челюсти об исполина, Райз был уверен, что в скором времени Клыку не помогут даже печати Къярта, да и душу его будет не во что помещать. Однако, Химера обращал на грива внимания не больше, чем на летающую кругами фруктовую мошку.

— Клык! А ну иди сюда! — окликнул его Райз после очередной безуспешной попытки наладить с Химерой контакт.

В отличие от Кары и Къярта он больше не нуждался в ночном отдыхе, и в его планах было протаптывание тропинки к исполину до самого утра в попытках добиться хоть какой-то реакции.

Клык бросил терзать хвост Химеры и с волочащейся следом рыжей дымкой возбуждения бросился к хозяину.

— Уймись уже! — шикнул на него Райз, когда тот едва не сбил его с ног. — Ведешь себя, как дурная собака. Такое ощущение, что из каждой серьезной передряги ты выбираешься ценой собственных мозгов. Такими темпами в твоей черепушке скоро вообще ничего не останется.

Он постучал грива костяшками пальцев по лбу и одернул руку, когда зверь попытался цапнуть в ответ.

До ближайшего исполина было меньше дня пути. Если двигаться на север, и добравшись до притока Зеснары поехать вдоль течения, через пару часов можно было заметить белесый пригорок, окруженный старыми соснами. Это был не холм, а спина исполина, вернее, пластина на его спине, тогда как он сам скрывался за ней, как за щитом. Он не был гигантом, как Химера — в этом исполине не набралось бы и двадцати метров роста. До последней войны с Ордой дотянули в большинстве своем только такие вот, исполины-невелички, пусть когда-то и они были громадами, подпирающими облака.

На рассвете они оставили стену и направились к останкам. Райз опасался, что Химера остановит их, но он не возражал и послушно следовал за Къяртом. То и дело бросая взгляды в сторону сопровождающего их гиганта, Райз думал не самые радостные мысли.

Братство заклеймило Химеру неполноценным; Къярт утверждал, что его душа не в порядке; и всю войну с Ордой Химера, как блаженный, только и делал, что давил виторэ. Какова вероятность того, что исполины тоже считали его «не таким»? Что, если они держали его в роли большой дубинки, пригодной только для того, чтобы колотить по врагу? В конце концов, после возвращения из мертвых все, что он делал — это маниакально уничтожал нечисть, ходил за Къяртом, и, похоже, не имел ни малейшего представления о том, чем ему заняться дальше. Надежда на то, что Химера раскроет им тайну прошлой победы над Ордой, испарялась вместе с лужами под весенним солнцем.

Попытка призвать второго исполина провалилась. Къярт не смог даже обнаружить его душу, хоть его останки и были до отвала забиты энергией. Райз даже позволил себе предложить сущее кощунство — сделать из исполина умертвие, за что удостоился испепеляющего взгляда со стороны Кары.

Это тоже ни к чему не привело. Къярту оставалось только поглотить энергию исполина. Касаясь белого камня, его рука дрожала, но страх так и не воплотился в жизнь: Химера, неотрывно наблюдавший за ним, даже не попытался